Я принял торжественный вид. Должно быть, напоминал в тот момент вождя, готового вести в бой свое войско. Совсем как Пожиратель Миров.
Боги и духи, ругаясь, вернулись к своему ритуалу. Судя по голосам, у них возникли разногласия. Колдовство было слишком глобальным, чтобы однозначно трактовать его проявления.
— Итак, — сказал я, радуясь, что трения в божественной среде предоставили нам немного времени. — Талула что-то хочет сказать. Прошу.
Чародейка хрустнула пальцами и предложила напасть на Толкователя и его шайку и скрутить, пока есть возможность. Она употребила даже слово «обезвредить», чем привела наше сообщество в большое волнение.
Гермиона поджала губы, чуть отодвинулась от подруги и сообщила ей, что та свихнулась. Зубастик тоже отодвинулся и выразил то же мнение. Квирсел ничего не сказал, глядя на Талулу, будто она не человек, а гигантский паук-птицеяд.
— Вы не все знаете, — заметил я.
— Что мы еще не знаем? — простонала Гермиона. Она терпеть не может, когда я начинаю нагнетать таинственность. Полагает, что я издеваюсь над ней.
Напомнив себе, что время дорого, я вкратце изложил соратникам историю с Эриделлой, которая на самом деле не Эриделла, а Матисса Кабат. Сделал краткий экскурс в криминальную историю банды Толкователя и яркими мазками обозначил его бездонное коварство и нечистые методы.
Реакция не заставила себя долго ждать. Зубастик побагровел, рискуя получить апоплексический удар. Его спортивные кулаки сжались с хрустом, мечтая пройтись по чьей-нибудь божественной роже. Особенно всех возмутила история с бедной супругой Пожирателя и его детишками, превращенными в камни. Гермиона тут же пообещала, что лично спустит шкуру с Толкователя, а из белого кролика сварит суп. Квирсел поделился мнением, что консоме будет лучше, лично он его обожает.
— Тихо, тихо! — сказал я, краем глаза наблюдая за толкотней вокруг алтаря.
— Теперь понимаете, почему я хочу их обезвредить? — спросила Талула.
— Да я сам сейчас…
Я успел схватить Зубастика за плечо. Чародей, набычившись, покосился на меня.
— Не забывайте, это все-таки боги, а мы — не чародеи из Ордена, которые знают методы борьбы с ними. Матисса предупредила, чтобы мы были осторожны.
— Но чего ждать? Группу захвата? Ну так неизвестно, когда она появится и что успеют эти мерзавцы натворить! — протрещала Гермиона. Другой рукой мне пришлось держать ее.
— Есть еще Тузмес, — напомнил я.
— Точно. Надо бы привлечь его на свою сторону. Он такая же жертва этой аферы, — согласилась Талула.
Зубастик на миг задумался.
— Не спорю, он может быть полезен. Но как привлечь его внимание? Не подойти же и не сказать: «Давай арестуем Толкователя!»
Гермиона призвала Лигу напрячь все умственные ресурсы. Боги и духи тем временем сумели достичь немалых успехов. Над алтарем висела большая овальная штуковина, сотканная из света, цветного тумана и закрепленная по краям жгутами Силы, которая переливалась всеми оттенками радуги. Невероятно, они заставили камни работать! Ну и что же дальше?
Гермиона первая набрела на что-то дельное.
— Давайте выманивать их по одному! Сначала позовем Тузмеса и расскажем правду. Затем станем звать всех по очереди и связывать. Высокий поможет.
— Идея хорошая, — сказал Зубастик, — но трудноосуществимая. Куда нам их выманивать? Здесь кругом пустое пространство и вот эта полуразрушенная тюряга.
— Тюряга!!!
Участники сообщества посмотрели на меня, требуя аргументации.
— Ее-то мы и используем!.. Слушайте!
За неимением лучших идей Лига решила рискнуть. Разбредясь по развалинам, мы стали громко восклицать, что нашли много интересного. Восклицать требовалось так, чтобы заинтересовать богов и заставить их оторваться от дела. Используя все свои в той или иной мере имеющиеся актерские способности, мы голосили как чокнутые. Жаль, зрителей не было — мигонская публика по достоинству оценила бы наши старания. Действо тянуло на целую пьесу со своим не таким и простым сюжетом.
— Тузмес, посмотри, что мы нашли! — надтреснутым голосом воззвал я по условному сигналу. Поттеры спрятались в камере Пожирателя, в которой не было стены, а я торчал совсем рядом. Гермиона и Квирсел валандались неподалеку, чтобы в случае чего ринуться на помощь.
Настал весьма тревожный момент. Мало таких выдавалось на моей памяти. Здесь и сейчас решалась судьба всего предприятия.
— Тузме-ес! Кхе… Тузме-ес!
Наконец синеглазый внял моим мольбам и, разбрасывая искры, помчался в мою сторону. Я думал, что бог собирается меня вздуть, но он притормозил прямо перед моим носом и вежливо спросил, почему я ору как не знаю кто…
— Мы нашли доказательства.
— Какие? — Тузмес вращал головой.
— Они внутри, в камере, — сказала Гермиона. — Пожиратель оставил на стене послание, которое мы раньше не заметили. Оно укажет нам, где его искать.
— Ну!
Бог забежал под каменные своды узилища и попал в руки Зубастика. Тот подошел со спины, а мы загородили выход.
— Высокий, нам нужно с вами серьезно поговорить! Пожалуйста, верьте нам!
Синие глаза Тузмеса стали большими.
— Что?
— Верьте! От этого зависит ваша судьба! — сказал я.
— Что?
— Перестаньте наконец чтокать! — произнесла Гермиона. — И слушайте!
Сбитый с толку, Высокий выслушал-таки наше сбивчивое высокоскоростное объяснение и, как мне показалось, едва не свалился в обморок.
— Значит, меня надули? — Синеглазый растерялся, словно актер на премьере, узревший, что зрительный зал абсолютно пуст.
— Всех нас! Вы должны помочь нам обезвредить Толкователя и его подельников. Прямо сейчас!
Тузмес посмотрел на каждого из нас, желая убедиться, что все мы скопом не сошли с ума.
— Ладно. Я уже ничему не удивляюсь. Что я должен делать?
— Позовите Крайлога. Его дубина нам очень пригодится, — сказал Зубастик. — А мы наколдуем побольше крепких веревок.
Приятно, когда команда работает сообща. Колесики единого механизма крутятся во имя великой цели, и в груди каждого спасителя мира горит праведный огонь. В такие-то вот минуты и понимаешь, что вроде не зря коптишь небо. Твоя жизнь имеет смысл.
Не думал, что мне доведется участвовать в таком спектакле, но тем не менее это произошло.
Тузмес позвал Крайлога, и тот, недовольно ворча, двинулся в сторону замка. Пока он переставлял свои страшные ноги, мы создавали прочные веревки и накладывали на них заклятия, не забывая при этом восклицать на все лады. Суть восклицаний, как и раньше, сводилась к тому, что мы будто удивлялись, как легко решается загадка Пожирателя. Квирсел, стоявший, как говорят среди городских низов Мигонии, «на стреме», сообщил нам, что божественная компашка клюнула.