– Поедем туда, родич! – нетерпеливо теребил Ярнир. – Он там! Больше некуда деваться! Уже светло, мы бы его увидели! Да и конь едва ноги передвигал! Мы его возьмем!
Но Хальму вовсе не казалось, что все так просто.
– Мы возьмем только при условии, что Модвид захочет его отдать, – наконец вымолвил он.
– Как – если захочет? – изумился Ярнир и тут же осекся. Захваченный событиями ночи, он совсем забыл о событиях предыдущего дня. Великаны бы взяли все эти сложности, из-за которых шагу не ступишь прямо!
– Теперь Модвид – наш враг, – пояснил Хальм, которому даже бешеная ночная скачка не помешала обдумать все обстоятельства. – И он будет только рад другому нашему врагу, тому, кто убил одного из нас. И тем более убийце Эггбранда. Если бы Лисица зарезал тебя или меня, Модвид, может быть, и решился бы его выдать, надеясь помириться с нашими. Хотя едва ли… Но убийцу Эггбранда он примет как брата. Он ведь не дурак и понимает, что именно Эггбранд первым был против того, чтобы отдать Рагну-Гейду ему.
– И верно… Однорукий Ас! – озадаченно протянул Ярнир.
– Поедем! – Хальм тронул коленями конские бока и стал шагом спускаться в долину. – Только тихо! – прикрикнул он на оживившуюся было дружину. – Без шума! Оружия не трогать! Говорить буду я! Если кто выстрелит без приказа – сам получит стрелу. Лично от меня.
Челядь в усадьбе уже поднялась, и приближающийся отряд скоро заметили. Медленно съезжая с холма в долину, Стролинги видели, как по широкому двору усадьбы забегали люди, как из дружинных домов сыплются вооруженные хирдманы, на ходу затягивая пояса, как из оружейной тащат связки стрел. В тающих сумерках мелькали красные пятна щитов. Потом дорога спустилась на дно долины, и двора усадьбы уже не удавалось разглядеть. Запертые ворота смотрели неприветливо. Шагах в пятнадцати валялся издохший конь без седла.
В молчании Стролинги приблизились к воротам на расстояние голоса и остановились. Над стеной виднелись головы в шлемах и наконечники копий: дружина Орехового Куста была полностью готова отразить нападение.
– Что вам нужно? – долетел резкий голос Модвида.
Хальм едва узнал его голову в шлеме среди хирдманов. Хозяин усадьбы казался злым и встревоженным, но старался прикрыть эти чувства напускной надменностью. И то, и другое, и третье было вполне понятно.
– Нам нужен наш враг, – спокойно, размеренно ответил Хальм, на всякий случай держа щит наготове.
– У вас везде враги! – презрительно отозвался Модвид. – И если вы хотите найти врага здесь, то вы его найдете!
– Быстро же они собрались! – бормотал рядом с Модвидом его воспитатель Рандвер. – Они ехали всю ночь – значит, еще вечером, во время пира, дали обет истребить тебя.
– Это мы еще посмотрим, кто кого истребит! – отвечали хирдманы, бывшие с хельдом в святилище и видевшие его ссору со Стролингами. – Пьяные обеты до добра не доводят!
– Это все та серебряная чашка, которую ты называл тем мерзким словом, что и повторить стыдно! – кричала снизу, со двора, фру Оддборг. Впопыхах повязанное покрывало сидело на ее голове криво и все сползало на один глаз. – Я же говорила, в ней злое колдовство! А вы никогда не слушаете – подарили! Вот и додарились!
Модвиду захотелось метнуть копье не наружу, а внутрь двора. Эта ведьма уже забыла, что сама заставила его напасть на Стролингов возле кургана!
– Наш враг скрылся в твоем доме! – говорил тем временем Хальм. – Он еще не объявлен вне закона, но это будет сделано в первый же день тинга. Уже сейчас ни один разумный человек не даст ему приюта! Между нами были нелады, Модвид сын Сэорма, но не хочешь же ты стать врагом целому тингу!
