Вперед вдруг выступил священник, и я узнала в нем того самого епископа, что посещал наш дом в свите Распутина. Он стоял ко мне лицом, да так, что никто, кроме меня, не видел, как сверкают красным его глаза. Громовым голосом служитель еретического культа провозгласил:
– Братья и сестры, верьте мне, я чую нечистую силу за версту! И она перед нами – вот эта девка и ее папаша! Папашу-то взяли под стражу, но ничего, мы с ним еще расправимся. Осталась девица. Они занимаются в своем доме ужасными вещами! Именно они убивали всех, принося несчастных христиан в жертву диаволу!
Рот епископа сложился в злорадную ухмылку, а его лицо на мгновение трансформировалось в морду монстра. Однако я не растерялась, наставила на него руку, в которой был зажат пистолет, и стала свидетельницей того, как епископ зашипел и отшатнулся. Еще бы, ведь мой пистолет был заряжен серебряными пулями!
А затем я всадила их ему в брюхо. И епископ тотчас закрутился на месте, от него повалил дым. Собравшиеся увидели его истинную личину – версипля-людоеда. Когда все было кончено, я указала на лужицу серебра и воскликнула, обращаясь к толпе:
– Ваш самонареченный предводитель сам был служителем нечистого! А мой отец ни в чем не виноват, так что оставьте нас в покое!
Мои слова потонули в криках и рыданиях. Крестьяне и горожане, только что настроенные весьма воинственно, побросали вилы и топоры и бросились бежать прочь, только пятки сверкали. Да уж, сцена уничтожения версипля произвела на них неизгладимое впечатление.
Я вернулась в дом и принялась ждать весточки от отца. Но под утро меня сморил сон, и очнулась я, лишь ощутив нестерпимый жар. Открыв глаза, я поняла, что наш дом охвачен пламенем. Снаружи доносились крики науськанных версиплями горожан, которые и подожгли поместье.
Мне удалось выбраться через окно и спрятаться в лесу. А нападавшие бесновались, радуясь тому, как сгорает семейное гнездо князей Вечорских.
Я провела в лесу весь день и вернулась на пепелище только под вечер. К тому времени от дома остались только одни головешки. Пошел дождь, который потушил пламя, однако было уже поздно: я лишилась родного очага. Сгинули и библиотека, и лаборатория отца, и коллекция картин.
Но его я заметила сразу – обугленный сейф, вмонтированный в растрескавшуюся, почерневшую от сажи стену. Причем я видела: сейф ходит ходуном – то, что было заперто в нем, явно пробудилось к жизни под воздействием жара пламени.
Я открыла сейф (ключи же были при мне!) и извлекла из него ларец, в котором находилась черная библия. Она не пострадала – уничтожить сатанинскую книгу было просто невозможно! Фолиант издавал рычащие звуки, но меня это не пугало. Я подхватила книгу и двинулась прочь.
Из одежды на мне был только замызганный, грязный халат. В город я идти не решилась, понимая, что меня растерзают, едва я там покажусь. Поэтому не оставалось ничего иного, как затаиться в лесу. Благо я набрела на заброшенную сторожку.
Измотанная кошмарными событиями, я наконец заснула. В себя пришла от громких голосов. Выглянув в оконце, я заметила прокурора и нескольких солдат. Прокурор, увидев меня, осклабился:
– Княжна, вот вы где! А мы вас уже обыскались!
Я потребовала от него помочь мне и покарать тех, кто поджег наше поместье, но прокурор заявил:
– С чего вы взяли, что это был поджог? В ваш дом ударила молния во время грозы, и он сгорел дотла. Видимо, Господь решил покарать нечестивцев!
Я пожелала узнать, что случилось с моим батюшкой, но прокурор вдруг увидел библию, которую я прижимала к груди. Глаза его вдруг вспыхнули красным, и я поняла: передо мной один из версиплей. А тот протянул к книге руку, которая на моих глазах стала превращаться в звериную лапу.
– Отдай ее мне, отдай! – прорычал монстр.
Тщетно я пыталась нащупать в кармане халата оружие, наверное, оно выскользнуло во время моего поспешного бегства из особняка. Тогда я обратилась к солдатам, требуя защиты от них. И тут заметила, что у них тоже красные глаза. Они все являлись версиплями!
Я бросилась бежать по лесу. Однако то и дело спотыкалась, да и черная библия весила не меньше полпуда, что, конечно же, не способствовало увеличению моей скорости. Поэтому вскоре версипли настигли меня и взяли в кольцо. Ко мне кинулся прокурор, вернее, то, что некогда было им. Теперь же передо мной находился злобный, покрытый шерстью монстр. Ударом лапы он отшвырнул меня к сосне и подхватил выпавшую из моих рук библию. И тотчас стал снова превращаться в человека.
– Княжна, я самолично доставлю черную библию в Петроград! Григорий Ефимович ждет ее! – заявил он и зашагал прочь. И, не оборачиваясь, приказал солдатам-монстрам: – А вы позаботьтесь о ней. Убейте княжну!
Я же кинулась бежать, а за мной понеслись четыре версипля. Силы мои были на исходе, и я чувствовала, что чудовища вот-вот настигнут меня. Внезапно передо мной возникло небольшое лесное озерцо, в центре которого виднелся крошечный, заросший ивняком островок. Я бросилась в воду и поплыла к островку.
Версипли долго искали меня, но так и не догадались заглянуть на островок. А потом, с рассветом, они просто исчезли. Я же, закутавшись в мокрый халат, уснула. В себя пришла, потому что услышала, как кто-то выкрикивает мое имя. Голос был знакомый – Христофора Карловича Нейгауза.
Паганель и его люди, прослышав о случившемся, прибыли в наш городок и обнаружили на месте усадьбы князей Вечорских остывшее пепелище. Тогда они отправились искать меня и обнаружили на островке посреди лесного озерца.
…К тому времени я уже была сильно больна, простуда вызвала воспаление легких. Неделю я находилась на грани жизни и смерти, а потом еще три недели медленно выздоравливала. Ужаснее всего было осознавать, что я прошляпила черную библию. И что теперь она находится в руках Распутина и прочих версиплей.
Только когда я окончательно выздоровела – меня перевезли в Петроград, – Христофор Карлович сообщил мне о судьбе батюшки. Хотя я и раньше, верно истолковывая его косые взгляды и обтекаемые ответы на мои вопросы, догадалась, что с батюшкой стряслась беда.
– Княжна, ваш отец умер. Он скончался как герой, вы должны гордиться им! Версипли пытали его, однако князь Вечорский не выдал им тайны нашего общества…
Паганель говорил что-то еще, я же смотрела в окно, за которым сгущались сумерки, и думала о том, что осталась на свете одна-одинешенька. Хотя нет, пронзила мой мозг ужасная мысль, у меня же имеется братец, являющийся отпрыском полиморфа!
– А что с черной библией? – спросила я. – Версипли завладели ей и наверняка уже пустили в дело?
– К счастью, пока еще нет, – ответил Нейгауз. – Однако усиленно готовятся к черной мессе, потому что им требуется соблюсти астрологические моменты. И если действо свершится, силы тьмы окончательно воцарятся в нашей стране.
Я была полна решимости и жажды мести. Поэтому потребовала от Нейгауза, чтобы он определил меня в школу, где обучали борьбе с версиплями. И Христофор Карлович, не колеблясь, выполнил мою просьбу».