Ингвильда слушала и не верила, что все это говорится о ней самой. Ей вспомнилось ощущение полета не в пустоте, а там, где нет даже пустоты, и снова стало так страшно, что она вцепилась пальцами в промерзшую землю с остатками прошлогодней травы.
– Но это же не другой мир, – неуверенно, скорее потому, что ей так хотелось, сказала она. – Я сижу возле «смотрельного камня». Здесь все как на нашем побережье!
– Эх, йомфру! – усмехнулся Оддбранд так ласково и грустно, как, казалось, он вовсе не должен уметь. – Именно такие «смотрельные камни» и стоят по берегам морей во всех мирах, сотворенных нашими богами. Они и есть ворота. Недаром мы оказались возле одного из них. Возле старшего камня, указывающего цель. Это значит, что наш переход удался. Ну, хватит сидеть, замерзнешь.
Оддбранд встал, быстро стряхнул с одежды снег и сухие травинки, убрал Ключ в ножны и поднял Ингвильду. Она с трудом устояла на ногах, чувствуя себя такой слабой, как будто месяц лежала в жару без памяти и только теперь возвращается к жизни. Оддбранд поддержал ее.
– «Смотрельные камни» во всех мирах стоят возле жилья, – сказал он. – Пойдем, йомфру. В первом же доме мы узнаем, в свой ли мир попали. А может быть… Может быть, этот мир так похож на наш, что в нем есть и свой Хродмар сын Кари. Точь-в-точь похожий на твоего.
Ингвильда посмотрела на него, не зная, обидеться ли ей. Другой Хродмар? А может, рядом с ним будет другая Ингвильда, тоже точь-в-точь похожая на нее?
– А если нет? – спросила Ингвильда. – А если это все же не наш мир?
Оддбранд повел плечами, как часто делал прежде.
– Тогда подождем, пока ты окрепнешь, и попробуем еще раз. Ведь мы сами остались теми же самыми, верно? А это самое главное. Кто знает себя, тот всегда найдет свою дорогу.
– Как видно, здешняя округа дает Стюрмиру конунгу не меньше пяти кораблей! – приговаривал Кольбейн ярл, слушая рассказы о многочисленности и богатстве окрестных усадеб.
– Шесть, я спрашивал у людей, – уточнил Модольв Золотая Пряжка.
– Вот, а я что говорю! – оживленно продолжал Кольбейн ярл. – Конунг, почему мы только прошлым летом догадались пойти на квиттов? Я сам себе завидую, когда думаю о добыче! Сколько мы уже взяли, а сколько еще нас ждет! И квитты совсем не сопротивляются! Должно быть, Стюрмир убежал прятаться в горы. Мы так дойдем до самого Острого мыса, не попробовав хорошей битвы!
– Ну, отважный человек всегда найдет себе хорошую битву! – пробормотал Альвор Светлобровый, недолюбливавший Кольбейна ярла за неумеренную и часто неумную отвагу.
– До Острого мыса еще не меньше четырех переходов, – отозвался Торбранд конунг. – И мне думается, что они будут самыми трудными. Стюрмир сопротивляется меньше, чем я ожидал, но когда-нибудь и он перестанет пятиться. Мне думается, что он отступает, собирая войско для решающей битвы. Он ведь любит наносить только один удар.
– Он наверняка ждет войско с Востока или даже от слэттов! – добавил Хродмар.
Кольбейн ярл с неудовольствием покосился на него. Хродмар, по его мнению, был слишком молод, чтобы перебивать прославленных воинов.
А Торбранд конунг согласно кивнул.
– Так скорее бы Стюрмир решился, – проворчал Кольбейн ярл, надеясь все-таки оставить последнее слово за собой. – Мне не терпится поглядеть, что хорошего есть в усадьбах на Остром мысу. А здесь нашему войску слишком тесно.
