Светлана не привыкла так плотно завтракать, но Нина Афанасьевна относилась к той категории людей, которые не понимают слова «нет».
– Какие у вас планы на сегодня? Гриша сказал, что сообщил вам все, что знал. Жаль, что я была на дне рождения, но я никак не могла пропустить юбилей моей старинной подруги. Значит, вас занимает дело Оксаны Винокуровой. Да, я прекрасно помню, какой был шум, представляете, изнасилована и убита красивая молодая девушка, это было шоком! Сейчас такое в порядке вещей, но тридцать лет назад…
Нина Афанасьевна пустилась в воспоминания, Светлана не прерывала ее, понимая: пока та не выговорится, все равно не умолкнет. Ухтомина уже приняла решение, что последует совету Ватутина и отправится на встречу выпускников этой школы. И еще ей хотелось бы встретиться с семейством Винокуровых. В особенности с их сыном Вячеславом. Молодой человек, уверена Светлана, имел какое-то отношение к гибели Стаховского. Но где он? Вячеслав, сбежав после гибели Владимира, исчез. Прячется ли он в доме у родителей? Или где-то еще?
– Ага, вот и ты, Гриша, а то мы тебя уже заждались, – приветствовала мужа Нина Афанасьевна.
Светлана заметила, что Ватутин выглядит плохо, под глазами залегли глубокие тени, кожа мучнистая, на лбу выступили капельки пота.
– Да ты никак простудился, мой дорогой, – засуетилась Нина Афанасьевна. – Немедленно пей чай с малиновым вареньем. Или ты хочешь с медом? Но тогда с каким, гречишным, липовым…
Григорий Иванович, привыкший к трещотке-супруге, ничего не ответил, та сама подала ему чашку и налила туда ароматный чай.
– Я покажу вам школу, где пройдет праздничный сбор выпускников, ей исполняется в этом году пятьдесят лет. Это совсем недалеко отсюда. Хотите прогуляться? – спросил ее Ватутин.
Светлана не успела ответить, как Нина Афанасьевна запричитала:
– Но Гриша, как же ты пойдешь, ты же простудился, может быть, отвезешь Светочку на машине?
– Нина, все в полном порядке, – оборвал ее Григорий Иванович. – И, кроме того, Светлана хочет посмотреть на город, не так ли? Вот я заодно и покажу ей наш Усть-Кремчужный.
Нина Афанасьевна смирилась, похоже, она привыкла, что в итоге муж делает все так, как сам считает нужным. После завтрака Ватутин и Светлана вышли на улицу. Шел мягкий снег, ярко светило солнце, день был чудесным и морозным.
– Ну что же, Света, вот он, наш городок. Ничего особенного, но мы к нему привыкли и любим его. Нам туда, – произнес Григорий Иванович. Они, вывернув из небольшого переулка, где проживали Ватутины, вышли на большой проспект, центральную улицу Усть-Кремчужного.
Она была застроена в основном домами пятидесятилетней давности, виднелись купола нескольких церквей, небольшие магазины. Городок походил на сотни других, раскинувшихся на необъятных просторах России. Они миновали памятник Ленину, прошли мимо здания, в котором заседали местные органы власти.
– В той стороне, – Григорий Иванович указал налево, – расположена элитная часть Усть-Кремчужного, там находятся новые девятиэтажки и особняки богатеев. В том числе и коттедж семейства Винокуровых. Так что, если надумаете их навестить, можете идти прямо или сесть на трамвай, который идет в ту сторону. Но я вам уже говорил, Винокуровы не любят чужаков и с большим трудом идут на контакт. С момента смерти Оксаны прошло больше тридцати лет, но у меня создается впечатление, что они так и не оправились от горя. Вот мы и подошли к школе.
Он указал на большое здание из светло-желтого кирпича, около которого на крыльце толпились люди. Светлана, попрощавшись с Ватутиным, получила от него ключ от квартиры.
