Девушка удивилась:
– Вы отпускаете меня? Но что произошло?
Добиться от полицейского объяснений было невозможно. Викторию провели к выходу, и там она столкнулась с заспанным Джеком и ничего не понимающим профессором.
– Они сказали, что отпускают нас, – произнес Каррингтон-старший. – И что дела заводить не будут. Вот странное дело! Кому же мы обязаны нашим чудесным освобождением?
– Мне! – раздался вкрадчивый голос, и Виктория моментально поняла, кому он принадлежит.
В дверях, сопровождаемый начальником полиции, находился одетый в черный шелковый костюм писатель Дейл Уайт. Виктория почувствовала тупую головную боль, которая усилилась, едва она заметила рядом с ним мерзкую немецкую комиссаршу. И только появление Луиджи Рацци обрадовало девушку.
– Вы? – спросила, пятясь, Виктория.
Мистер Уайт, подав белую ладонь начальнику полиции, на изысканном французском поблагодарил того за сотрудничество.
– Месье, я, так и быть, закрою глаза на шалости ваших друзей, однако советую им убраться из Кренн-де-Шато как можно быстрее, – сказал тот. – В следующий раз я не буду таким добрым!
Писатель заверил, что ничего подобного более не повторится, и, подойдя к Виктории, иронично произнес:
– Добрый вечер, точнее, доброе утро, реинкарнация Шарлотты Корде! Вообще-то я должен был бы настаивать на том, чтобы вы остались за решеткой, однако я зла не помню!
Оказавшись на улице (занималась заря, алые лучи которой рассекали свинцовое небо), Виктория воскликнула:
– Мистер Уайт, что вы здесь делаете? Полиция доложила вам о том, что я задержана, и вы примчались, дабы упиться собственной властью? Переправите меня в Италию, где меня арестуют за попытку убийства?
Дейл Уайт вздохнул.
– Признаюсь, я боролся несколько секунд с желанием поступить именно так, когда узнал, что здесь произошло. Однако госпожа старший комиссар убедила меня забыть прежние распри. Тем более что...
– Тем более что вы украли у отца Виктории сюжет романа! – вставил свое слово Джек.
Профессор Каррингтон шикнул, призывая сына к порядку, но молодой человек отчеканил:
– Об этом должны узнать все!
Дейл Уайт тонко улыбнулся:
– Тогда, мой юный и глупый друг, все должны узнать и о том, что вы проникли в церковь, пытаясь найти сокровища тамплиеров. Вам очень повезло, что я лично знаком с месье Алоизом Савизьен-младшим – моим восторженным почитателем. И когда я попросил его о сущей безделице – отпустить вас, он тотчас согласился.
Оба Каррингтона переглянулись, а Виктория в растерянности спросила:
– Значит, именно вы добились нашего освобождения, мистер Уайт?
– Для вас, моя прелестная убийца, я просто Дейл, – ответил писатель и снова улыбнулся. – Да, не буду скрывать, заслуга моя. И рискну предположить, что без моего вмешательства вы бы надолго задержались в тюрьме.
– А вы что здесь делаете, госпожа комиссар? – спросил Джек. И, не удостоив Луиджи взгляда, добавил: – И этот итальянский сопляк тоже тут...
Элька поведала о приключениях в Кембридже и Париже, и когда она завершила рассказ, профессор завопил:
– Подкладка власяницы у вас? Значит, у нас имеется доказательство того, что была произведена манипуляция! Когда я выступлю на пресс-конференции...
– Когда мы выступим на пресс-конференции, – мягко поправил его Дейл Уайт. – Уважаемый профессор, с этой секунды говорите всегда только «мы».
– Вы к поискам сокровищ не имеете никакого отношения, – грубо заявил Джек. – Или считаете, что нам нужны компаньоны-мультимиллионеры, специализирующиеся на плагиате?
Дейл Уайт горестно покачал головой.
– Молодой человек, сразу видно, что природа не одарила вас даже и зачатками разума...
При этих словах Луиджи нагло рассмеялся, и Виктория заметила, что Джек сжал кулаки.
– Умерьте свой темперамент, – продолжил вальяжно Уайт, – иначе мне ничего не стоит сдать вас скопом обратно в полицию. Вернее, вас и вашего отца – для очаровательной Виктории, так и быть, сделаем исключение. Ну что, хотите оказаться в камере?
Еще до того, как Джек успел что-то сказать, профессор суетливо ответил:
– Мистер Уайт, мы согласны, что вы тоже входите в долю. Вы получите десять процентов от стоимости клада...
– Деньги меня не интересуют, – усмехнулся писатель, – но у меня два условия: во-первых, милая Виктория раз и навсегда забывает о том, что я когда-то использовал кое-какие идеи ее отца для создания своего бестселлера «Улыбка Джоконды», а во-вторых, я и только я обладаю правом по завершении всех изысканий написать новую книгу о сокровищах тамплиеров и истинной судьбе Иисуса!
– Мы никогда не согласимся... – начал было Джек. Но профессор, прервав сына, быстро произнес:
– Мы согласны, мистер Уайт.
– Я знал, что разум восторжествует, – ответил автор мегабестселлера. И, сняв пиджак, заботливо накинул его на плечи Виктории: – Дорогая, я вижу, что вы дрожите.
– Она дрожит, потому что вы здесь! – в запальчивости ответил Джек, но Уайт проигнорировал его замечание.
Все отправились на постоялый двор, где в просторной комнате Дейла Уайта состоялся обмен информацией. Писатель, выслушав профессора, заявил:
– Это станет международной сенсацией номер один, когда отыщутся и сокровища тамплиеров, и, более того, Евангелие от Иисуса!
– Вы рассказали ему и об этом, госпожа комиссар? – с упреком произнес Джек.
Элька развела руками:
– Дейл взял нас с Луиджи в Кренн-де-Шато, куда мы добрались на его вертолете.
– И по пути он вытряс из вас все, что только можно! – заметил гневно Джек. – Этот щелкопер ужасно хитер, он желает, украв наши сведения, создать еще одну книжонку, которая принесет ему новые миллионы.
Тот, о ком шла речь, писатель Дейл Уайт, с бокалом виски развалившись в кресле, заявил:
– Молодой человек, беру обратно свои слова, я ошибочно утверждал, что природа, создавая вас, не одарила даже и зачатками разума. Похоже, сознание на уровне амебы у вас все же имеется. Да, я работаю над новой книгой, сюжет которой будет частично базироваться на тех сведениях, что сообщили мне госпожа старший комиссар и вы. Но у нас имеется договоренность с вашим отцом! Что же касается новых миллионов, то не моя вина, что читатели со всего света сходят с ума по моим произведениям. Хотя, сознаюсь, я в самом деле пишу очень занимательно и чрезвычайно оригинально!
Джек задохнулся от возмущения, а Виктория внезапно почувствовала скрытую симпатию к Дейлу Уайту. От него исходило некое, делавшее его неотразимым и даже сексуально притягательным притяжение. Не хватало и ей стать жертвой его чар!