Гремислав в тот день вернулся необычайно рано. Он уже около года являлся директором КГБ. Надежда была не в восторге от этого назначения, да и сам Гремислав принял его без особой радости. Он не мог выбирать, отказ был бы истолкован президентом Благояром Никалотовичем как проявление нелояльности. За этим обычно следовали отставка и назначение на хлебную, но лишенную какого бы то ни было влияния должность чрезвычайного и полномочного посла в крошечном княжестве Бертране или латиноамериканской республике Коста-Бьянка. Надежда думала, что быть женой посла – не так уж и плохо. Может, это то, что ей требуется?
Но ее мужу нужно было совсем другое. Надя знала, что Гремислав жаждет большего. Он никогда не рвется вперед, он знает, что нужно терпеливо дожидаться своего часа: тех, кто подгоняет судьбу, ожидает незавидная участь. Благояр Никлотович в течение последних полутора лет снял и назначил шестерых премьер-министров, все знали: второй срок президентства старика подходит к завершению, и он мучительно ищет себе кронпринца. Благояр Никлотович заявил, что баллотироваться в президенты он больше не будет – и здоровье было не то, одна операция на сердце чего стоит, и Конституция третий срок не предусматривает, а менять ее – целая проблема, в Думе окопались враги – как явные, так и тайные, притворяющиеся друзьями и только ждущие удобного момента, чтобы предать старого руководителя страны и переметнуться на сторону нового. Благояр Никлотович принял решение, и все гадали – кто сменит его на посту президента.
Политические оппоненты воспряли к жизни, родилась новая мощная партия, ее возглавлял популярный пожилой премьер, обиженный на президента, который вопреки своим клятвам уволил его в одночасье. Многие из политической элиты спешили вступить в новую партию, чувствуя, что ее лидеры очень скоро придут к власти. В декабре предстояли парламентские выборы, а в июне грядущего года – президентские. Все эксперты были едины во мнении, что большинство мест в Думе получит партия отставного премьера, а полгода спустя он станет новым главой Герцословакии. Премьер и его соратники (влиятельные губернаторы, уставшие от капризов Благояра Никлотовича и желавшие еще больше власти и привилегий) уже делили посты и грозно заявляли, что все, вне зависимости от ранга и родственных отношений, понесут наказание за разграбление страны. Надежда мало что понимала в хитросплетениях политики, но и ей было ясно, что один клан грозит расправиться с другим.
К тому времени в премьерах два месяца ходил близкий друг Гремислава, бывший министр внутренних дел. Президент явно к нему благоволил, однако все еще колебался с утверждением его в роли наследника экарестского трона: молодой премьер не скрывал своих симпатий к недругам Благояра Никлотовича и его семьи.
Гремислав предложил Наде прогуляться. Раньше они довольно часто бродили по тропинкам сказочного леса, делясь друг с другом мыслями и переживаниями. Когда Гремислав стал директором КГБ, все изменилось: прогулки стали реже и короче. Надя оказалась полностью изолированной от внешнего мира. Она не чувствовала такого одиночества ни когда была женой вице-мэра, ни когда Гремислав стал заместителем управделами президента. Она общалась с подругами, выезжала за границу, переписывалась с Мариленой. Когда Гремислав занял кресло директора КГБ, о контактах с немецкой подругой пришлось забыть. Надя пыталась воспротивиться, несколько раз в нарушение обещания, данного мужу, звонила Марилене и даже договорилась с той, что приедет к ней в Гамбург, но мечты так и остались мечтами. Жене директора КГБ негоже было общаться с иностранцами. Надежду поразило, что Гремислав как-то полушутя-полусерьезно заметил, что Марилена может быть завербована иностранными спецслужбами.
– Это же ерунда, Гремислав! – выдохнула она тогда. – Ты знаешь Марилену, она никакая не шпионка…
Муж, скупо улыбнувшись, сверкнул сапфировыми глазами и ответил:
– Ты не знаешь Марилену, а только думаешь, что знаешь ее, Надя. А это совсем не одно и то же. Она может, и сама того не подозревая, выступать в роли источника информации. А когда американцам или англичанам, да тем же самым немцам станет известно, что она тесно общается с женой директора КГБ, они приложат все усилия, чтобы использовать этот факт против тебя, то есть против меня. Против Герцословакии!
Он запретил ей не только видеться с Мариленой, но даже переписываться и звонить. И открытку на Рождество или ко дню рождения со стандартной фразой послать было нельзя! Кругом общения Надежды стали жены высокопоставленных чиновников, но она не чувствовала себя уютно в их компании. Она была женой «выскочки», все были уверены, что Гремислав долго не продержится. Кем он раньше был? Десятый заместитель мэра, работал проректором в вузе? У него нет политического будущего!
Надежда чувствовала презрение к себе, сплетничать с супругами министров ей не хотелось, поэтому она проводила все время на даче в Астафьевском, уделяя повышенное внимание детям и домашнему хозяйству. Но Сережа и Оля выросли, порядок на даче наводили горничные. Оставалось одно – читать, смотреть телевизор и ждать возвращения с работы Гремислава.
…Погода в тот сентябрьский день стояла прохладная, чувствовалось, что еще немного, и настанет холодная осень. Они с Гремиславом неспешно прогуливались, и Надежда чувствовала, что муж хочет что-то ей сказать.
– Сегодня меня принял Благояр Никлотович, – наконец вымолвил он.
Надя закрыла глаза: отставка! Гремислав чем-то не угодил президенту и его ближайшему окружению!
– И он предложил мне новую должность, – продолжал Гремислав, – мне придется покинуть пост директора КГБ.
Надя глубоко вздохнула. Так и есть: визит к президенту означает одно – Гремислав впал в немилость, его услуги больше не требуются. И новая должность, это что – посол в Норвегии или представитель президента в Конституционном суде? Надежда ощутила внезапную и необъяснимую радость. Надо же, унылая жизнь на даче, без друзей и подруг, закончится. И слава богу, что Гремислава отправляют в отставку! Они будут жить как все нормальные люди!
– Я стану председателем правительства, – лишенным интонаций голосом произнес Гремислав. Надежде показалось, что она ослышалась. У нее закружилась голова, подогнулись ноги, во рту возникла неприятная горечь. Она посмотрела на мужа – Гремислав был на удивление спокоен, как будто он уже принял решение.
– И ты… согласился? – спросила Надежда, хотя знала, что Гремислав уже принял решение. И снова без нее! Это решение кардинально изменит жизнь, и не только Гремислава, но и ее собственную, и жизнь детей!
– Я согласился, – ответил муж. – Указ об отставке правительства уже подписан и будет обнародован сегодня вечером или завтра утром.
– Но почему ты? – задала вопрос Надежда. Она верила в него, знала, что он обладает очень многими талантами, но премьерская должность!.. – Гремислав, он ведь через три месяца и тебя выбросит! К чему этот театр?
Она поняла, что намерения Благояра Никлотовича совершенно иные, когда посмотрела его телевизионное обращение к народу: нахохлившийся, насупленный президент зачитал по бумажке указ об отставке правительства. Показали кадры, запечатлевшие заседание правительства: уволенный премьер, друг Гремислава, в полнейшей растерянности. Чуть заикаясь, он освобождает кресло для своего преемника.