Вацлав Черт, лихорадочно соображая, последовал за секретаршей в подземный гараж. Предложить ей помощь? Нет, Илона насторожится. Оставалось беспомощно наблюдать за тем, как секретарша запихивает банки, пакеты и бутылки в багажник своего «Рено». Еще минута – и она умчится прочь.
Внезапно Черт заметил, как около Илоны возникли два подростка в балахонистых военных штанах и куртках с натянутыми на голову капюшонами.
– Тетка, деньги! – донесся до Черта визгливый голос одного из них. Илона, выпустив из рук пакет, шумно вздохнула.
– Эй ты, старая кошелка, шевели жопой и гони деньги! – тыкая ей в лицо пистолетом, заявил второй. – Или хочешь, чтобы я выстрелил?
Илона, всхлипывая, потянулась к одному из бумажных пакетов, вынула из него портмоне и протянула юному грабителю. Подросток схватил его, распахнул и возмутился:
– Что, всего только полсотни? Бабка, снимай серьги! И кольца!
Секретарша беспомощно оглянулась – вдалеке большая семья (полный папа, еще более полная мама и четверо детей в возрасте от пяти до пятнадцати лет, по комплекции под стать родителям) копошилась около мини-автобуса, загружая в него содержимое пяти доверху набитых огромных тележек.
– Пикнешь – пристрелю! – заявил подросток.
Черт, притаившийся всего в нескольких метрах, за «Мерседесом» с тонированными стеклами, понял, что пробил его час. Сейчас или никогда!
Он бесшумно приблизился к подросткам, стоявшим к нему спиной. Вацлав приложил к губам палец, призывая Илону, выпучившую при его появлении глаза, не поднимать шума. Но секретарша не отрывала от него взгляда, и один из подростков обернулся. Черт ударил его по руке, одновременно лягнув другого в живот. Первый подросток выронил пистолет, другой, осев на пол, закашлял. Черт подхватил пистолет, мальчишка бросился прочь, к выезду со стоянки. Вацлав вырвал у корчившегося на бетонном полу подростка кошелек Илоны, а парень, неловко поднявшись, заковылял вслед за сообщником.
– Задержите их! – заверещала Илона. – Они пытались ограбить меня! И убить! Вот ведь гаденыши, таких надо запереть в тюрьму!
Контакт с полицией в качестве свидетеля в планы Черта не входил. Он позволил юным налетчикам скрыться и, повернувшись к Илоне, галантно протянул ей кошелек. Та вырвала у него из рук портмоне, пересчитала деньги и, с подозрением уставившись на Черта, заявила:
– Десятки не хватает!
Вот ведь тварь, пронеслось в голове маньяка, ничем ей не угодишь. Она что, думает, это он спер десятку? А то, что он спас ей жизнь, Илону не интересует?
– Почему вы не выстрелили? – спросила женщина недовольным тоном. – И вообще, вы должны были броситься за ними в погоню! Представляете, что они сотворят со следующей своей жертвой, на которой решат отыграться за меня?
Она как будто недовольна благоприятным для нее исходом! Черт был в недоумении. Любая нормальная женщина на ее месте бросилась бы на шею своему спасителю, с радостью приняла бы его предложение довезти ее домой и пригласила бы на чашку кофе или даже на ужин. Но эта стерва, кажется, и не помышляет о подобном!
– Я вас знаю, – заявила Илона, захлопывая багажник своего «Рено». – Вы едва не переехали меня в супермаркете.
– Мадам, с вами все в порядке? – попытался сыграть роль заботливого рыцаря Черт.
– А что должно быть не в порядке? – огрызнулась Илона. – Распустили молодежь, раньше дети ходили в кружки «Умелые руки», а теперь промышляют ограблениями. И во всем виноваты их родители, которые не смотрят за чадами, уже поверьте мне!
Черт подумал о собственной матери. Когда ему было двенадцать лет (с момента смерти отца минуло два или три месяца), она впервые соблазнила его. Согласно мнению психиатров, именно инцест, имевший место на протяжении тринадцати лет (пока Черт не совершил первое убийство – жертвой стала ненавистная и обожаемая мамочка), и превратил его из застенчивого пугливого мальчишки в жестокого убийцу.
Илона обличающе взглянула на Вацлава. Черт смутился и подумал, не возлагает ли секретарша на него ответственность за то, что милые мальчики, только что напавшие на нее, обратились в малолетних жуликов.
– Мадам, если я могу вам чем-то помочь… – предложил Вацлав. – Я могу отвезти вас домой и…
Секретарша его не слышала. Вацлав заметил, что по ее щекам текут слезы. Черт подошел к Илоне и проникновенно произнес:
– Полноте, мадам, все позади. Полиция, уверяю вас, ничем не поможет, только лишняя канитель, они продержат вас три часа, а подростков так и не поймают…
Илона, внезапно разрыдавшись, уткнулась в грудь Черту и прошептала:
– Господи, какой ужас, какой ужас!
Запоздалая реакция на шок, сообразил Черт. Наконец-то Илона проявила человеческие эмоции, а то он уже думал, что эту «Снежную королеву» ничем не проймешь.
– Они больше не причинят вам вреда, – как мог, утешал ее Черт. – Да и пистолет пластмассовый, они бы не могли причинить вам вреда, мадам…
Секретарша подняла заплаканное лицо и воскликнула:
– Он назвал меня старой кошелкой! И бабой! И теткой! Но я ведь молодая женщина! Мне всего тридцать четыре года!
Черт отлично знал, что Илоне на девять лет больше, но тактично промолчал. Секретарша рыдала вовсе не из-за того, что ее ограбили и угрожали пистолетом, пускай и игрушечным, а из-за слов подростков, назвавших ее старухой. Есть из-за чего лить слезы, подумал с омерзением Черт, стараясь отодвинуть от себя Илону – еще запачкает тушью и помадой дорогой светлый плащ!
– Я молодая… – рыдала Илона, – а этот маленький преступник… назвал меня… В тюрьму, пожизненное заключение… Он назвал меня…
Дальше все было делом техники. Черт усадил Илону в машину, заботливо пристегнул ремень безопасности, взял у нее ключи и сел за руль. По дороге домой секретарша жаловалась на жизнь, уверяя, что не заслужила нелестных сравнений юных грабителей. Черт многое бы отдал, чтобы заставить Илону замолчать! Остановившись на большом перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора, он подавил в себе внезапное желание наброситься на Илону прямо в салоне автомобиля и придушить: может, тогда эта несносная особа заткнется хотя бы на секунду?
Илона раскисла, из ее патетического монолога, прерываемого репликами в его сторону («Не тормозите так резко!», «Не неситесь вы так!», «Вы что, купили права на базаре?»), Вацлав узнал, что Илона безнадежно влюблена в своего шефа, Теодора Готвальда.
– У него два года назад умерла жена от рака, и пока она болела, я за ним ухаживала…
– За ним? – переспросил Черт, думая, что ослышался.
– За ним! – подтвердила Илона. – Он ведь такой беспомощный, он так страдал… А тут возникла эта фифа…
Черт изнемогал от обилия ненужной информации.
– Эта доктор Стелла Конвей, – фыркнула секретарша.
Черт едва не врезался в шедшую впереди машину.