— Ого, — сказала Лученко, — тогда понятно. Хорошо. Я приеду к вам через полтора часа.
А что, решила Вера, это удачная мысль — сейчас, когда передней маячит увольнение, вернуться к тренингам! Она аккуратно сложила недошитое платье и накрыла «Зингер» старым деревянным футляром.
Ровно через час и тридцать минут она вошла в «Океанимпэкс» и объяснила, кто ей нужен. Подошел Бойко и сразу повел ее в конференц-зал: дескать, там удобнее разговаривать. Но Вера поняла нехитрый маневр менеджера: впечатление хотел произвести. Действительно, интерьер свидетельствовал о том, что здесь работают не временщики, а люди серьезные. В мансарде, на высоте четырнадцатого этажа, зал парил над землей, как океанским или космический лайнер, — дух захватывало от обилия света и воздуха. Вера была не слишком искушена в архитектуре, все ей понравилось, но она решила пока этого не показывать. Константин, не сводивший с гостьи глаз, провел ее через все три выхода на террасы, показал и курдонеры — маленькие садики размером с крохотную комнатку. Тут было царство сочной зелени, цвели небольшие кустики сирени и крупные ароматные ландыши в продолговатых керамических ящиках. Можно было присесть на кованые скамейки к небольшим кофейным столикам.
Принесли кофе, и Вера ожидала, что маркетинг-менеджер приступит к разговору. Однако он то и дело отвечал на звонки мобильного телефона, прикладывал трубку к уху и говорил что-нибудь вроде: «Мы размещали наш ролик внутри сериала «Пуаро», перед ним и после, такова договоренность с каналом», «Нет. Нам не интересно быть спонсорами концерта Забаштанского. Ну и что, что его поддерживают на самом верху? Нашему руководству больше нравится Паваротти. Вот когда пригласите Паваротти, мы с удовольствием проспонсируем», «Солнце мое. У меня сейчас времени нет, чтоб толком поговорить. Ну, не капризничай! Как только освобожусь, сразу тебя наберу», «Да. Мы будем участвовать в «Брэнде года». Что нужно для аккредитации? Перешлите по факсу коммерческое пред…»
После очередного звонка Вера встала и шаг пула к выходу. Поэтому удивленный Константин Бойко прервал фразу на полуслове.
— Вера Алексеевна, вы куда?
Она повернулась и посмотрела на него строгим докторским взглядом, как если бы он нарушал все мыслимые врачебные предписания.
— У себя в клинике я давно завела правило: как только пациент переступает порог моего кабинета, первым делом он отключает свой мобильник.
— Но…
— Отключите телефон или приходите со своими проблемами ко мне в клинику. Запись на прием заранее, за три дня.
Лицо Бойко выразило явное неудовольствие резким поведением Лученко. Но он все-таки выключил телефон. В комнатке повисло ощущение взаимной неловкости и легкого раздражения.
— Да что же вы, как-то… Да садитесь же… — Он не знал, как повести себя теперь.
— Пропустите все предисловия. Ждете помощи, так говорите, что болит у «Океанимпэкса». Что произошло, рассказывайте по порядку: первое, второе, третье. Кого убили? Почему арестовали Артема?
Вначале запинаясь, потом все более связно Бойко рассказал и о приходе милиционеров, и о смерти Гургена Карапетяна, и об убийстве журналистов, и, наконец, об аресте Сирика.
— Не буду скрывать от вас, Вера Алексеевна, у нас такой черной полосы никогда не было. Прямо беда!
— Константин Юрьевич…
— Можно просто Константин.
— Хорошо. «Просто Константин», вы понимаете, что я не следователь, не частный сыщик и не маг?
— С последним утверждением не соглашусь. Вы волшебница. Вера Алексеевна. — Константин проводил множество переговоров и знал, что лучшее оружие в коммуникационных баталиях— откровенная лесть. — Вы можете то, чего не может никто другой! Разве не вы пару лет тому назад сказали одному банкиру, чтобы он не летел одиннадцатого сентября в Нью-Йорк, а он, дурак, полетел ? И увы, его уже нет с нами.
