Левандовский замер, попятился – хаос, как знал Алексей, всегда пугал его. Он даже по лестнице поднимался через ступеньку, никогда не опуская ногу на четную, а если вдруг количество ступеней на лестнице было кратно двум, тогда Ян просто прыгал на последнюю.
И сейчас причитающая торговка, горюющая над испорченным товаром, стала для него непреодолимым препятствием. Ян, как иногда с ним бывало, впал в ступор, забыв, однако, что находится на оживленной улице, по которой сновали телеги, экипажи и, гудя клаксонами, автомобили.
Левандовского едва не сшиб экипаж, и кучер, выругавшись, хлестнул в воздухе кнутом прямо над его головой. Звонкий щелчок привел поляка в чувство, он дернулся, попятился назад, попытался развернуться, заслышав отчаянный протяжный сигнал...
Но было поздно – автомобиль, ехавший с порядочной скоростью, сбил его. Алексей чувствовал себя зрителем в темном зале синематографа, не хватало только тапера, наяривающего по клавишам старенького пианино. Словно большая кукла, долговязый Левандовский отлетел на несколько метров, автомобиль, не останавливаясь, наехал на него, немного продвинулся вперед и наконец замер, оставив за собой кровавый след.
Улица загудела, раздался яростный свисток полицейского, вокруг Яна и автомобиля, его переехавшего, образовалась толпа из любопытных. Алексей, чувствуя, что это его шанс, присоединился к зевакам. Отталкивая охавших прохожих, крестящихся торговок и перешептывающихся гимназистов с ранцами, Спасович оказался около Яна.
Его глазам предстало кошмарное зрелище – на земле расплывалась большая лужа крови, глаза Яна были распахнуты, лицо искривлено предсмертной судорогой. Не оставалось ни малейших сомнений, что бывший однокашник мертв.
– Я – его друг! – заявил Алексей, опускаясь около мертвеца.
Полицейский уже опрашивал свидетелей, которые наперебой рассказывали о том, что произошло. Автомобиль, переехавший Яна, замер в нескольких метрах – на заднем сиденье находилась пожилая дама в большой шляпе, а водитель, белобрысый парень в униформе, вцепившись в дверцу, склонился над мостовой – его рвало.
Такое везение бывает только раз в жизни – Алексей это прекрасно понимал. Он взял руку Яна и попытался нащупать пульс. Но, как он и предполагал, сердце уже не билось. Да и останься Ян в живых, он бы все равно умер в ближайшее время в страшных мучениях – автомобиль проехался по ногам, превратив их в кровавое месиво.
Рядом появился старенький господин, оказавшийся доктором. Он склонился над телом и констатировал смерть Яна. Двое прохожих (прочие, услышав призывы городового дать показания, тотчас исчезли) перенесли Яна на тротуар, около входа в «Черногорию».
– Да, сударь, вашему другу не повезло, – заявил, почесывая ухо, полицейский. – Вот к чему приводит так называемый технический прогресс! Автомобили похуже разбойников с больших дорог в лихие времена – хоть недавно появились, а уже сколько людей погубили! Этому еще повезло, сразу скончался, не мучаясь, а вот на прошлой неделе был страшный случай, девочку сбил один лихач...
Полицейский принялся излагать в подробностях историю, а Алексей слушал доктора, который заявил, что Ян умер от огромной кровопотери, приведшей к сердечному коллапсу. Закончив повествование, полицейский спросил:
– Сударь, а как зовут вашего друга?
– Ян... – начал Алексей и осекся. Всего десять минут назад он собирался убить Левандовского, а тут судьба преподнесла ему такой небывалый подарок. Грех им не воспользоваться. Поэтому продолжил: – Я хотел сказать, его зовут Алексей Спасович, – произнес молодой человек. – Мы учились вместе в университете. Вчера виделись и хотели встретиться сегодня, а вместо этого я стал свидетелем его гибели.
Алексей запустил руку во внутренний карман пальто Яна и нащупал портмоне и паспорт. В этот момент раздался крик – пожилая дама, что сидела в автомобиле-убийце, потеряла сознание, и полицейский с доктором бросились ей на помощь. Пользуясь представившейся возможностью, Алексей подложил покойнику свой собственный паспорт, себе же забрал паспорт Яна.
Через полчаса о страшном происшествии, казалось, ничто не напоминало: шофер и его хозяйка были отпущены восвояси, а единственным виновным был признан покойник – Алексей Спасович.
– Я немедленно оповещу его родственников, – заверил Алексей. Дождавшись, когда тело Яна увезли в анатомический театр, он последовал туда же. Там договорился с одним из хирургов об организации скромного погребения и сунул ему сто рублей. Тот немедленно принял предложение и заверил, что все пройдет «по высшему разряду».
Выйдя на свежий воздух, Алексей почувствовал себя отлично. Часы показывали половину двенадцатого, и молодой человек понял, что должен поторопиться, опоздание явно произведет не лучшее впечатление. Ян говорил, ему назначено у Беспалова на двенадцать, и Левандовский появится у Афанасия Игнатьевича: тот и не догадается, что вместо него к нему пожаловал сын доведенного им до самоубийства профессора Спасовича.
Алексей оказался у особняка Беспалова, некогда принадлежавшего князьям Годуновым-Чердынцевым, без пяти минут двенадцать. Он шагнул в большой холл, отдал швейцару пальто и, подымаясь по лестнице в приемную залу, думал о том, что наконец-то свершилось то, о чем он мечтал: он получил возможность покарать врага!
Странные воспоминания терзали Алексея – ему казалось, что он все еще поднимается по лестнице, которая внезапно разрастается до небывалых размеров, но едва приближается к дверям приемной залы, как внезапно оказывается в самом низу. И потом кровь, всюду кровь... Мертвый, покалеченный Ян, над которым он склоняется, вдруг открывает глаза, хватает его за руку и произносит: «К Беспалову отправлюсь я, а не ты!» Алексей, уставившись на кровавое месиво, в которое превратились ноги Яна, пытается спросить, как же он пойдет, но мертвец вдруг начинает хохотать. А с неба сыплются куриные яйца – те самые, что уронила торговка.
Потом вдруг возникает тетка Глафира, земля разверзается, и Алексей видит лестницу погреба. Тетка с сатанинским хохотом толкает его – и он падает под ноги Червю и Юрию Мстиславовичу. Приемный отец, качая головой, говорит: «Ты убийца, сын мой. Убийца!»
Алексей пытается подняться на ноги, но неожиданно понимает, что у него, как и у Яна, они превратились в груду переломанных костей. Тогда он начинает ползти, видит дверь, толкает ее – и оказывается в кабинете, где за столом сидит мертвый отец. Вдруг покойник подымает голову, и Алексей в ужасе видит, что это хирург из анатомического театра, который заявляет: «Я все знаю! Ты поплатишься за грехи свои!»
Хирург наводит на Алексея револьвер, причем тот самый, бельгийский, из которого молодой человек планировал застрелить Яна, спускает курок, и Алексей переносится на кладбище, где оказывается перед могилами, – там покоятся отец, матушка, брат и сестренка. Но рядом появился и пятый холмик. Каменный ангел держит в руках крест, на котором высечено: «Алексей Павлович Спасович». Алексей понимает, что оказался у своей собственной могилы! Ангел открывает глаза и рокочет: «Пациент пришел в себя, пришел в себя, пришел в себя...»