Вопреки ожиданиям Кольбейна ярла, Хродмар не стал возражать. Не было в войске фьяллей человека, который больше него стремился бы к Острому мысу. А усадьба Можжевельник, хоть и считалась одной из самых крупных на Западном побережье, для большого войска была тесна, так что дружины хёвдингов и ярлов разместились по соседству.
Возле Можжевельника Торбранда конунга ожидала первая большая битва. Поверив словам квиттов, в один голос твердивших, что Фрейвид хёвдинг собрал здесь войско и по приказу Стюрмира увел его к Острому мысу, Торбранд надеялся взять полупустую усадьбу без боя. Но Вальгаут Кукушка, смелый и расторопный человек, оказался дома со всей своей дружиной и выдержал жестокий бой. Торбранд конунг вошел в ворота Можжевельника только на третий день. Сам Вальгаут хёльд к тому времени уже умирал от тяжелой раны в груди и был без памяти. Его люди остались без предводителя и скоро сдались, зная, что ждать помощи неоткуда. От них Торбранд узнал важные новости – далеко не все жители Западного побережья поверили в обещанную милость Стюрмира конунга и пошли с Фрейвидом на Острый мыс.
– Это очень хорошо! – обрадованно говорил Торбранд, в честь победы немало выпивший за ужином. – Пусть квитты сами разбивают свою силу на куски! Вот и еще один отвалился! Мы перебьем их по частям! Потерял уздечку – не сыщешь и лошадки!
Войско фьяллей уже готовилось не сегодня-завтра двигаться дальше и ждало только вестей от дозорного отряда. Ревнуя к успехам Хродмара, в дозор на сей раз пошел Асвальд сын Кольбейна. Хирдманы скучали в переполненной усадьбе и стремились дальше.
Когда в воротах показался высокий мужчина с девушкой на руках, его заметили все. По одежде, по тонким косичкам за ушами, по оружию в нем сразу признали квитта. Но он шел спокойно, как к себе домой, будто и не видя на дворе толпы вооруженных захватчиков. Вытаращив глаза от такой наглости, фьялли переводили изумленные взгляды с его лица на тело у него на руках. Это была красивая девушка, в нарядной богатой одежде, а глаза ее были закрыты, как будто она спала. Все это было похоже на видение, на какое-то волшебное предание о заколдованной спящей красавице. А если это все-таки не видение, если эта девушка – дочь какого-то знатного квиттингского рода, то что могло заставить ее искать пристанища у конунга фьяллей?
– Эй! – первым опомнился любопытный Снеколль Китовое Ребро. – Вы кто такие? Вас что, морем принесло?
– Не кричи, – со спокойной властностью посоветовал ему квитт. – Не беспокой йомфру. Она совершила такой подвиг, какой тебе не по плечу. Лучше скажи мне: чья это дружина?
– Это дружина Торбранда сына Тородда, конунга фьяллей! – гордо ответил Снеколль. – И всякий квитт, если он не сумасшедший, должен бежать отсюда со всех ног!
– Я сумасшедший! – успокоил его пришелец. – Где здесь женские покои?
– Вон там! – ответил ошарашенный Снеколль.
Такое поведение даже его сбило с толку. Фьялли толпились вокруг них, но близко не подходили, подозревая колдовство.
– Там остался хоть кто-то из женщин? – спросил квитт по дороге к девичьей.
– Да сколько угодно… – оживленно начал Снеколль, напав на знакомый предмет, но тут же сам себя перебил: – И все-таки – кто ты такой?
Незнакомец вошел в девичью, уверенно прошел между изумленными обитательницами и положил девушку на самую лучшую лежанку. Здесь было довольно много женщин: всех своих домочадцев Вальгаут Кукушка заранее отослал в горы, но на опустевшее место пришло немало беженцев, оставшихся без крыши над головой, и теперь они делили кров с фьяллями, потому что деваться им было некуда. Как птичья стая, женщины вспорхнули по сторонам и снова сели. В дверях одно из-за другого лезли лица хирдманов – каждому было любопытно, что это все значит и чем кончится.