Валерий Борисович появился ровно в час дня, как и обещал декану.
– Зачем вызвал?
Храпычев показал на место за столиком, а потом махнул рукой, подзывая проходившую мимо молоденькую официантку:
– Девушка, наши шашлыки готовы?
– Сейчас принесу.
– Прихватите еще свежих овощей, гранатовый сок, два по пятьдесят «Курвуазье» и лимончик.
– Я есть не хочу, – покачал головой Валерий Борисович. – И коньяк не буду: за рулем.
– Так и я тоже. И, между прочим, такую машину, какая у тебя сейчас, ни один гаишник не тормознет.
– Не буду, – твердо произнес Ладейников.
Не будет так не будет. Николаю Михайловичу было абсолютно все равно, что хочет или от чего отказывается бывший друг. Он посмотрел на Ладейникова и постарался придать лицу участливое выражение.
– Не обижайся на меня, Валера, я очень стараюсь вернуть тебя на факультет. Большую работу провожу в данном направлении.
– Тебе доклад для вице-премьера нужен.
– Нужен, конечно, но это не главное. Важнее всего дружба. В былые годы мы ведь неразлейвода были. Вспомни Геленджик хотя бы. Солнце, вино, девушки, с которыми мы тогда познакомились… Как же их звали?
Храпычев потер висок, припоминая.
– Соня и Лена, – подсказал Ладейников.
– Ну да! Помнишь, значит? И я не забыл. Валера, доклад не мне лично нужен. Дело в престиже страны.
– Я же обещал подумать.
– Соглашайся! А я, со своей стороны, гарантирую, что ты вернешься на факультет. Более того, завкафедрой тебя сделаю. А потом первым замом декана. Ну, и денег заплачу… – Храпычев помолчал секунду и выдохнул: – Три тысячи долларов.
Подошла официантка с подносом и начала выставлять на стол тарелки с шашлыками и прочими закусками. Поставила и коньяк в графинчике.
– А почему коньяк в графине? – возмутился декан. – Откуда я знаю, что вы туда налили?
– Простите, сейчас бутылку принесу, – сказала официантка, поставила графин на поднос и ушла.
– Везде норовят облапошить! – продолжал возмущаться Храпычев. – Что за страна!
– Твое предложение мне понятно, но я подумаю еще немного, – произнес Ладейников, поднимаясь из-за стола. И направился к выходу.
– Валера, неделю, не больше! – крикнул ему вслед Храпычев. – Будем считать это крайним сроком!
Ладейников вышел в вестибюль ресторана. Николай Михайлович видел, как отворилась и закрылась дверь.
– Козел, – негромко сказал он. – Еще и артачится! Ну, погоди, Валерик, заплатишь сполна за мои унижения…
Декан посмотрел на барную стойку и крикнул скучающему бармену:
– Любезный, скажите, чтобы один шашлык с моего стола унесли, а коньяку пусть нальют сто пятьдесят.
Варвару Николаевну Ладейникову похоронили тихо. Отпели в церкви, потом гроб довезли до могилы. Священник спокойно и невозмутимо исполнил необходимый ритуал, будто бы не удивляясь тому, что молодую женщину пришли провожать только четверо мужчин. Могилу быстро забросали землей.
«Кто она такая, женщина, которая столь неожиданно вошла в мою жизнь? – думал Ладейников. – Хотя нет, не вошла, а прошла мимо. Даже не приблизилась, но изменила во мне что-то, а я ничего не знаю о ней. Плохая она была или хорошая, добрая или злая? Кого любила и чего желала? Теперь этого не узнать. И какой бы она ни была прежде, ее уже нет. И все же для чего-то Варвара Николаевна появилась в моей жизни… По крайней мере, помогла одному человеку – Наташе Орешниковой…»
Валерий Борисович поднял голову и увидел стоящую поодаль молодую женщину в наброшенном на голову темном платке. Незнакомка смотрела в их сторону, но, перехватив его взгляд, отвернулась.
Когда выходили с кладбища, Валерий Борисович зачем-то оглянулся, однако женщины в темном платке не увидел. Почему ему показалось, что та и сейчас где-то поблизости, непонятно.
Вечером друзья собрались у Ладейникова. Сидели, не торопясь никуда, выпивали, закусывали и разговаривали. Все, как обычно. Убитую женщину почти не вспоминали: что они могли сказать о ней, если не знали ее совсем? Да и пили немного. Разве что Брадис подливал себе в бокальчик французского коньяка, становясь все более и более разговорчивым.
– Пять лет назад я и не предполагал, что у меня такая жизнь будет, – говорил он. – Предприятие мое крепко стояло на ногах, оборот был многомиллионный – я же сырую нефть загонял на НПЗ, получал не деньгами, а нефтепродуктами, затем реализовывал их успешно. А потом начался передел собственности. Меня оч-чень грамотно развели – кто-то от имени моего предприятия перезаключил все договоры. Когда начал разбираться, оказалось, что я и не собственник больше, а вместо моей фирмы какое-то ООО. Я в милицию, в прокуратуру, а у тех ребят все документы оформлены. И вроде как все на законных основаниях. Тогда ж про рейдерство никто и не слышал. Я один суд проиграл, второй… Против меня иски подавались, будто бы я незаконным образом получал прибыль. Жена упросила переоформить всю мою собственность на ее сына от первого брака. Я, конечно, спорить не стал: сделал то, что она просила. А жена тут же ушла и подала на развод. Меня через пару дней – в следственный изолятор по обвинению в мошенничестве и хищениях. До суда дело не дошло: следователь уговорил признать вину и отказаться от встречных исков. Не обманул… Меня выпустили, но, правда, до того почти два месяца прессовали в камере. Вышел – большая квартира продана, взамен пасынок купил мне хрущобу, в которой теперь проживаю. Хорошо, не знали ни он, ни жена бывшая, что я в пригороде коттедж строю. Хотел сюрприз сделать – думал, привезти их сразу во дворец с бассейном и садом. Молчал, и слава богу. Продал тогда недостроенный домик. За гроши, в сущности, отдал. Зато личные долги выплатил и уже пять лет на эти деньги живу. Еще на год хватит. А потом что? Цветной металл по помойкам собирать?
Ладейников увидел лежавший на полке мобильный телефон убитой, взял его и вышел на кухню. Сел за кухонный стол и включил аппарат. Пропущенных вызовов не было, словно никому его хозяйка не нужна. Открыл записную книжку, нашел запись «Сережа – билеты» и набрал номер.
Почти сразу отозвался сладкий голос:
– Аллеу…
– Сережа? – переспросил Валерий Борисович.
– Да-а, это я.
– Мне вас рекомендовала Варвара Николаевна.
– Кто-о?
– Ладейникова.
– Не знаю такую.
– Она у вас заказывала билеты.
– А-а-а… Ну да, на Криса де Бурга. Только за билетами так и не приехала. Я из-за нее сто баксов потерял.
– Как жаль, – притворно расстроился Валерий Борисович. – А мне как раз очень нужен билетик на… Криса.
– На Криса Нормана? Но он только через месяц будет. Рано пока заказывать.