– Так-так, что у нас тут есть? – обрадовалась Мариша.
Она не сомневалась, что послания от Артема. Так оно и оказалось.
– Несмотря на то что у меня было полно и других дел, я не забыл о твоей просьбе, Мариша. Ну, и разве я не умница после этого?
– Гений! Я всегда это говорила и от своих слов не отказываюсь. Что тебе удалось узнать?
Артему удалось многое. Но в первую очередь он сосредоточил свое внимание на Семене Моисеевиче. И не напрасно. Семен Моисеевич, организатор казино «Четыре Туза», был личностью в высшей степени интересной. Незадолго до своей смерти он дал интервью одной питерской газете. Артем эту статью нашел и полностью переслал ее Марише.
– Почитай, ознакомься. Уверен, тебе будет интересно.
Мариша прочитала статью с жадностью, буквально проглотила ее за несколько минут. А потом, посидев и отдышавшись, прочитала еще раз, несмотря на то что Смайл звал ее на ужин. Сегодня дежурным блюдом были куриные котлетки. И Смайл, агитируя Маришу на ужин, даже несколько раз жалобно вздохнул, намекая, что подогретое куриное филе – это совсем не то же самое, что поданное с пылу и с жару, в хрустящей золотистой корочке.
Но Мариша лишь отмахивалась, она бубнила себе под нос:
– Сейчас иду. Уже иду. Еще чуть-чуть, и иду.
В конце концов Смайл устроился в уголке каюты с самым горестным видом и покорился своей судьбе. Если жене угодно сидеть тут, уткнувшись носом в статью, то он будет с ней рядом. И тогда никакие убийцы и прочие преступники не будут ей страшны. А котлетки… да черт с ними. Хотя, конечно, и очень обидно упускать единственное доступное ему удовольствие в этом рейсе.
Итак, Смайл молча страдал, а Мариша, совсем не замечая его страданий, с упоением вчитывалась в жизнеописание другого мужчины.
По собственным словам Семена Моисеевича, в его жизни был непростой период, когда он был вынужден разлучиться со своей дорогой семьей. Однако после смерти жены Семен Моисеевич взял на себя заботы о своей единственной дочери – Розалии. И вполне успешно был девочке и отцом, и матерью, и бабушками с дедушками.
– Наши отношения с Розой очень нежные и близкие. Дочь поддерживает меня во всех моих начинаниях. И даже мою свадьбу с молодой избранницей восприняла не просто стоически, но с искренней радостью.
На этом месте Мариша остановилась и недоверчиво хмыкнула. Трудно представить падчерицу, которая радуется появлению в своей жизни мачехи, да еще такой, которая моложе ее самой. И не просто моложе, но еще и много красивей.
В статье была фотография и самого Семена Моисеевича, который оказался вовсе не величественным старцем, а маленьким и смешливым колобком с совершенно лысой головой и веселыми черными бусинками глаз. Красотой он, и верно, не блистал. Но был в нем какой-то шарм и лучащаяся энергия. Трудно было поверить, что меньше чем через два года этого человека уже не будет в живых.
И тут же была фотография молодой жены, которую Семен Моисеевич ласково называл котенком и которая была больше похожа на пугливую юную лань. И фотография счастливой падчерицы – Розы. Но ее вид Маришу не столько разочаровал, сколько напугал.
– О господи! Какая страшила!
И действительно, лоб у Розы был низким, как у первобытного человека. Глазки – маленькими. И не было в этой молодой, в сущности, женщине ничего привлекательного, на чем мог бы остановиться взгляд. Бывает так, что человека портит какая-то одна деталь его внешности. К примеру, длинный нос или оттопыренные уши. Но если забыть про них, то в целом облик не так уж и плох. Но у Розы дела обстояли совершенно иначе. У нее уродливым было абсолютно все. И даже волосы, свои чудные густые и волнистые черные волосы Роза умудрилась изуродовать, запрятав их под старушечий пластмассовый обруч и обкорнав, как это было только возможно.
Между тем отец распространялся об успехах своей дочери в учебе с явной гордостью. И Мариша с интересом прочла, что страшненькая девица, которой никогда было не суждено выйти замуж по любви, потому что ни один нормальный мужчина не посмотрел бы на это чудо-юдо ужасное, оказалась не просто отличницей, но еще и вундеркиндом – то есть удивительным ребенком.
Школу Роза закончила в неполные четырнадцать лет. Да еще не просто школу, а специализированную, с физико-математическим уклоном. Дальше юная Роза пошла получать одно образование за другим. Мехмат, немецкая философия, юриспруденция, право!
На овладение каждой из специальностей у Розы уходило от силы года полтора или два. Потом она получала по специальности все мыслимые награды, ей явно становилось скучно, и она двигалась дальше.
– Удивительная девушка, – пробормотала Мариша, ощущая помимо воли нечто вроде зависти к этой Розе.
Самой Марише природа сверхспособностей не отсыпала. Если только не считать гениальностью ее способность влипать в неприятности и обнаруживать в непосредственной близости от себя более или менее свежие трупы. Но институт Мариша закончила только один, да и то сделала это не самым блестящим образом. И троечки у нее появлялись, особенно по тем самым связанным с точными науками дисциплинам, которые Розе давались с такой удивительной легкостью.
– М-да… Бывает же такое.
Единственное, чего не имелось у Розы, – это красоты и грации. И Мариша слегка утешилась, посмотрев на себя в зеркало и убедившись, что ее неземная красота все еще при ней.
– И что же дальше?
А дальше в статье Семен Моисеевич утверждал, что в его семье царят мир и гармония. Обе его девочки обожают друг друга и души не чают в нем самом. Он снова упомянул о тяжелых годах, которые был вынужден провести в разлуке со своей семьей. И повторил, что бедная малютка Роза, потеряв маму, могла погибнуть, счастье, что этого не произошло.
– Но в жизни все идет вперемешку. Черное и белое, хорошее и дурное. Да, Роза рано потеряла мать, и я не мог быть с ней в то время. Но зато теперь она снова со мной и заодно обрела и мать, и подругу.
На этом месте Мариша лишь грустно усмехнулась. Семен Моисеевич был во власти иллюзий. Не могла Роза питать привязанность к его молодой жене. Ну, не могла, и все тут! Падчерица, как правило, не любит мачеху, а отчима раздражает его приемная дочь. Это закон жизни – простой и непреложный. И у Мариши не было никаких оснований думать, что в семье Семена Моисеевича дела обстояли иначе.
– Другое дело, что обе девки не хотели трепать нервы старику. Вот и изображали перед ним неземную любовь и взаимопонимание.
Но Маришу куда больше интересовало, что случилось с семьей Семена Моисеевича после его смерти. Но об этом статья ничего ей сказать не могла. Она была напечатана еще в то безоблачное время, когда казино, рулетки и автоматы были разрешены и устанавливались повсеместно.
И еще одна вещь не давала Марише покоя. Что это за странный промежуток в жизни Семена Моисеевича, когда он не мог видеться со своей Розой и о котором он на протяжении интервью упомянул дважды. Где был в это время Семен Моисеевич? Они с женой были в ссоре? Но почему он не приехал на похороны жены и не забрал горячо любимую дочь сразу же? Ведь он обожал дочь и понимал, что она остается из милости у почти чужих ей людей.