– На всякий случай, – сказал он. – Или я, или Нина все время дома, но вы должны быть уверены, что в любой момент попадете в квартиру, не так ли? Желаю вам хорошего дня!
Он отправился обратно, Ухтомина проводила глазами его сгорбленную фигуру. Затем двинулась к школе, на фронтоне которой висел транспарант: «Нашей школе сегодня 50. Добро пожаловать на праздник!» Она решила смешаться с толпой выпускников, чтобы не вызывать любопытства. Но никто не обратил на нее внимания, все увлеченно беседовали, кое-кто курил, и Светлана не выделялась из общей массы. Внезапно ее взгляд выделил знакомое лицо – Павел Резниченко!
Так и есть, Павел собственной персоной стоял на крыльце и мило беседовал сразу с двумя полноватыми дамами. Светлана улыбнулась. Это же он подал ей идею отправиться в Усть-Кремчужный. Резниченко, завидев Светлану, направился к ней.
– Какими судьбами! – воскликнул он. – Значит, и вы здесь! Но ведь обещали же позвонить мне, прежде чем поедете сюда. Я вам сам звонил, но мужской голос сказал, что не дает справок о местонахождении Светланы Геннадьевны. Это ваш супруг?
– Мой отец, – сказала Ухтомина. – А с кем это вы так мило щебечете?
– Ах, это Варя и Оля, две прелестные жительницы Усть-Кремчужного. Закончили школу пятнадцать лет назад, сегодня вот собрались, чтобы увидеть тех одноклассников, кто уехал в другие города. Но вы ведь здесь неспроста…
– И вы тоже, – парировала Светлана. – Сознайтесь, вы же не ради этих двух особ тут оказались?
– Сознаюсь – не ради них. Ради вас, – ответил Резниченко. – Я же знал, что рано или поздно на горизонте возникнете вы, Света. Так и произошло. Но где вы остановились, тоже в той премилой гостинице, где по утрам отключают горячую воду?
– Значит, вы принимаете такие муки ради истины, – сказала Светлана. – Нет, мне повезло. Там, где я живу, горячая вода есть, в том числе и по утрам.
– И что же вам удалось узнать? – спросил Резниченко, склонив набок голову. – Наверняка много интересного…
– Паша, ну где же ты, – раздался нетерпеливый голос одной из толстушек. – Мы тебя ждем, пупсик!
– Уже пупсик! – изумилась Светлана. – Быстро же вы, однако, перешли с ними границы светского этикета.
Резниченко, смущенно почесав голову, ответил:
– Они милые дамочки, но не подумайте, что это серьезно.
Он, извинившись, на секунду отошел к ждавшим его толстушкам, что-то сказал им, те бросили оценивающий и злобный взгляд на Светлану. Похоже, они почувствовали в ней соперницу. Светлана ответила им милой улыбкой. Надо же, кто бы мог подумать, что ее будут подозревать в посягательстве на Павла.
– Все улажено, – сказал Резниченко, возвращаясь к Ухтоминой. – Я им объяснил, что вы моя одноклассница, первая школьная любовь, которую я не видел многие годы. И они милостиво разрешили мне поговорить с вами…
– Но потом присоединишься к нам, – сказала одна из дамочек и пригрозила Павлу толстым пальчиком. – А то сам понимаешь, старая любовь не ржавеет…
– Конечно, конечно, – заверил ее Резниченко. – Но вы пока отдыхайте и расслабляйтесь, девочки…
Особы исчезли с крыльца, Светлана, поежившись, проследовала за ними. Внутри школа выглядела так же, как тысячи подобных заведений. Стершийся линолеум на полу, стены, выкрашенные темно-зеленой краской, старые фотографии на стене, стенды с цитатами из лоцманов советского государства. Светлана заприметила даже запыленный портрет Ленина. Скорее всего, именно так и выглядела школа в те годы, когда здесь учились Оксана Винокурова, Владимир Стаховский и Федор Таранцев.