Разгоряченные лошади понемногу остановились сами, и Капитан сразу же, понятно, спросил:
– Это что за явление хлюста народу? Султан на охоте?
– Я их вообще-то впервые своими глазами видела, – сказала Анастасия. – Только в хрониках читала. Это люди Земли Ядовитого Золота. Рассказывают, что в незапамятные времена там жил злой хан Раши. Он хотел много золота и послал несметное количество железных птиц, чтобы они осыпали землю ядом. Земля пропиталась ядом, и в ней выросло много золота. Очень много. Но оно тоже стало ядовитым, и тот, кто им завладевал, скоро умирал, – поколебавшись, она замолчала, но Капитан даже не улыбнулся. Тогда она осторожно спросила: – Наверное, все было не так?
– Да нет, пожалуй, можно сказать, что и так, – задумчиво ответил Капитан. – Любопытная все же штука – память человеческая. А от тебя чего они хотели?
– В набег они отправились. За женами, – с досадой объяснила Анастасия. – У них там, как пишут в хрониках, все перевернуто с ног на голову. Их рыцари, ты сам видел, мужчины. А женщины там...
– А женщины там, как ни прискорбно, варят мужьям суп, – догадался Капитан. – И с мечами по лесам не болтаются. – Он широко улыбнулся. – Я вот все пытаюсь представить тебя в платье... Тебе определенно пойдет. С вырезом, в талию, рукава широкие...
– Платье – это одежда из мифов, – сухо сказала Анастасия. – Люди давно забыли, как эта одежда и выглядит.
– Я и говорю, память – штука любопытная, – невозмутимо согласился Капитан. – Я пришел к тебе нах хауз в тертых джинсах Левис Страус...
– Снова какая-то непристойность?
– Ох, да ничуточки, – сказал Капитан. – Просто диву даюсь, как вы фасон джинсов не забыли.
– Говорят, до Мрака джинсы носили исключительно благородные Основатели нынешних дворянских родов. Капитан фыркнул и молча отъехал.
– А интересно было бы примерить платье, правда? – мечтательно спросила Ольга.
Анастасия вздернула подбородок, отвернулась и крикнула:
– Едем дальше! Скоро у нас кончится вода, нужно найти источник!
Лес оказался небольшим. За ним до горизонта простиралось поле, поросшее пучками редкой фиолетовой травы. Трава как-то странно шелестела под ветерком, словно бы даже вскрикивала, постанывала тихонько, жалобно, протяжно.
Но понемногу стало казаться, что это не трава шумит, что происходит нечто странное. Жалобные стоны идут откуда-то снизу, то ли оханье, то ли всхлипы, они усиливаются, крепнут... Если бы одной Анастасии это мерещилось! Беспокойно вертелся в седле Капитан, выплюнув только что зажженную сигарету. Настороженно озиралась Ольга. Собаки и лошади вели себя все беспокойнее. Кавалькада ехала под нескончаемую череду плачущих стонов. Настал момент, когда тревога достигла предела, и Анастасия резко натянула поводья:
– Стойте! Так дальше нельзя. Нужно разобраться... Капитан нервно постукивал пальцами по стволу автомата.
– Слышите, стихло? – спросил он.
В самом деле, все стихло. Нет, опять стон – короткий, тут же оборвавшийся. И вновь. Тишина. Росинант переступил – и снова...
– Господи! – осенило Капитана. – Это ж земля! Это она...
– Что? – не поняла Анастасия.
– Земля стонет... Ну-ка! – Он спрыгнул с седла, охнул, скривился – понятно, у него болело там, где всегда болит у неопытного ездока, тем более после столь отчаянной скачки. Он отошел на несколько шагов, твердо ставя сапоги на землю. Жалобные певучие стоны удалились вместе с ним и приблизились вместе с ним, когда он вернулся.
Да, так оно и было. На легкое касание ногой, лапой или копытом земля отвечала печальным стоном. Они направились налево – стоны не утихали. Поехали направо – вопли преследовали их. И ничего тут не поделать, не поворачивать же назад. Затыкать уши бессмысленно – плохо помогает, да и поводья не выпустить из рук, иначе встревоженные кони начинают метаться.
Успокаивая коней поминутно, стиснув зубы, они ехали по рыдающей равнине, и Анастасии скоро стало казаться, что от стонов земли она сойдет с ума. Духу не хватало это терпеть. Судя по лицам, ее спутники чувствовали то же самое. Капитан даже заорал с остервенелым лицом какую-то странную песню:
А мы таких уроков не учили.
Подумаешь – джентльмена тут убили.
Теперь стоим здесь мы,
решимости полны
закончить это дело до зимы...
А зимы здесь нет.
Но и он скоро замолчал – вовсе уж жутко получалось в сочетании с надрывными рыданьями земли. Анастасия извелась от звучавшей над полем печали. Наверное, Древние невыразимо обидели землю, она терпела и терпела, но не выдержала наконец, жестоко наказала, а теперь не выносила и простого прикосновения человека и его слуг-животных... Но мы же не виноваты – кричала про себя Анастасия, смаргивая слезы, а они заползали в уголки губ, и во рту делалось солоно, как в детстве от безутешного плача. Но сейчас безутешно плакала земля, и ей ничего нельзя было объяснить, попросить прощения, утешить...
Потом они увидели впереди, под Ликом Великого Бре (который Капитан запросто называл Солнцем), словно бы трещину в земле, провал, овраг. Вскоре оказалось, что овраг этот уходит в обе стороны, насколько достигает взгляд; он неимоверно широк и глубок. Наверное, так выглядела бы широкая и глубокая река, высохни она вдруг. Быть может, здесь в незапамятные времена и текла река?
Определенно. Потому что справа виднелся серый мост, соединявший бывшие берега. Очень странный мост – сплошная серая стена, толстенная, мощная, перегородившая сухое русло сверху донизу. Из материала, что пошел на нее, можно было бы возвести целый город, прикинула Анастасия. И город не из маленьких.
На том берегу – серые развалины и серая растрескавшаяся лента уходившей за горизонт дороги.
– Плотина, – сказал Капитан. – Она самая, тварь поганая. Равняется четырем Франциям, как водится...
– Это мост? – спросила Анастасия.
– Это была такая привычка – поганить землю, – зло сказал Капитан. – Удивляюсь, как земля человека вообще под корень не извела, когда у нее терпение лопнуло... Может, шанс исправиться оставила?
– Хроники глухо упоминают про Серые Мосты, но подробного описания не дают, – сказала Анастасия. – Что делать? Нужно как-то переправиться на ту сторону. Кругом не объедешь.
– Это верно. – Капитан поднял бинокль к глазам. – Знать бы, что она под копытами не обрушится. А то слишком долго вниз лететь придется, и, что печально, без парашюта...
– А скоро закат, – сказала Ольга. – Если это и в самом деле Серый Мост – есть одно предание... Говорят, ночью те, кто его строил, из-под него выходят, кровь у прохожих сосут...
– Ну, это вряд ли, – сказал Капитан. – Те, кто ее строил, наверняка подохли на мягкой постельке в окружении гордившихся славным дедушкой потомков... Хотя... В этом вашем перебулгаченном мире все возможно, поди угадай, что там за жуткой сказкой...