— Сирены жили на островах так давно, что мы не знаем, было ли время без нас, — улыбнулся Дио. — Корабли гибнут только теперь, причем шестой год — массово. Все беды от одного мерзкого типа, беглого преступника, которого мы не смогли вовремя поймать. Его имя на островах — Гооз, а здесь он — советник Гозир. Искаженное произношение титула правителя островов, газура.
Адмирал замолчал и взялся переставлять на столе посуду, стряхивать крошки и проверять бутылки. Роул тем временем рассказал, что на время проведения парада назначена гибель корабля и смерть Элиша Гравра, его капитана. Бутылка хрустнула в руке адмирала, когда он услышал последние слова. Риоми охнула, вскочила, мигом принесла воды, достала чистые платки и принялась выбирать осколки из ладони Ногорро, шипящего от злости. Парси воспринял новости куда спокойнее. Попросил Крида убрать со стола лишнее, вышел и вскоре вернулся с подробной картой бухты Дильша. Расстелил ее на столе, поверх бросил горку золотых корабликов размером с полпальца каждый. Взялся расставлять их на карте, поясняя порядок прохождения и поправляя его, когда адмирал вносил уточнения.
К рассвету весь путь эскадры был известен до мелочей. Парси довольно кивнул, убедившись, что его поняли.
— Эти русалки должны быть близко от корабля? — спросил он.
— Чтобы никто ничего не заподозрил, а удар оказался точным и узконаправленным… — задумался Дио. — Даже учитывая наличие жезла, они все равно должны быть не далее четверти морского нэя, то есть семи сотен локтей. Топить станут здесь. По течению удачное место, да и ветер легче позвать. Ио, твое мнение?
— Девочка и в таких делах разбирается? — Адмирал уже охотно гордился своей протеже.
— Моя Сказка умница, — заулыбался Крид. — Кстати, адмирал, сдаю без пыток последнюю тайну рода Гравров. Я Мирошу не родной сын…
— Удивил, — рассмеялся Ногорро, не дослушав. — Теперь себя за клевету вызовешь на дуэль?
— Могу подраться с Дио, он мне охотно наставит синяков. Так вот благодаря интригам нашего величества и прочим обстоятельствам мы с Риоми не брат и сестра, а совершенно неродные люди. А вот ей Мирош Гравр как раз папа. Родной.
— Дохлые каракатицы, — покачал головой потрясенный адмирал. — Проспорил я пять тысяч золотых на приданое золотой рыбке, ясное дело. Я полагал, у твоего папаши в голове ветерок подгуливает. Все твердил — Эльза, жена, то да се… из флота ушел. Тогда мы, кстати, и поссорились всерьез в первый-то раз. И мамка тоже эта… русалка?
— Самая сильная, — не солгала Риоми и капризно прищурилась: — Раз все мужчины такие непутевые и впечатлительные, я буду распоряжаться. Пора ехать. Дио, ты возьмешь господина Парси и моего братца Роула. Топить корабль станут именно с этой косы близ маяка, я уверена. Обязательно и в первую очередь следует спешно залить водой жезл, это для него гибельно. А самого сирену… ну, ваше дело.
— Слушаюсь, госпожа, — тихо поклонился хранитель. — Я покидаю вас, рассчитывая на сабли и везение Крида.
— Далее, — деловито сообщила Риоми. — Мы с адмиралом, если он не возражает, неспешно двигаемся к Дильшу. Оттягиваем начало парада настолько, чтобы у вас было время на подготовку. Предупреждаем Элиша. В самом наилучшем случае я оказываюсь во время парада на его корабле.
— Мы выедем, как только я переоденусь, — кивнул Парси.
— Скачки. Лошади, — скривился Дио. — Богиня Сиирэл, как я хочу домой!
Крид рассмеялся, добрая Риоми виновато вздохнула. Она тоже хотела домой, пока что совсем немножко, но все же… Там мама, и она болеет. Отцу трудно, неспокойно, а еще — скучно: никто не крадется по запретным коридорам с подарками для Риоми, ночами поддерживается удручающе железная дисциплина, а тишина не таит подвоха. Онэи теперь совсем одна и, наверное, опять плачет. Догадливый принц шепнул в ухо:
— Не грусти, нам пока и тут забот хватит. Королевский двор — презабавное место.
Затем Крид зевнул и пожаловался адмиралу:
— Третьи сутки без сна, даже подраться не тянет.
Ногорро пообещал запихнуть наследника в свою карету и обеспечить подушкой.
Лабиринт коридоров и залов замка остался позади, от парадных дверей открывался дивный вид на розовый от смущения восток. Причиной неловкости, вероятно, следовало считать Нигоша, забравшегося в середину клумбы и усердно обкусывающего бутоны роз и нежные махровые шапки ранних астр. Приметив хозяев, гнедой сунул морду поглубже в зелень, выдрал напоследок самый сочный стебель и заспешил к Риоми. Огрызок астры успел выхватить из самых зубов Крид, осмотрел, нашел годным и преподнес Риоми, восторженно схватившей незнакомый цветок. Адмирал без особой злости упомянул каракатицу и добавил новое выражение про гнилую вонючую селедку, целый косяк коей, по словам Ногорро, плыл навстречу. Речь шла о слугах замка Эрси. Потным страхом от них веяло за версту.
Вперед усердно выталкивали управляющего, бледного, от ужаса едва способного стоять на ногах. Нрав Ногорро никто не подумал бы описать как кроткий. Его вчерашнее рычание встряхнуло ставни, это слышали двое мальчишек, собиравших в саду яблоки. На ночь глядя они, понятное дело, радели не о хозяйском столе. Правда, до того, как раздался рык, сбивший обоих с ветки, они понятия не имели о том, что хозяин дома. Зато до деревушки домчались, опережая ветер, и такого порассказали, что утром никто не рассчитывал даже остаться в живых, не то что сохранить рабочее место. А жили при замке безбедно.
Господин Эрси с усмешкой оглядел всех.
— Не до вас теперь. Пришлю вестового, и он разберется, какая тварь тут на рубашках для сына экономила, — коротко пообещал адмирал. — Свиньи береговые, вот вы кто. Марш палубы драить!
Слуги, потрясенные мягкостью приговора, сгинули. Управляющий подвел Ногорро рослого серого в яблоках жеребца, придержал стремя, закивал, обещая немедленно подать лошадей для господина Парси и его спутников. Думать над неожиданным приказом он уже не пытался. Ногорро развернул коня и проехал прямиком через потрепанную клумбу, выдрал на ходу горсть астр и бросил совершенно счастливой Риоми.
До постоялого двора добрались после полудня, чуть не загнав коней. Боялись, что Мирош Гравр уедет, не дождавшись их и не зная новостей.
Не уехал. Как он мог двинуться, когда узнал, что обожаемая и почти незнакомая дочь ускакала среди ночи в сопровождении господина Эрси и двоих таинственных спутников, о которых никто из свиты адмирала и слова не мог сказать? Мирош метался по двору и рычал не хуже Ногорро. У забора стоял Гокс, лениво рассматривая дали в поисках врагов. Маленькая Гоо сидела рядом на его плаще, зажав в одном кулачке вишневые палочки, а в другом — огромное яблоко.
Лидия занимала кресло рядом с Диной, Негодяй лежал у ног хозяйки там же, на балконе второго этажа, и принюхивался к запаху кофе. Госпожа Тэль-Коста еще утром заверила мужа, что его дочь — умная девушка: если кому и угрожает опасность, то только адмиралу. Его очаруют и вынудят делать глупости, а Тэль-Мар хоть и сложный человек с безудержным нравом, но с женщинами не воюет.