Наклонившись над очнувшимся страдальцем, я отстранил Лени прочь, мягко положил ладонь на плечо старика и спросил:
— Ты меня понимаешь?
Дождавшись едва заметного кивка, я продолжил:
— Ты был в плену у нежити. Огромные пауки, слепленные из человеческих костей. Ты помнишь это?
— Д-да, — вновь кивнул старик, вперяя в меня пронзительный взгляд, — киртрассы… детища проклятого Тариса…
— Хорошо. Мы уничтожили пауков, раздробили их кости на мелкие осколки. Но ты… ты в очень плохом состоянии. Осталось лишь уповать на милость Создателя.
— Создатель давно отвернулся от меня, друг мой, — усмехнулся старик, скривив губы. — Иначе давно даровал бы мне столь сладостную смерть.
— Не говорите так! — всполошился Лени, осторожно прилаживая к губам старика кружку с бодрящим отваром. — Создатель любит всех нас одинаково, но участь некоторых более горька.
«Узнаю слова отца Флатиса», — мелькнуло у меня в голове, но вслух я ничего не сказал, наблюдая, как старик с трудом делает глоток за глотком. Наконец он оторвался от кружки, кивком поблагодарил Лени и вновь повернул лицо ко мне, безошибочно угадав главного:
— Это все неважно. Все, чего я хочу, — это смерти. Я молил об этой милости день за днем, год за годом. И вот сегодня моя мечта наконец осуществится.
— Понимаю, — чуть помедлив, кивнул я. — Не желаешь ли ты поесть? У нас есть мясная похлебка. Сомневаюсь, что пауки кормили тебя горячей пищей.
— Нет, — отказался старик. — Пища может придать силы и продлить мои мучения. Хватит и нескольких глотков горячего отвара. О… Простите старика, что совсем забыл о приличиях. Мое имя — Гвиндес Ван Киссиан. Скромный дворянский род с восточных окраин Империи. Имею честь состоять в Академии Магов.
— Корис Ван Исер, бывший барон. Ныне лишен дворянского звания и сослан в Дикие Земли.
— Ты сказал Дикие Земли? — переспросил старик, не обратив внимания на мои слова об отобранном дворянстве. — Вот, значит, как теперь называются западные провинции. Какое горе… будь проклят Тарис Ван Санти! Пусть душа его вечно корчится в адских муках!
На эти слова у Гвиндеса ушло слишком много сил, и он зашелся в мучительном захлебывающемся кашле. На бороду выплеснулись кровавые сгустки, на которые я посмотрел без малейшего удивления. Повреждены легкие.
Дождавшись, пока старик откашляется и сделает несколько судорожных вздохов, я мягко спросил:
— Гвиндес, возможно, тебе лучше поспать? Ни к чему доставлять себе лишние страдания. У нас есть травы, которые погрузят тебя в продолжительный сон.
— Спасибо, Корис, но я, пожалуй, откажусь. Что может быть лучше беседы у пылающего костра? — слабо улыбнулся Гвиндес, и я невольно поразился его мужеству. — Хотел бы я пожать вам руки, но проклятые киртрассы лишили меня даже этой возможности.
— Пусть будет так, — ответно улыбнулся я. — Возможно, ты не откажешься от пары глотков гномьей настойки? Когда она попадает в желудок, там начинается настоящий пожар.
— О да! Это было бы просто великолепно!
Напряженно слушающий наш разговор Лени мгновенно подхватился с места и кинулся к сумкам, торопясь принести флягу.
— Гвиндес, как долго ты находился в плену у пауков?
— Не знаю, — качнул головой калека. — Годы. Бесконечные годы. Я давно уже потерял счет времени. Когда киртрассы схватили и искалечили меня, мне шел двадцать четвертый год, и я лишь за год до этого с отличием закончил столичную Академию Магов. Сам Император, владыка Мезеран Ван Санти почтил нас своим присутствием на прощальной церемонии.
— Владыка Мезеран? — едва выговорил я онемевшими губами. — Святой Создатель! Гвиндес… Император Мезеран умер больше двухсот лет назад.
— Двести лет… — прошептал старик, переводя взгляд в ночное небо. — Двести лет… А Тарис Некромант? Что с Тарисом?
— Тоже мертв, — поспешил я успокоить Гвиндеса. — Погиб задолго до смерти своего брата Мезерана. Пал от руки Листера Защитника, капитана дворцовых кирасиров. Тело Тариса заключили в Ильсеру, гробницу из камня крови. Существует великая легенда о том, как Листер во главе небольшого отряда пробрался через охваченные войной западные провинции и поразил Некроманта ударом Гримсхольда.
— Хвала Создателю, — Гвиндес вновь опустил голову на одеяло. — Значит, наша миссия увенчалась успехом. Все это было не зря.
— Миссия? Какая миссия, Гвиндес? О чем ты? — осторожно спросил я, опасаясь, что старик начал бредить.
— Я, Гвиндес Ван Киссиан, дипломированный мастер иллюзий, имел честь состоять в отряде, посланном владыкой Мезераном и Святой Церковью в западные провинции, чтобы пленить мятежного принца Тариса и заключить его в Ильсеру!
После этих слов воцарилась мертвая тишина. Запнувшийся Лени с грохотом рухнул на седельные сумки, лишь чудом не выронив кружку с настойкой. Расширенными глазами я смотрел на ожившую легенду двухсотлетней давности. На тщедушного, искалеченного старика, который утверждал, что принимал непосредственное участие в тех легендарных событиях.
— М-мама, — тонким голоском выдавил из себя рыжий, прижимая к груди кружку и не делая попыток подняться на ноги.
Видя наши ошарашенные лица, Гвиндес улыбнулся, не обращая внимания на текущую из уголка рта струйку крови.
— Да. Пусть мне не суждено было добраться до главной цели нашей миссии, но остальным посчастливилось больше! Они добрались до проклятого некроманта! Тарис Ван Санти пал и навеки заключен в Ильсере! Хотя нам было приказано захватить его живым и доставить в столицу.
— Что-то пошло не так, — хрипло пояснил я, уже несколько придя в себя. — Вернее, все пошло не так, и Листер был вынужден убить Тариса. Это честь для меня, видеть и разговаривать с вами, Гвиндес Ван Киссиан. Большая честь!
— И для меня! — заверил старика Лени, осторожно вытирая его подбородок от крови. — Вот, испейте. Настоящая гномья настойка. Сразу теплей станет.
Старик жадно приник к кружке и не отрывался, пока не опустошил ее до дна.
— Благодарю, друзья. Ничего лучшего я не пил за всю свою жизнь.
— Мастер иллюзий? Значит, это ты создал ту летнюю деревушку? Ловушку, в которую мы едва не вляпались? — мягко спросил я.
— Да, друг Корис. Это мой дар. В то время, когда мы шли к логову Тариса, я должен был прикрывать отряд от ненужных взглядов. А затем попал в лапы нежити, — печально сказал старик. — У меня не было выбора. Киртрассы умеют убеждать. Но я всегда старался обмануть их — менял местами времена года, оставлял подсказки. Но получалось далеко не всегда, — старик поник головой. — Киртрассы прибавляли к моей иллюзии свою проклятую магию и превращали ее в смертельную ловушку. Будь благословенно то дерево, что рухнуло на киртрассу и переломало твари лапы. Не иначе сам Создатель направил его падение!
— Я не виню тебя, Гвиндес, — успокаивающе улыбнулся я. — Все нормально. Позволь задать тебе еще один вопрос? Всего один?