– Беги быстро, – улыбнулась Николаю звезда, – но беги с достоинством.
Коля поднялся, поклонился залу, а затем почему-то склонился к уху актрисы и шепнул, коснувшись губами сережки с крупным бриллиантом:
– Ты тоже получишь награду. Ты – лучшая!
И поцеловал близкую щеку.
Он шел к сцене, поднимался по ступеням, думая об одном: как нелепо выглядит в джинсах и белой майке под черным мешковатым смокингом.
Стоял перед микрофоном и смотрел на огромный зал, переливающийся мерцанием бриллиантов.
– Спасибо, спасибо, – наконец произнес он.
Или это сказал кто-то, кем Торганов не мог управлять. Голос был чужим и наглым.
Николай распахнул смокинг и продемонстрировал свою белую майку, а на огромном экране за его спиной крупным планом появилась надпись, вышитая на майке, – «Тихий ангел».
– Я не ожидал, честное слово. Даже пришел сюда без смокинга. Но мистер Шварценеггер любезно одолжил мне свой.
Зал взорвался от хохота, а потом начал аплодировать. В центре седьмого ряда поднялся человек в белом пиджаке. Это был губернатор Калифорнии. Он помахал рукой Николаю, а потом поклонился залу. Собравшиеся поаплодировали и ему.
– Спасибо тебе, Арнольд, – продолжил Торганов, – но пиджачок я все же оставлю себе: он приносит удачу.
Торганов смотрел в зал, вдруг почувствовав, как у него сводит челюсти, но все же закончил:
– Спасибо всем членам киноакадемии. Даже тем, кто голосовал за других претендентов. На самом деле, были люди достойнее меня: просто мне повезло.
– Пиджачок помог, – крикнул кто-то в зале.
Николай спустился со сцены, направился к своему ряду, чуть не проскочил мимо, но его подтолкнули в спину, и он увидел свою соседку кинозвезду. Опустился в кресло и только тогда понял, что держит в руках золотую статуэтку «Оскара».
– Поздравляю, – шепнула звезда. И поцеловала Торганова. Потом стерла с его щеки след помады.
Вокруг щелкали блицы фотокамер.
– Давно с Арнольдом знаком? – спросила актриса.
– С детства. Он был моим тренером по пинг-понгу.
Звезда усмехнулась и шепнула:
– А ты далеко пойдешь: талантливый и симпатичный.
Николай посмотрел в ее глаза и растерялся. А потом обернулся к сцене.
– Не расслабляйся, – сказал он, – скоро твоя очередь получать то, что ты давно заслужила.
– Давно, – снова усмехнулась звезда.
И поправила бриллиантовую цепь на шее.
«Оскара» вручили и ей – за роль второго плана.
На банкете они были все время рядом. Поздравляли обоих. Первым подошел Шварценеггер. Он поцеловал звезду и пожал руку Николаю.
– У тебя хорошая фигура, – сказал он. – Какому спорту отдаешь предпочтение?
– В университете играл в бейсбол за команду курса, а в школе боксировал.
– Какой университет заканчивал? – спросила актриса, прикладываясь к треугольному бокалу с сухим мартини.
– Колумбийский.
Звезда глазами изобразила удивление, смешанное с восхищением, но тут на нее с поцелуями набросилась Шерон Стоун.
– Поздравляю, поздравляю! Я так рада за тебя! Столько раз тебя обходили! Ты могла бы «Оскара» еще лет двадцать назад получить!
Это был удар ниже пояса. Но звезда держала удары хорошо.
– Все правильно: девятнадцать лет назад, ровно через пять лет после тебя, душка.
Шерон Стоун, улыбаясь, осмотрела быстро Николая и склонилась к уху подруги:
– Твой молодой человек шикарно выглядит. Скажи, кто его стилист: хочу мужу имидж поменять.
– Проще поменять мужа.
– Тоже верно, – согласилась Шерон Стоун, продолжая съедать глазами Торганова.
Подходили все новые и новые люди. Некоторых Николай узнавал и поражался тому, что они к нему обращаются, как к равному. Подходили, разумеется, не специально для того, чтобы поздравить именно его, а для того лишь, чтобы выразить свое восхищение стоящей рядом с ним актрисе. Джек Николсон, Дженифер Лопес, Бред Питт, Ричард Гир, Стинг, Джон Траволта, Джулия Робертс и многие другие известные ему или просто люди со знакомыми лицами – все имена Торганов не мог вспомнить.
Скарлетт Йохансон подмигнула ему:
– Привет. Поздравляю. Как тебе вечеринка?
Коля заглянул в ее огромное декольте и восхитился:
– Даже не представлял, что бывает такое!
Когда наплыв друзей актрисы спал, к ним подошел Стивен Спилберг. Он поцеловал руку звезде, а потом обратился к Николаю:
– Прости, Ник, у меня к тебе будет предложение. Я давно хочу снять фильм о еврейских погромах в России.
– О чем? – не понял Торганов.
– О преследовании и геноциде евреев во время правления последнего царя. Мне бабушка рассказывала кое-что. Она жила в Одессе. Но материала мало. Нужна канва. Нужна история человека на фоне событий. Ты мог бы пойти ко мне в соавторы?
Николай пожал плечами, а кинозвезда осторожно кольнула его в бок остро заточенным ногтем.
– Я могу прямо сейчас придумать сюжет, – кивнул Торганов, – тема мною тоже выстраданная. Не знаю, подойдет ли?
– Слушаю внимательно, – напрягся Спилберг и оглянулся проверить – не подслушивает ли кто.
Но все вокруг радовались, пили шампанское, мартини, виски, коньяки и водку.
– Бедный скрипач, одинокий, страшно талантливый, играет в дешевом кабаке для рыбаков, грузчиков, бродяг, профессиональных нищих, воров-карманников, проституток – для всех обиженных жизнью. Все эти люди винят в своих бедах евреев, но еврея Сашку любят безумно, потому что они плачут во время его игры, умывают слезами душу, страдая от жалости ко всему миру. А у скрипача в этом мире только маленькая белая собачка, которая ему всего дороже…
– Угу, – согласился Спилберг, – а потом он ее утопил. Я где-то читал.
– Он ее не утопил. Собачку утопил другой герой – глухонемой дворник.
– Хороший ход с глухонемым, – согласился великий режиссер. – А глухонемой был тоже антисемитом?
– Вполне вероятно, но только глухонемые вряд ли поддаются на антисемитскую агитацию. А собачку убили во время погрома. На Сашку напала толпа, но скрипача узнали, не стали трогать, только забавы ради вырвали из его рук собачку и ударили головой о булыжную мостовую…
– Ник, не надо, пожалуйста, – попросила звезда, – а то я заплачу.
Спилберг обернулся к ней и действительно увидел слезы в глазах красавицы.
– Прекрасно, – сказал он, – вот что значит талантливый человек! Я покупаю идею! На днях свяжись со мной лично.