Нина Сергеевна распахнула наконец входную дверь, и в прихожую влетела растрепанная тетя Таня. Она давно лишилась осиной талии, но полнота придавала ей особый шарм и ничуть ее не портила.
– С Лоркой что-то случилось! – завопила Татьяна Абдурахмановна, брякнувшись на стульчик около телефона.
Оля знала, что тетя Таня не умеет контролировать эмоции и ей потребуется какое-то время, прежде чем она сможет внятно рассказать о том, что произошло.
Нина Сергеевна принесла ей бокал воды, Татьяна Абдурахмановна, залпом осушив его, запричитала:
– Она мне сегодня звонила, а там такое... Мамка, говорит, я тут в историю вляпалась дурную... Причем шепчет ведь! А потом слышу мужские голоса, на каком-то языке лопочут, не знаю. Я Лорку кличу, а вместо ответа – ее крик. И все! Связь прервалась! Что же там с ней такое? Как мне узнать?
Тетя Таня зарыдала, прижавшись щекой к фланелевому халату, который был на Оле. Нина Сергеевна провела плачущую женщину в гостиную, усадила на старенький диванчик. Минуты через три слезы пошли на убыль, Татьяна Абдурахмановна воскликнула:
– В милицию надо звонить! Где телефон? Немедленно подайте мне телефон!
Оля, хорошо изучившая характер тети Тани, быстро принесла аппарат. Татьяна Абдурахмановна дрожащими пальцами набрала номер и закричала:
– Моей дочери угрожает опасность... Тьфу ты, я голос услышала, думала, что кто-то на проводе, а это запись. «Подождите, вас соединят, как только представится возможность...» Алло! Милиция? Я в милицию звоню! Это что, разве не милиция?
Оля знала, что напор тети Тани никто не может сдержать. И уж точно не дама, принимающая телефонные звонки в городском управлении милиции.
– Мою дочь похитили! Или хотят убить! Или изнасиловать! Нет, я точно не знаю, что именно ей угрожает... Я с ней говорила по телефону и... А, там выстрелы еще были! Да, да, я уверена, что выстрелы. Адрес? Какой адрес? Ах, где мою дочь убивают? Так я откуда знаю? Это вы – милиция, ваша задача преступников ловить! Женщина, какая же вы непонятливая, ведь русским языком вам говорю – я по телефону слышала, как кто-то напал на мою дочку Лорочку, а до этого еще выстрелы. Она мне по мобильному звонила! Вы же можете вычислить, где она располагается? Не можете? И это называется «доблестная милиция»? Сделайте же что-нибудь! Повторяю вам, я не знаю, где моя дочка... Она сейчас в Испании, поехала туда в бар работать, из Испании и звонила. Да, да, из Испании. Что вы мне сказали? Не надо меня ни с кем соединять!
Оля и Нина Сергеевна, привыкшие к характеру Татьяны Абдурахмановны, сидели на диванчике и ждали, пока что-нибудь прояснится. Тетя Таня, прикрыв трубку рукой, произнесла:
– Боже мой! Тоже мне, правоохранительные органы! Сказали, что если преступление произошло за границами Российской Федерации, то они не могут ничего поделать.
– Таня, ты сама посуди, не высылать же им в Испанию бригаду спецназа, – вставила Нина Сергеевна. – Да ты и сама, как я поняла, толком не знаешь, что с Лорой случилось и случилось ли вообще что-нибудь...
Татьяна Абдурахмановна от неожиданности положила трубку на рычаг и напустилась на нее:
– А если бы с твоей доченькой что-нибудь случилось, как бы ты разговаривала, Нина? Тоже сложа руки сидела? Когда же меня соединят?
Сообразив, что соединить ее уже ни с кем не смогут, потому что она положила трубку, тетя Таня снова заплакала. Нина Сергеевна прижала ее к себе и погладила по длинным шелковистым волосам.
– Сейчас мы все выясним, – сказала Нина Сергеевна. – Во всяком случае, попытаемся. Оля, дай мне, пожалуйста, телефон...
Спустя сорок минут ситуация несколько прояснилась, хотя Татьяна Абдурахмановна была уверена, что на самом деле запуталась. Нина Сергеевна переговорила с начальником отделения, который сообщил ей, что связаться с Испанией нет ни малейшей возможности.
Тетя Таня рвалась отправиться в Европу, чтобы узнать, какова судьба ее дочери.
– Таня, ты же понимаешь, что туда тебя без визы никто не пустит, – сказала Нина Сергеевна. – Ведь у тебя даже заграничного паспорта нет!
Лорка загорелась идеей отправиться на работу за границу два года назад. Как-то погожим майским деньком Лорка и Оля прогуливались по центру Нерьяновска. Лариса учила сводную сестру жизни – себя она считала особой чрезвычайно опытной в любовных делах и никак не могла смириться с тем, что у Ольги нет поклонника.
– Ты вся в свою маманю пошла, – философствовала она. – И внешностью, и образом мышления, и даже стилем одежды. Ну скажи мне, кто так сейчас одевается?
Оля не понимала, чем Лорку не устраивает добротный брючный костюм. Сама Лариса, обладавшая великолепной фигурой, обожала мини-юбки, яркую косметику и блестящие украшения. Она хвасталась тем, что ей уже три раза предлагали выйти замуж, но она гордо отказалась.
– Зачем мне сейчас муж, детишки, свекровь-злыдня? – вещала она. – Пока я молодая, хочу насладиться жизнью на полную катушку! И уж точно не стану в этой, как ее, в аспирантуре сохнуть!
Лорка осуждала сестру, которая чахла за учебниками в школе, затем поступила в университет, а потом и вовсе подалась в аспирантуру. Лариса же с трудом окончила девять классов, затем отучилась в торговом училище, проработала три месяца продавцом в ликеро-водочном магазине (там с ней произошла ужасная история: хозяин заявил, что из подсобки исчезло четыре ящика дорогущего коньяка, причем якобы в смену Лорки; и хотя все знали, что хозяин врал, поделать ничего было нельзя, пришлось Татьяне Абдурахмановне продать последние семейные реликвии – золотой перстень с гранатом и платиновую цепочку, чтобы убедить наглеца не доводить дело до суда), а затем поочередно в кафе-мороженом, двух пиццериях, ночном клубе «Молотофф-гараж» и под конец в закусочной «Волшебник Гудвин». Зарабатывала Лорка немного, однако получала щедрые чаевые, которые в течение считаных дней растрачивала на модные одежки.
– А что будет, когда молодость пройдет? – убеждала ее Оля. – И с чего ты взяла, что то, чем я занимаюсь, мне не нравится? И я вовсе не сохну в аспирантуре!
– Сохнешь! – отрезала Лорка. – Вот ведь с трудом тебя вытащила на улицу, а то с утра до ночи сидишь, корпишь над книгами, чего-то учишь!
– У меня на носу защита диплома, а потом – вступительные в аспирантуру, – пыталась оправдаться Оля, но Лорка упорно не желала ничего слушать.
– Я вот из наук знаю только, что «Горе от ума» накатал Пушкин. И че, плохо мне от этого живется? – заявила Лариса.
Оля помнила: за все время обучения в школе Лорка прочла одну только книжку (то самое «Горе от ума»), а остальные, пролистав пару страниц и зевнув, сдавала обратно в библиотеку. Когда требовалось написать сочинение, Лорка бежала к Оле или скатывала шаблонные тексты из пособий в помощь нерадивым школьникам.
– «Горе от ума» принадлежит перу Александра Сергеевича, но не Пушкина, а Грибоедова! – вздохнула Оля.