– Простите, – произнес Валерий Борисович, – вчера до часа ночи пил пиво с друзьями.
Двери отворились, и из них вышел врач.
– А-а… – произнес патологоанатом, видимо, узнав следователя. – Наконец-то. Я как раз чайник поставил.
Врач посмотрел на Ладейникова.
– Вы – муж?
Ладейников кивнул.
– Соболезную. Красивая женщина была.
И, не делая никакой паузы, патологоанатом спросил:
– Кофейку не хотите?
Валерий Борисович помотал головой, желая только одного – чтобы все это поскорее закончилось.
Следователь вошел первым, за ним патологоанатом. И только потом порог переступил Ладейников, стараясь не смотреть по сторонам. И сразу едва не задохнулся от едкого запаха.
– Ну и вонь! – скривился Ладейников. – Мерзость какая!
– Кому как, – отозвался врач и обвел рукой пространство, показывая на столы, на которых лежали прикрытые простынями покойники, – а этим гаврикам все равно.
Мужчины подошли к одному из столов. Врач откинул простыню. Ладейников, увидев белое женское тело, инстинктивно отвернулся.
Следователь, куда-то спешащий, дернул его за рукав:
– Валерий Борисович!
А врач весело посоветовал:
– Вы представьте, что она пьяная или притворяется.
Ладейников посмотрел на стол, на котором лежало тело женщины.
– Можете опознать в представленном вам теле вашу жену? – официально спросил Пименов.
– Нет, – помотал головой Валерий Борисович, который ничего не видел и не желал ничего разглядывать.
Но следователь хотел поскорее освободиться. Как, впрочем, и Ладейников.
– То есть можете опознать тело вашей жены? – чуть иначе задал вопрос Пименов.
Ладейников снова осторожно посмотрел на тело. Взгляд скользнул по незнакомому лицу, и он опять поспешно отвернулся. Но успел заметить на груди и на лбу мертвой женщины черные отверстия.
– А что у нее… на лбу и на теле? – спросил Валерий Борисович.
– Это входные пулевые отверстия, – объяснил врач. – Оба ранения смертельные. Сначала ей метров с пяти выстрелили в сердце, а потом уже в голову. Весьма профессионально, между прочим. Стреляли из пистолета…
– У вашей жены есть на теле особые приметы? – перебил следователь, поворачиваясь к Ладейникову.
– Родинка на бедре сбоку, – вспомнил Валерий Борисович.
Врач тут же начал осматривать труп.
– С какого бока?
– С левого. Или с правого… Не помню уже.
Патологоанатом выпрямился и громко произнес:
– Прошу присутствующих обратить внимание: на левом бедре трупа имеется круглое родимое пятно. Светлое, диаметром семь-восемь миллиметров.
– Ну вот, – бодро произнес следователь, – уже кое-что. А другие приметы имеются? Шрамы, татуировки…
– Она тату хотела сделать, – сказал Валерий Борисович.
– Действительно, – подтвердил патологоанатом, – на левом предплечье имеются следы недавно выведенной татуировки.
Пименов достал из портфеля бланк протокола. Валерий Борисович быстро направился к выходу.
– Вы куда? – попытался остановить его Пименов.
– Позвольте мне выйти.
– Опознаете тело?
Ладейников, держась рукой за горло, кивнул.
– Ладно. Идите. Мы сейчас протокол опознания заполним, а вы в коридоре подпишете.
Протокол Ладейников подписал, не читая.
– Что это вы так поспешно? – удивился следователь. – Ознакомились бы.
– Зачем? Ведь не банковский же договор.
– Вы работаете в банке? – спросил Пименов.
– В институте преподаю. Вернее, преподавал. Сейчас безработный.
– А где вы вчера пиво пили?
– Рядом с домом. А что, запрещено?
Следователь пожал плечами.
– Не запрещено. Пейте сколько влезет.
Он заглянул Ладейникову в глаза и спросил вкрадчиво:
– До часу ночи, говорите?
Ладейников кивнул.
– Если быть точным, с десяти вечера до начала второго. Никуда не отлучался.
Пименов внимательно оглядел Валерия Борисовича.
– Вчера выпивали, а с утра стрелочки на брюках навели.
– Привычка, – объяснил Валерий Борисович.
Протокол он подписал на подоконнике в коридоре и теперь шагал рядом со следователем к выходу. Когда оказались на свежем воздухе, разговор закончился.
Ладейников увидел «шестерку» Орешникова и его самого, стоящего рядом с машиной.
– Ваша жена погибла как раз около часа ночи в километре отсюда, – произнес Пименов и спокойно зевнул, прикрыв рот ладонью. – Простите, ночь была бессонной, – сказал он. – Вчера допоздна задержался, только хотел домой отправиться, так не дали… Кто-нибудь может подтвердить ваше алиби?
Ладейников попытался вспомнить, сколько народа было поздним вечером в кафе, и не смог, но все равно твердо произнес:
– Полтора десятка человек.
– Много же у вас друзей, – с трудом сдерживая очередной зевок, удивился следователь. – А когда вы видели жену в последний раз?
– Не помню, – ответил Ладейников.
Вдвоем они подошли к машине Орешникова.
– Не подбросите до отдела? – попросил следователь.
Александр молча кивнул.
Сев в салон, Пименов вдруг начал рассказывать:
– Около часа ночи ваша жена припарковала принадлежащий ей автомобиль «Мерседес» во дворе дома, где снимала квартиру. Когда она вышла из машины, к ней кто-то подошел и выстрелил из пистолета в грудь. А потом сделал еще один выстрел, в голову…
– Нельзя ли без подробностей? – сказал сидящий за рулем Александр.
Следователь внимательно посмотрел на него.
– Простите, ваша фамилия Орешников?
– Допустим.
– Я с вашей женой в школе олимпийского резерва учился, – сказал Пименов. – Только она спортивной гимнастикой занималась, а я – легкой атлетикой. Бегом на средние дистанции.
– Ну и какие результаты были? – поинтересовался Александр.
– В пятнадцать лет один раз на восьмисотке из двух минут выбежал. А потом не получалось, и я спорт бросил. А жена ваша в пятнадцать уже олимпийской чемпионкой стала. Как она?
– Лежит.
– И никакого улучшения? Остановите здесь…
Орешников затормозил у подъезда отдела полиции.