Ни управлять конструктом, ни менять его у меня пока не получилось. Зато к нему спокойно цеплялись небольшие плетения. Можно было засунуть типа якоря внутрь конструкта, а само плетение, которое, например, больше по размерам, – прикрепить снаружи. Что это дает, пока не знаю. Но довольно интересная штука. Такая же интересная, как сферический конь в вакууме. Причем, что обидно, инфомагические плетения никак не удерживались конструктом. Он их просто не видел. Вот такой вот косяк дракономагии, которая «априори лучше».
Смотреть на мелькающие, едва различимые в темноте горы под летающим конструктом мне быстро надоело, и я волевым усилием заставил себя уснуть. А вот разбудила меня не Карина, как, возможно, мне бы хотелось: сработала моя сигналка.
Беллус. Храм бога Диса
Высокий мужчина в белом балахоне неподвижно замер на жесткой деревянной лавочке, глядя на маленькую тучку, клубящуюся в полуметре над алтарем. В помещении с высоким сводчатым потолком царила полутьма: редкие свечи по периметру силились заменить солнце, но безнадежно проигрывали ночную битву. Лишь крохотные молнии, изредка прорезая тучку, на краткий миг озаряли пространство неестественно-белым светом. Тут же следом приглушенный гром недовольным ворчанием нарушал тишину. Прихожане давно покинули храм, разойдясь по своим делам: брат Юлиус, верховный жрец бога стихий в Беллусе, был в центральном нефе один. Но вот скрипнула дверь, по полу прошлепали легкие шаги, и на лавочку рядом с мужчиной опустился другой человек, с пышной гривой соломенных волос.
– Дис рассержен, брат Лесли, – вместо приветствия, не поворачивая головы, обозначил первый очевидную истину.
Пришелец согласно кивнул, тоже оценив мрачность тучи над алтарем.
– Люди говорят, боги оставили нас, – так же тихо отозвался он.
– Это не так, – мягко возразил Юлиус и даже слегка покачал головой.
– Я знаю, – согласился Лесли. – Но люди говорят…
– Посмотри на алтарь: доказательство перед тобой. Гроза ли, как сейчас, идет ли из тучки дождь или снег, или это пушистое облачко, из-за которого робко выглядывает солнце, – пока символ бога здесь, все в порядке. Глупцы говорят многое, но слова их и сами они – пыль! Не бойся мирских пересудов. Время расставит все по своим местам.
Верховный жрец замолчал и, казалось, погрузился в дрему. Молодой служитель нетерпеливо поерзал. Наконец, так и не дождавшись ни одного вопроса в свой адрес, он начал сам:
– Прибыл гонец из Маркина. Отряд имперских искусников отправился в горы ловить Ничтожного. И они не взяли с собой нашего человека, хотя дело касается храма. – Длинноволосый старался говорить спокойно и отстраненно, но в его голосе нет-нет да проскакивали нотки юношеской обиды и возмущения.
– Отряды «СИ» никогда не берут на операцию жрецов, так было всегда.
– Но почему? Мы же можем помочь им, а они нам!
– Они по уставу должны справляться сами. К тому же император имеет свои секреты, которыми не считает нужным делиться с нами. – Брат Юлиус усмехнулся в свою аккуратную черную бороду, глядя, как кипятится его молодой товарищ. – Возможно, тебя утешит мысль, что мы тоже не сидим без дела и нам удалось напасть на след?
– Благая весть! – тут же оживился патлатый Лесли. – Теперь мы знаем, кто Ничтожный?
– Не совсем. После того как власти опубликовали его портрет, один из наших прихожан вспомнил, что пару месяцев назад на рынке крутились какие-то чужеземцы с медальоном, где был изображен этот же человек. Они искали его, предлагая большие деньги за любую информацию. А вчера эти же люди снова появились на рынке. Они что-то знают о Ничтожном, что должны знать мы…
– Так почему же мы сидим? – Молодой подскочил с лавочки. – Надо собирать братьев!
Юлиус молчал и, казалось, полностью погрузился в созерцание тучи, которая должна была вселять благоговение в сердца прихожан. Брат Лесли целую минуту стоял в нелепой позе, ожидая любого сигнала, кивка, просто взгляда. Наконец чернобородый очнулся и мягко сказал:
– Не нужно никуда бежать. Я уже известил ллэра Рагароса. В Палату Защиты тоже поступала информация, что какие-то люди искали Ничтожного. Мы помогли следствию и указали на чужеземцев.
Длинноволосый Лесли открыл было рот, чтобы возразить, но старший товарищ предвосхитил его вопрос:
– Это дело очень важное для Кордоса, чтобы нам выступать отдельно от правительства. Кроме того, как ты знаешь, сейчас у храма много проблем с еретиками, поэтому мы не можем единолично заниматься этим делом. Искусники понимают, что не могут совсем обходиться без нас, а значит, пойдут на контакт. Рано или поздно Дис получит свою жертву. Садись, брат Лесли. Садись и посмотри на это чудо. – Юлиус легким взмахом указал на тучку, и его молодой товарищ послушно опустился рядом.
Несколько минут они молчали, каждый думал о своем. Неожиданно длинноволосый всхлипнул и прошептал:
– Очень давно божественная благодать не снисходила на меня. Я стараюсь изо всех сил, но мне кажется, он забыл про меня…
Верховный жрец положил ладонь на поникшее плечо молодого служителя:
– Ты спешишь во всем. Не торопись в поступках и помыслах. Ты должен находить время не только на службу храму, но и на службу богу! Когда ты в последний раз молился?
– Но… – Лэсли попробовал что-то сказать, но Юлиус его перебил:
– Я говорю не о посещении воскресной службы! Они проводятся для простых прихожан, чтобы помочь им настроиться на нужный лад, чтобы они смогли почувствовать дыхание бога. Но ты – посвященный! Ты же знаешь, что можешь молиться напрямую, без посредников, в любом месте! Эта маленькая тучка над алтарем – не более чем яркая вывеска на балагане, чтобы завлечь обывателей. Но посмотри глубже: это – чудо. Он повелевает погодой, и эту тучку тоже создал он, поэтому тут нет ни плетений, ни накопителей маны, ничего! Здесь и сейчас ты ближе к благодати, нежели когда добросовестно выполняешь поручения храма. Это тоже важно, но молиться – важнее. Поэтому я говорю тебе еще раз: не торопись! Найди время и откройся для бога. И только тогда он, возможно, снизойдет до тебя.
Отряд «СИ»
– Стой! – Шойнц поднял руку в останавливающем жесте. Отряд мгновенно остановился и рассредоточился вдоль стен небольшой расщелины, по которой они двигались последний час. Проводник из погранцов с местным же искусником-сигнальщиком, как называли тех, кто отвечает за работу сигнальной системы границы, тихо переговариваясь, остановились у выхода из расселины. Шойнц легкой походкой, на которой никак не сказался трехчасовой марш-бросок, бесшумно подошел к ним.
– Что случилось? – тихо спросил он.
Сигнальщик слегка вздрогнул от неожиданности, но тут же взял себя в руки и так же тихо ответил:
– Мы выходим на плато Неизвестного Великана, именно отсюда был последний сигнал от сети контроля изменений манофона.