Еще раз позвенев ложкой о фарфор, Илюшин раздосадованно прищелкнул пальцами:
– Черт возьми, не ловится!
– Что не ловится? – осторожно спросил Крупенников.
– Что-то не ловится. Я пока еще сам не понял, что именно. Но оно должно пойматься, потому что без него мы дальше идти не можем.
Дав это исчерпывающее, по-видимому, объяснение, Илюшин снова замолчал и ушел в себя, а Саша, повернув голову, стал смотреть на телевизионный экран, висевший на стене. Телевизор работал в баре постоянно, и в эту секунду диктор, добавив сдержанно-трагических интонаций в голос, рассказывал об очередных преступлениях, совершенных в Москве за прошедшие сутки.
– «Криминальная хроника», – прокомментировал Крупенников. – Макар Андреевич, может, мы эту Вику по духам найдем? Вдруг марка, которой она пользуется, такая редкая, что мы сможем разыскать продавцов и они выведут нас на своих клиентов?
– Нет. Об этом я уже думал. Увы, блондинка по имени Вика пользуется заурядной, широко разрекламированной «Шанелью», которой в любой парфюмерной лавке пруд пруди.
Крупенников вздохнул: он возлагал на эту версию большие надежды. «Шанель»… М-да. Ну ладно, пусть не духи.
– А еще у нее волосы ярко-белого оттенка, – вслух подумал Саша, продолжая развивать одну линию. – Допустим, в Москве только один парикмахер, который красит волосы девушкам в чисто белый цвет. И мы его разыщем… Эх!
Не договорив, он сокрушенно махнул рукой. Нелепая идея, что и говорить, предложенная исключительно от безысходности. Видя, что начальство не поддерживает его изысканий, Крупенников снова уставился в телевизор.
– А экранчик-то у них паршивенький, такой не стыдно разве что в сторожевой подсобке повесить… Могли бы и на что-нибудь поприличнее раскошелиться.
Макар без интереса взглянул на экран и вдруг изменился в лице. Саша перевел взгляд следом за ним, не понимая, что так подействовало на Илюшина, но увидел лишь мелькающие некачественные кадры, сделанные то ли дешевой «мыльницей», то ли телефоном: тело в кустах, согнутые ноги, коротко стриженная белобрысая голова… Обычный анонс ежедневной криминальной хроники.
– Вот же черт, – сквозь зубы процедил Макар, вскакивая с места. – Саша, быстро!
Дверь зала распахнулась, и охранник, недовольно привставший с места, увидел двух посетителей, которые зашли минут сорок назад: широкоплечего чернявого красавчика, обмотавшего горло бабским желтым шарфом, а рядом с ним – светловолосого парня постарше. Оба запыхались, как будто бежали стометровку.
– Никита уже ушел? Бармен? – бросил светловолосый.
– Вроде да… – протянул охранник.
– Вроде да или вроде нет? А, неважно! Саш, быстро в гардероб!
Чернявый кивнул и пулей метнулся в помещение, но вскоре выскочил оттуда и крикнул: «Нету!»
– Где у вас выход для персонала? – спросил светловолосый, окинув взглядом коридор, уводящий куда-то в темноту и там раздваивавшийся.
Охранник понял, что пришла пора показать, кто здесь главный.
– Молодой человек, – брезгливо протянул он. – Выходом для персонала у нас пользуются только сотрудники. Посетителям не разрешается ходить в служебные помещения.
– Где выход для персонала? – безразличным тоном повторил парень, словно и не слышал ответа, и внимательно посмотрел на охранника.
От его взгляда тому вдруг стало не по себе. Он не смог проанализировать это чувство ни в тот момент, ни позже… Да и анализировать-то было нечего – просто ему неожиданно, совершенно ни с того ни с сего показалось, что за дружелюбным приветливым лицом парня с ясными серыми глазами проявилось другое – волевое и жесткое лицо взрослого мужика, способного одним ударом перерезать ему горло листом бумаги.
И откуда взялся этот лист бумаги? Господи, ведь и бумаги-то поблизости не было, не считая его собственной газеты с кроссвордами, валявшейся на столе… Но вот поди ж ты, пришла в голову эта фантазия, и, будто ошпаренный ею, сотрудник охранной службы, пятидесятилетний Юрий вздрогнул и поспешно указал налево, туда, где короткий коридор заканчивался дверью без таблички.
– За дверью вниз, потом направо, и выйдете на стоянку, – сказал он, чувствуя, что во рту пересохло. – Там Никиты машина стоит.
– Вот спасибо вам большое, – поблагодарил парень, а его приятель уже исчез в коридоре, и только дверь хлопнула так, что Юрий вздрогнул второй раз.
«Телевизор надо меньше смотреть, – сказал себе охранник, когда сероглазый скрылся. – Так и до глюков недалеко».
Он посидел, бессмысленно глядя перед собой и изживая страх, затем придвинул газету и принялся заполнять кроссворд.
Крупенников успел на стоянку первым. Когда он увидел профиль бармена в отъезжавшей машине, то с громким воплем бросился ей наперерез. Никита ударил по тормозам и покрыл матом придурка, едва не попавшего под колеса, но потом придурок, опиравшийся руками о капот, поднял голову, и Никита выругался второй раз, уже по другой причине. «Опять ты?! Сколько можно!»
– Тебе что, так сильно коктейльчику захотелось? – мрачно попытался сострить он, выбравшись из машины. – Там Оля осталась на хозяйстве, попросил бы ее. Не, правда – а если бы я тебя переехал?
– Значит, он погиб бы при исполнении служебного долга, – раздался голос, который Никита уже слышал сегодня.
Илюшин быстро подошел, схватил его за руку и потащил за собой:
– Никита, на пару секунд… Пошли, пошли, пошли! Да давай же!
Когда они оказались в зале, сюжет, анонс которого они видели несколько минут назад, еще не закончился. Теперь всех заинтересованных лиц просили сообщить все, что они знают о девушке, утром найденной в лесу.
– Смотри внимательно, – вполголоса приказал Илюшин. – Сейчас снова кадры пойдут.
Замелькала знакомая Крупенникову картинка, и бармен ахнул.
– Твою мать… – выдавил он. – Да вашу… мать твою, а!
Макар кивнул самому себе: его предположение оправдалось.
Никита же не мог оторвать взгляда от экрана, где над бегущей строкой чередовались фотографии – девушка, лежащая на земле, забросанная листьями. Лица ее нельзя было разглядеть полностью, но и того, что он видел, Никите оказалось достаточно.
– Это она, мужики, – ошеломленно проговорил он. – Как же… Это ж Вику убили!
Он перевел взгляд на Илюшина, и в глазах его блеснуло любопытство, которого он не смог сдержать.
– Слушай… Так вот почему вы эту тетку ищете, да? – Он даже понизил голос. – Она баб снимает в клубах и режет?
– Возможно, – сказал Илюшин. – А потом возвращается за барменами, которые к ней приставали. Так что будь начеку.