Модвид не сразу нашел ответ. Речь Хальма привела его в недоумение и замешательство. О каком объявлении вне закона говорит брат Кольбьерна? За нападение возле кургана вне закона объявлять не станут – он ведь никого не убил и даже не ранил. А что до золота, то каждый должен сам защищать свое добро. В нападении вчетвером на четверых нет ничего бесчестного. Если рассказать об этом на тинге, то все будут смеяться над Стролингами, бежавшими от равного числа врагов. Нет, они не так глупы, чтобы самим себя позорить на весь Квиттинг и даже на весь Морской Путь!
– Что ты молчишь, хозяин? – снова закричал Хальм, не дождавшись ответа. – Или ты хочешь отрицать то, что убийца моего родича скрылся в твоем доме?
– Убийца твоего родича? – изумленно вскрикнул Модвид. Если он не ослышался, то выходит, что вооруженную дружину Стролингов привела к его стенам вовсе не вчерашняя ссора.
– Да! Вигмар сын Хроара, убивший моего родича Эггбранда! Он у тебя!
– У меня никого нет! – растерянно отозвался Модвид, и эта невольная растерянность почти убедила Хальма, что он говорит правду. У Модвида вполне хватило бы дерзости дать приют врагу своих врагов открыто, а вздумай лицемерить, он и это делал бы дерзко и заносчиво.
– А это? – не в силах больше молчать, крикнул Ярнир и ткнул плетью в тушу дохлого коня перед воротами.
Модвид и все его люди дружно уставились на тушу. Ну, конь. Ну, издох вчера, надорвавшись с непосильным возом дров, но только хозяин был слишком занят другим, чтобы приказать снять с него шкуру, а падаль отдать собакам. Ну и что?
– Это его конь! – продолжал Ярнир, в молчании Хальма усмотрев разрешение взять переговоры на себя. – Мы шли по его следу от самого святилища до твоей усадьбы. И это его конь, которого он загнал. Отдай нам убийцу моего брата!
– Этот конь подох у нас вчера, а до того он ездил за дровами и никогда не служил никаким убийцам! – крикнул Рандвер, разобравшись наконец, что случилось и чего хотят эти Стролинги. – Мы не видали ни Эггбранда, ни Вигмара с тех пор как уехали из святилища. С тех пор в наши ворота никто не стучался, и на усадьбе нет ни единого чужого человека.
– И вы можете в этом поклясться? – с подчеркнутым недоверием спросил Хальм.
– Клянусь Отцом Побед! – отрезал Модвид. На его низколобом лице отразилась угрюмая озадаченность.
– Он врет, родич, врет! – вполголоса убеждал Хальма Ярнир. Хирдманы тоже роптали, не веря.
– Ну, что же! – не слушая их, громко сказал Хальм. – Значит, мы ошиблись. Должно быть, тролли заморочили нас и привели к тебе. Придется нам поискать нашего врага в другом месте. Но рано или поздно мы найдем его!
Небрежным кивком позвав дружину, Хальм стал поворачивать коня. Не смея ослушаться, хирдманы потянулись за ним, то и дело оборачиваясь и бросая на усадьбу озлобленные взгляды. Было слишком обидно всю ночь скакать по следу врага и уйти ни с чем, оставив Модвида и Вигмара смеяться себе в спину. Мало ли чего они там болтают про коня и дрова!
Но Хальм Длинная Голова не оборачивался. Он тоже не слишком поверил клятве Модвида. Сам Отец Побед бывал лжив и коварен – его имя не служит слишком надежным залогом. Но уж если Модвид решил не выдавать убийцу, то остается только уйти. У них маловато сил для того, чтобы сражаться и пробовать взять усадьбу. Выйдет начало еще одной кровавой распри, а Хальм и Ярнир не вправе вдвоем принимать такое решение за целый род.