Он продолжал трудиться над диссертацией для Станислава Ивановича, а Храпычев продолжал названивать и интересоваться, как продвигается доклад вице-премьера. Интересовался ходом работы и Станислав Иванович, который пару раз подъезжал и брал распечатку. А когда все было уже почти готово, Ладейников отправил ему текст диссертации по электронной почте. И в тот же день решил отдать доклад Храпычеву.
Валерий Борисович назначил встречу в кафе, так как продолжал жить у Богомолова и к своему дому старался даже не подходить, пока следователь Пименов не разрешит, не скажет, что наконец-то можно возвращаться в родные пенаты. Но тот все молчал, а сам Валерий Борисович старался не беспокоить занятого человека.
Он сидел в привычной забегаловке и пил кофе, размышляя о событиях, которые так изменили его жизнь. Прежде он никогда не думал, что ему придется прятаться неизвестно от кого и неизвестно по какой причине. Возможно, следователь просто решил перестраховаться, до конца и сам не понимая сути произошедших событий. Для себя же Ладейников решил, что все закончилось тогда, когда он обнаружил послание от убитой женщины – листок с нарисованной фигой. Теперь он получит гонорар от Станислава Ивановича, отдаст материалы Храпычеву, вернется на факультет, домой и к своей прежней жизни.
Бывший друг вошел в кафе, огляделся и поморщился. Подошел к столику, покачал головой.
– Как надо себя не уважать, чтобы ходить сюда, – сказал он, стараясь глубоко не дышать. – Посмотри, что за люди вокруг. Если их вообще можно назвать людьми.
– Здесь варят неплохой кофе, – возразил Ладейников, – а в научные дискуссии я со здешними посетителями не вступаю.
Храпычев снова покачал головой и спросил:
– Принес?
Валерий Борисович протянул ему увесистую папку. Николай Михайлович открыл ее и начал листать. Но находиться долго в отравленной атмосфере он не мог. Поднялся и сказал:
– Дома ознакомлюсь.
– А когда я смогу вернуться на кафедру? – поинтересовался Ладейников.
– Сначала я просмотрю, что ты тут написал. Надеюсь, меня все устроит, и тогда после Нового года мы внесем изменения в учебный план, согласуем с ректоратом. Если все будет нормально, со второго семестра сможешь преподавать. Кстати, и деньги тогда же от меня получишь за доклад.
Храпычев быстро ушел. Валерий Борисович тоже решил не задерживаться.
Он шел к дому Богомолова, щурясь на выпавший снег и размышляя. Если его восстановят на факультете со второго семестра, то у него в запасе еще два-три месяца, чтобы закончить собственную диссертацию. Храпычев, конечно, подлец, но вряд ли теперь обманет, потому что в противном случае никогда больше не сможет попросить об услуге, зная, что обиженный Ладейников наверняка пошлет его подальше. Рано или поздно амбиции заставят его мечтать о членстве в академии, а для этого потребуется определенное количество научных работ, следовательно, он настойчиво будет набиваться в соавторы. Тесть Храпычева – член-корреспондент, и Николаю захочется быть не ниже его. А кто его посадит на свой горб? Только такой дурак, как Ладейников. Сознавать это было обидно, но даже самому себе Ладейников не мог возразить – если Храпычев будет набиваться в соавторы, то он вряд ли откажет. То есть откажет, конечно, но потом согласится, чтобы опять не быть униженным, оболганным и уволенным с факультета по очередной бредовой причине.
Валерий Борисович уже подошел к дому Богомолова, но перед тем как войти в подъезд, остановился у своей «девятки» и зачем-то заглянул внутрь. Конечно, это не «Мерседес», но машина бегает исправно, а для того чтобы спокойно добраться из пункта «А» в пункт «Б», другой и не надо. К тому же не по его средствам содержать дорогой автомобиль, иначе потом не ты будешь ездить на машине, а машина на тебе. Ладейников подумал об этом, поднял голову и посмотрел на окна квартиры Богомолова.
И тут у него в кармане зазвонил мобильник. Он поднес телефон к уху и услышал приятный женский голос:
– Валерий Борисович?
– Да.
– Сейчас с вами будет говорить Леонид Евгеньевич Осин.
– А кто это? – не понял Ладейников.
Девушка ничего не ответила, зато через несколько секунд прозвучал мужской голос:
– Добрый день, Валерий Борисович. Помните меня?
– Если честно…
Но мужчина не дал ему договорить:
– Вы когда-то помогли мне с диссертацией. Нас знакомила ваша жена Лариса.
– Вы в банке работали, – вспомнил Валерий Борисович.
– Я и сейчас там тружусь. «Северо-Запад Инвест». Очень бы хотелось с вами еще раз пообщаться. Как у вас со временем?
Ладейников задумался, не представляя, зачем он мог понадобиться банкиру. Вряд ли ему нужна еще одна диссертация.
– Я слышал, что вы теперь временно без работы. Так вот, в память об оказанной мне помощи я готов предложить вам работу консультанта. Если вам трудно ходить ежедневно в офис, то возможно совместительство. Никаких отчетов, аудиторских проверок требовать не буду. Мне нужна аналитика, мониторинг финансовых рынков… Вы согласны?
– Я не против, – отозвался Валерий Борисович, удивляясь внезапному звонку и еще более неожиданному предложению. – А когда мы сможем увидеться?
– Да хоть сейчас. Я пришлю за вами машину…
– Да я и сам за рулем. Скажите, куда надо подъехать.
– К центральному офису. Через час успеете?
Разговор был закончен. И только спустя минуту Валерий Борисович вспомнил, что Храпычев предупреждал его о возможном интересе к нему со стороны опасного человека – банкира Осина.
Кстати, а как Коля мог это предвидеть?
Осин отложил трубку и посмотрел на своего зама.
– Ну, что, Стасик, говоришь, что вице-премьер подпрыгнет от радости, когда получит вот это? – Леонид Евгеньевич показал на лежащую перед ним пачку листов с распечатанной диссертацией.
– Предвидеть реакцию вице-премьера не могу, но нормальный человек сделал бы именно так.
– В том-то все и дело, Стасик, что там уже не нормальные люди, которые считают, что государство для того и существует, чтобы облегчить им существование. Он получит от меня то, что никогда не получил бы ни от кого другого, и будет счастлив. Но самое главное, что наш дорогой вице-премьер никуда не поедет. Ни в какой Давос. И премьера там тоже не будет. Я только что узнал: выступление на мировом экономическом форуме находится в списке обязательных поездок президента страны. Следовательно, наш вице-премьер и сам, мягко говоря, посредник. Президент поручил премьеру, премьер – вице-премьеру, тот – Храпычеву…
– А Храпычев – Ладейникову? – рассмеялся Станислав Иванович.
– С вице-премьером я уже связался, завтра вылетаю в Москву. Но уже сегодня он скажет Храпычеву, что в его помощи не нуждается.
– А Ладейникова вы зачем вызвали?