— Да вы шутите!
— Ничуть. И вам придется подкрашивать корни волос раз в месяц.
— Но… но… — Похоже, что в последнее время это стало единственным словом, которое Марго была в состоянии выговорить.
Спустя три часа Марго вышла из кабинета, жалкая, как мокрая кошка. Стоило ей бросить один взгляд на зеркало в приемной, как она снова расплакалась.
— Эй, — воскликнул Малькольм, поспешно вскочив на ноги, — да ты чудесно выглядишь!
— Вот уж нет! — гневно запротестовала Марго. — Я выгляжу… я выгляжу ужасно!
В зеркале отражалась перекошенная, бледная физиономия, как у сиротки, избитой и брошенной умирать в какой-нибудь сточной канаве. Она бы скорее умерла, чем выдала ужасную тайну: что краска для волос была нанесена ватным тампоном на каждый клочок ее кожи.
— Послушай, не шуми. Давай где-нибудь позавтракаем, переоденемся в приготовленные для нас костюмы и возьмем наш багаж. До открытия Британских Врат у нас осталось всего два часа.
Даже эта перспектива не могла развеять мрачное настроение Марго. Вот еще одна маленькая тонкость, которую она упустила из виду, когда решила стать разведчицей прошлого. Чтобы получить то, что ей хочется, ей придется пожертвовать своей красотой.
Этот удар после всех тех битв, которые ей приходилось вести на протяжении почти семнадцати несчастных лет, когда ее заставляли чувствовать себя глупой, нежеланной, нелюбимой, обузой для всех своих близких, — это было едва ли не свыше того, что Марго могла вынести. Лишь одно удержало ее от истерических слез — она знала, что такое ребяческое поведение навсегда перечеркнет ее мечты стать разведчицей.
Ее подбородок дрожал, несмотря на все старания не показать, как она расстроена, но он все равно был задран вверх. Она сделает это. Чего бы ей это ни стоило, какие бы еще преграды ни воздвиг на ее пути Кит Карсон, она станет разведчицей или умрет, пытаясь это сделать.
И ничто не сможет ее удержать.
Ничто.
«Вокзал Виктория» еще не успели привести в порядок после разрушений, причиненных открытием неустойчивых Врат, но большая часть обломков уже была убрана, и начались восстановительные работы. Марго, у которой даже ладони вспотели от волнения, крепко вцепилась в ручку своего коврового саквояжа. Малькольм снисходительно улыбнулся ей, и от этой улыбки у нее вдруг защемило в груди. Малькольма Мура, одетого, как состоятельный джентльмен викторианской эпохи, уже было достаточно, чтобы заставить ее сердце затрепетать. Это явно развеселило его.
— Ты, похоже, нервничаешь.
— Я и вправду нервничаю. Это все происходит на самом деле. Это не какая-то там игра на сцене, это реальность. Ты что, привык к этому?
В глазах Малькольма появилось отстраненное выражение, словно он всматривался во что-то невидимое ей.
— Нет, — тихо ответил он. — К этому невозможно привыкнуть. Я по крайней мере так и не сумел. В Верхнем Времени я мог бы найти сколько угодно преподавательских должностей, в особенности благодаря опыту разведчика и гида в дополнение к моим ученым степеням. Но мне не хочется туда возвращаться. Шагнуть через Врата… — Он снова улыбнулся. — Сама увидишь.
В воздухе послышался гул. Марго прижала ладонь к затылку:
— Ой…
— Сейчас это может произойти в любую секунду.
Малькольм казался даже еще более возбужденным, чем Марго, что говорило само за себя. Она снова проверила, все ли в порядке с ее форменной одеждой. Под плотным дорожным плащом ее темно-синее платье и накрахмаленный белый передник были безупречны. Прелестная белая пелерина и огромная соломенная шляпа милосердно скрывали ее ужасные каштановые волосы. Толстые вязаные чулки, высокие ботинки и перчатки дополняли этот наряд, завершенный чудесным значком, на котором корона и буквы «К.М.И.Д.» обрамляли треугольник и циркуль.
— Это, — с улыбкой сказала ей недавно Конни Логан, — особенно престижная школьная форма.
— А что означают эти буквы «К.М.И.Д.»?
— Королевский масонский институт для девушек.
Малькольм, оказывается, был масоном и в реальной жизни, и в качестве той вымышленной личности, которую он изображал в Нижнем Времени.
— Я убедился, что это чрезвычайно полезно, — сказал он ей. — Если ты окажешься в беде — а попасть в какую-нибудь передрягу ничего не стоит даже опытному разведчику или гиду, — то целая сеть братьев, поклявшихся помогать друг другу в несчастье, может стать для тебя единственным шансом на спасение.
— И что, все гиды и разведчики — масоны? — спросила Марго, забеспокоившись, что перед ней возникло еще одно препятствие, которое ей придется преодолевать.
— Нет, но очень многие. Не волнуйся об этом, Марго. Членство в ложе вовсе не обязательно.
На этот раз Марго немного успокоилась, но теперь, снова поразмыслив над деталями своего костюма, подумала, не будет ли кто-нибудь в Нижнем Времени ожидать от нее знания каких-нибудь тайных ритуалов или чего-нибудь в этом роде. Может быть, Кит нарочно рассчитывал на эту ее неуверенность? Чтобы произвести на нее впечатление, убедить ее, сколь многому ей еще предстоит научиться? Марго взяла саквояж другой рукой и выпрямила спину — хотя сутулиться в этом ужасном белье, что и так повсюду жало и стискивало ее, было почти невозможно.
Несомненно, физический дискомфорт входил в план Кита обескуражить ее. Ну, с ней это не пройдет, не на таковскую напал.
Воздух начал дрожать и колыхаться под потолком. Хорошо одетые мужчины и женщины возбужденно заерзали. Затем Врата начали действовать. Вместо того чтобы раскрыться на стене, черное пятно появилось прямо в воздухе у конца высокой решетчатой платформы, неровная дыра, расширяющаяся пасть…
Марго судорожно вздохнула. Через эту пасть она различила сумеречный свет, мерцание высокой одинокой звезды. Чуть ближе ветерок раскачивал низкие, облетевшие ветви дерева. Она могла видеть — но не слышать, — как летят по воздуху сухие листья. Потом появилось теплое золотое сияние, и чья-то тень загородила свет фонаря.
Вспышки нервного смеха прокатились по толпе, собравшейся на платформе, когда некая фигура в шляпе с высокой тульей и оперном плаще прошла сквозь Врата, надвигаясь на них, как мчащийся поезд. Этот джентльмен учтиво помахал своей шляпой собравшейся внизу толпе:
— Прошу немного подождать, леди и джентльмены.
Туристы начали выходить из Британских Врат. Женщины в изящных платьях, мужчины в вечерних костюмах, оборванные слуги, что тащили дорожные сундуки, саквояжи и кожаные чемоданы, молодые женщины, одетые служанками, — все они толпой хлынули на платформу и начали спускаться по пандусу, оканчивающемуся на полу Общего зала. Многие из них улыбались и оживленно болтали. У других был мрачный вид. А некоторые еле ковыляли, ведомые под руки служащими «Путешествий во времени».