Секунд десять приходил в себя. В глазах все еще плыли круги, вокруг медленно оседал пепел. Здесь, внизу, не было ни машины, ни коварной аномалии. «Вот, значит, как она убивает, — промелькнуло в голове. — Светом…» А ведь он действительно не успел бы ни убежать, ни скрыться — если бы пошел верхом. Какая, однако, мерзкая штука. Ну, раз это он ее открыл, надо ей и название дать…
Он вдруг понял, что продолжает в одной руке сжимать нож, а в другой — что-то твердое. Перевел туда взгляд и тихо рассмеялся: рука намертво вцепилась в «пустышку», которую он каким-то образом умудрился перетащить вместе с собой из странного, замкнутого пространства аномалии. Остальное было делом техники — разгрести ножом землю и высвободить «пустышку» целиком. После чего, осторожно пятясь назад, отползти на безопасное расстояние. Теперь можно было подняться на ноги и взглядом победителя посмотреть на вновь появившийся ниоткуда призрачный грузовик.
Он шел назад, пошатываясь и улыбаясь, как пьяный. Никогда еще он не испытывал такого удовлетворения от добытого артефакта. «Пустышка» для него — невесть какая добыча, и все-таки его захлестывал необъяснимый восторг. Только теперь он начал понимать сталкеров. Вот, значит, зачем они лезут в Зону, рискуя жизнью, добывают вредоносные артефакты, а затем снова ныряют в это проклятое пекло. Ради этого ощущения — победы над неизвестностью, победы над самим собой.
Ему вдруг остро захотелось поделиться своей радостью с приятелем. Он обвел взглядом участок Свалки, где оставил Антонова. Улыбка быстро исчезла с лица: ученого на месте не оказалось. Рука сама собой потянулась к дробовику.
— А ну, не дрыгайся! — раздался за спиной хрипловатый, чуть насмешливый голос. — Руки развел — живо!
Бука подчинился. Тут же со всех сторон из-за куч железного хлама повыскакивали вооруженные люди. Он ощутил, как в затылок уткнулся холодный ствол. Из рук вырвали штык-нож и с таким трудом добытую «пустышку», сорвали с плеча дробовик, стянули рюкзак. И тут же последовал болезненный удар в спину — колени подогнулись, он полетел на землю. Со стоном перевернулся, и увидел человек семь незнакомцев, одетых разношерстно и совершенно нетипично для Зоны. Вооружены все были новенькими армейскими «калашами», пара из которых была теперь направлена на прижатого к земле человека. В плечо ему упирался грязный кроссовок — не лучшая обувь для регулярных вылазок в Зону.
«Мародеры!» — пронеслось в голове.
Тем временем в сторонке двое уже потрошили отобранный у Буки рюкзак.
— Ну, что там у него? — поинтересовался небритый крупный мужик в бронежилете, напяленном на голое тело. Были на нем еще грязные рабочие штаны с накладными карманами, один из которых был красноречиво оттопырен: там явно не обошлось без пистолета. Похоже, что этот у них за главного.
— Да ничего, — разочарованно поведал тот, что копался в содержимом рюкзака. — Жратва одна.
И тут же принялся рвать на куски хлеб и жрать — издавая отвратительные звуки, совершенно как животное. Второй сделал то же самое. Банки с тушенкой моментально разлетелись по рукам, кто-то принялся тут же вскрывать одну из них с помощью отобранного у пленника ножа. Через минуту от двухдневного запаса не осталось и следа.
Точно — не сталкеры. Даже на обычных мародеров не похожи — с оружием обращаются неумело, показушно как-то. Отморозки какие-то, каких не часто встретишь в Зоне — просто потому, что, как правило, они дохнут еще на Периметре. А тут нате — до Свалки добрались! Дело представлялось в довольно мрачном свете. Это ребята явно не из какой-то регулярной группировки — просто беспредельщики, воспользовавшиеся неразберихой во время смещения Периметра и вздумавшие поискать счастья в запретных местах.
Где-то за спиной раздалась короткая очередь. Через минуту рядом на земле корчился от боли Антонов. Над ним стоял молодой долговязый парень, от вида которого у Буки зарябило в глазах: он был по пояс голый и весь покрыт аляповатыми татуировками. Спортивные штаны едва держались на тощих бедрах и мешком сползали к шлепанцам.
Бука подумал мельком, что этот придурок долго в Зоне не протянет. Вся беда в том, что до этого он успеет утянуть с собой на тот свет кого-нибудь из более достойных людей, просто подвернувшихся под руку.
— Стрелять пытался, — усмехнулся парень, в руках которого было теперь два автомата. — Только в другую сторону палил, мудила…
Он чуть подпрыгнул и с легкостью, с каким-то садистским удовольствием засадил ногой Антонову под дых. Мародеры заржали. Пленным от этого смеха веселее не стало. Только сейчас Бука заметил, что все семеро были одинаково стрижены «под ноль». Характерные манеры напомнили вдруг о следственном изоляторе, затронутым краем расползающейся Зоны. Худшие предположения подтвердились их короткими невнятными репликами: они действительно воспользовались паникой и сбежали, перебив охрану. В сторону Зоны их толкнула надежда на то, что здесь их просто не станут искать.
Один из этой живописной компании принялся вдруг с идиотским азартом палить из автомата по пустым банкам, которые швырял в воздух его приятель. Да, этим действительно нечего терять. Они хуже бандитов из группировок при Зоне — те подчиняются хоть каким-то бандитским правилам, их действия хоть как-то можно предсказать, с ними можно даже договориться. А эти — хуже мутантов: их не напугаешь ни радиацией, ни хищниками, ни аномалиями — потому что обо всем этом они имеют более чем смутное представление. В руках у них оружие, наверняка добытое у убитых охранников. А значит, и ему вместе с Антоновым крышка — эти не любят оставлять свидетелей.
Они любят убивать.
— Смотри, что это? — удивленно спросил один из беглых, какой-то щуплый, с красным обветренным лицом. Он вертел в руках отобранный у Буки артефакт. Наверное, как и все новички, никак не мог въехать — как же это так: два металлических диска прочно держатся один напротив другого — а между ними пустота, воздух?
— Это «пустышка», придурок, — презрительно произнес главный, разглядывая пленников. — Эта вещь денег стоит. Их в Зоне много.
— Эй, вы! — Бука ощутил несильный пинок по ребрам. — Еще хабар есть?
— Нет ничего, — хмуро отозвался Бука. — Мы только из-за Периметра…
— Ну, раз нету — кончайте их, и пойдем! — решил главный.
— Не смейте! — крикнул Антонов. — Зачем вам нас убивать? Просто забирайте все — и уходите!
— Смотри, какой добрый! — оскалился молодой, что был в татуировках. Присел на корточки, примостил автомат между ног и стал с любопытством пялиться на ученого. — Разрешает нам все взять и уходить! Послушаемся дядю, а?
— Кончай базар, Малой, — сквозь зубы процедил главный. — Мочи их — и сваливаем!
Молодой неумело передернул затвор на отобранном у Антонова автомате, встал «по-киношному», широко расставив ноги, и сделал короткую очередь — от бедра, перед ногами у лежавших перед ним пленных. Взметнулась пыль, одна из пуль, отскочив от камня, с рикошетным воем унеслась вдаль.
— Ну, что разлеглись — ползите! — насмешливо предложил он. — Даю вам шанс! Уползете — живые будете!