— Откуда вы знаете? — сощурилась доктор Лученко. Доброе слово, конечно, услышать приятно, даже когда видишь: льстит. Но откуда он раскопал такую подробность конфиденциального дела?
— Так Киев же — большая деревня. Мир тесен!
Лученко покачала головой.
— Нет, Константин, мир не тесен, он огромен. Тропинки протоптали узкие, вот и сталкиваемся лбами. А сойдешь с тропинки — и по уши в неизвестном… Ладно, не хлопайте ресницами. Что еще вы знаете?
— Заинтриговал я вас?
— Не очень.
— А вот вы меня очень. Мне шеф рассказывал, что десять лет назад вы между делом, так, на бегу, подсказали ему точную стратегию развития нашей компании.
— Подумаешь, тоже мне, бином Ньютона! Ведь это же было очевидно! Тогда был этап дикого капитализма, безумный рэкет. Никакой бизнес, не только рыбный, не мог противостоять всем тем, кто мешал работать. Выплывали либо бандиты, либо обладатели самой надежной крыши. Поэтому я подумала и предложила вашему шефу поработать с рыбсовхозами. Он бы и сам до этого вскоре додумался.
— А ваша последняя идейка, подброшенная Артему, тоже из серии «биномов Ньютона»?
— Какая идейка? Не помню я никаких идей. — Вера прекрасно помнила, о чем они говорили с Артемом на презентации в «Титанике». Но ей не нравился кавалерийский напор Бойко и хотелось заставить его перейти на менее пафосный тон. Это был один из редких случаев, когда она не подыгрывала собеседнику, не перенимала мгновенно его манеры «игры», чтобы поймать одну волну проникнуться его проблемами, — а, наоборот, заставлять! его напрягаться. Раздражали самомнение Константина, его апломб и уверенность в том, что она непременно будет выполнять для «Океанимпэкса» какое-то расследование. Однако Константин Юрьевич Бойко не зря так стремительно делал карьеру. Он решил набраться терпения не столько из доверия к этой странной докторше с мужскими мозгами и необыкновенными способностями, сколько понимая ее значимость для Яниса. Будет доволен хозяин — тогда будет доволен и он, Константин.
— Вы предложили Сирику идею рыбных бистро, — напомнил Бойко.
— Ничего я никому не предлагала, — иронично поправила Вера. — Мы просто раз-го-ва-ри-ва-ли! С тем же успехом я могла рассказать ему о погоде или о новых тенденциях в мужской моде.
— Мужская мода… Это очень интересно. Мы обязательно поговорим с вами и об этом, Вера Алексеевна, но скажу главное. Если б не ваша идея, Артем не сидел бы сейчас в тюрьме.
— Если вы хотели меня удивить, можете радоваться, я удивлена. Продолжайте.
Вера нахмурилась и внутренне собралась. Ей мгновенно стал безразличен этот мелкий карьерист. Почему Бойко считает ее причастной к аресту Сирика? Так ли это на самом деле? Брякнул ли он это ради красного словца? Думает ли так же и Янис? Вопросы вихрем пролетали в уме. Словно отбрасывая их подальше, она тряхнула головой, волосы на секунду взлетели и снова улеглись золотисто-каштановой волной вокруг порозовевшего лица.
— Есть такая наука, логика, — продолжал Константин. — Факт первый: вы подбрасываете Артему богатую идею. Факт второй: он приходит с ней ко мне, и мы решаем, что самая подходящая фигура для совместного проекта — Карапетян. Факт третий: Гурген Карапетян заинтересовался нашей идеей, более того, стал ее горячим сторонником, и в тот роковой день, когда кто-то его отравил, привез варианты договора с «Океанимпэксом» о совместной работе над проектом.