На знакомой верхней площадке сидел араави, бледный и сгорбленный. Рука была перевязана, пустые глаза неотрывно смотрели на Риоми. Элиис устроилась у плеча мужа и тоже молчала, испуганно замерев. Боу, само собой, сказал им, что торопыга тэльр нырнул за какой-то ценной ракушкой. Что обещал вернуться и вылечить Риоми. С тем, мол, сиганул вниз, в кишащую акулами бухту, и больше на поверхности не появлялся. История мало обнадеживала…
Но Граат, выслушав, вздохнул и твердо обещал жене:
— Северянин умеет притягивать чужие неприятности и отделываться синяками. Все обойдется.
Сам он в сказанное почти не верил, но до рассвета обещал надеяться. И теперь очень старался. Когда внизу стали тянуть веревки, весело переговариваясь, араави недоверчиво вздрогнул. Обернулся, проследил за Уло и стражами под его началом, тянущими тэльра без видимых усилий и обменивающимися впечатлениями. Погладил Элиис по голове.
Крид переступил парапет, резко выдохнул. Восток светел, но солнышко еще не подглядывает из-под шторы предзорья. Успел? Он торопливо прошел, сел возле рисунка и выплюнул на ладони зажатую в зубах ракушку. Тут же попытался вдвинуть ее в контур, преодолевая сопротивление… которого не встретил. Крид положил светлую жемчужницу на ладонь Риоми и обернулся к араави:
— Я хоть правильно все делаю, а?
— Судя по виду — да, — задумчиво предположил тот, присматриваясь к шейному украшению. — А что ты делаешь?
Крид поправил свой хомут, удивляясь его легкости, коротко рассказал про рисунки, дядю Левина с его книгами, три капли крови для обряда обожествления. Про уничтожившего посох Пэи, погоню за акулой и встречу с русалками в глубинах.
Араави слушал не слишком внимательно, снова глядя на свою дочь. Не родную по крови, но разве это что-то меняет? Разве из-за этого можно и посильно ее потерять для пожилого и утомленного утратами человека… Ракушка раскрыла створки медленно, как просыпающийся утренний цветок. Бордовая жемчужина лежала в ней, снова разгораясь до огненного сияния и становясь прозрачной. Когда она погасла, створки распались, теряя магию скрепившего их звучания. Старые, лишенные перламутра, источенные временем белые створки… Риоми потянулась и зевнула, села, тряхнула головой. Осмотрелась. Удивленно мазнула пальцем тускнеющую краску рисунка звезды.
— О-оу, — зевнула она повторно. — Я одна и отоспалась за ночь, да? Пап, все хорошо. Мам, я очень даже здоровая, не надо так смотреть.
— Она научилась у наглеца бессовестно говорить с нами, — улыбнулся араави. — Элиис, не плачь!
— Э-э-э, — Риоми рассмотрела на Криде хомут, — отдай, я сама такую хочу и буду носить эту штуку! Здоровенная жемчужина, мне подойдет. Где взял? — Риоми повернула голову и охнула, увидев Пэи, свернувшегося под тонким покрывалом. Она сразу забыла про свою показную бодрость. — Очень плохо?
— Бежнадешно, — на удивление радостно сообщил тот, хоть и говорил слабым шепотом. — Но не страшно. Теперь — нет.
— Увы, мы такое не лечим, — виновато вздохнул Боу. — Древние умели.
— Слушай, так это поправимо, — возрадовался Крид. — Тащите его к берегу! Я, судя по всему, главный местный русал. Хоть и не знаю, за что меня впрягли… ну, назначили. И у меня даже есть хранительница. Она наверняка умеет лечить, и уж точно нет никого, кто знает древность лучше русалки. Кстати, как там мой нароот?
— Вот та, в сеточке? — недовольно уточнила Риоми, наклоняясь над парапетом. — Которая сейчас подло топит нашего газура? А постарше у них не было хранителей, опытных? И вообще — мужчин… Возмутительно, Крид, я ненадолго заснула, а ты уже приволок со дна эту кораблекрушительницу!
Крид захихикал и кивнул.
Зрелище, что ни говори, занятное. Тилл сидит на воде, сделав ее плотной. А рядом лодка его великолепия делает все возможное, чтобы затонуть. Потому что все до единого гребцы сбежались к левому, ближайшему к русалке борту, который из последних сил поддерживают снизу стражи Крида. Они очень злы и непрестанно работают хвостами, но уже устали бороться с бременем человеческой глупости. Элиис рассмеялась: Онэи внизу воспользовалась голосом, как и подобает невесте газура. Одним воплем рассадила людей по местам! Включая самого Яоола, кстати. В хрустальной тишине отзвучавшего эха Онэи направилась по воде к хранительнице выяснять отношения.
Боу вежливо отвлек всех от забавы, сообщив, что Пэи уже спускают вниз. Для быстроты используют веревки — благо поднимавшие Крида люди еще на местах.
Риоми и тэльра отправили на берег следующим «рейсом». Крид нашел, что условия просто идеальные для объяснения. Девушку он держит на руках, и вырваться ей не удастся. Не тут.
— Риоми, а когда ты согласишься обеспечить меня фамилией Граат?
— Не знаю, — серьезно задумалась сирин, с подозрением изучая скудный наряд Тилл. — Сперва надо поговорить с одним моим папой, потом со вторым, далее — с Юго и еще с адмиралом, я его тоже люблю… С мамой Элиис, мамой Лидией, мамой Авэи… Наглец!
— Я же в ушко. — Крид неубедительно изобразил смущение.
— Ладно, — чуть мягче продолжила Риоми. — Через месяц-другой. А то всякие крушительницы… Слушай, а мне можно пристроить хвост? И сеточку. Симпатично смотрится.
Веревки кончились, под ногами захрустела галька.
Тилл обернулась, махнула рукой и нырнула, мелькнув хвостом. После требований Риоми сеточка уже не вызывала у Крида радости. Чтобы его очаровательная жена в таком вот виде… например, на рейде Дильша? Русалка выплеснулась из воды рядом, с размаху села на камень, забравшись с ногами, охнула и рассмеялась, гладя ушибленное колено.
— Счастийе, что выи любитье невесту, отец коворил, яа толшна штать морииля то пятитесяти лет, втруг он меня исперёт? Это тяшело. И мой Шотти тоше огорчен.
— Вот порядки — «изберет»! — еще сильнее возмутилась Риоми. — Завтра поженимся, не люблю тянуть с решениями. Какой-то еще подводный отец, у меня и так четыре штуки на поверхности! До пятидесяти ждать. Ужас!
— Трутно, — вздохнула Тилл. — Есщо пять лет.
— Я бы хотела так сохраниться, — завистливо вздохнула Риоми.
— Сиринии шивут в Океании толго, — успокоила Тилл. — Папе сто тесять. Исчо бутет шить лет пятьтесят ботро. Таше ротители на суше шивут толыпе, если их точь — сиринии из воты.
— Где мой хвостик? — восторженно взвизгнула Риоми. — Крид, лечим Пэи — и на дно! Папа поймет. Наши молодые мамы будут тем более рады, все до единой.
— Лечить? — забеспокоилась Тилл. — Морииль полен?
Крид торопливо согнал с волос воду, встряхнув головой: здоров! И указал на Пэи. Пояснил:
— Этот человек уничтожил жезл и пострадал.
Тилл разволновалась, окликнула стражей, задержавшихся поболтать у лодки. Крид по ее просьбе отнес и погрузил в воду безвольное тело Пэи, потерявшего сознание после спуска. Русалка напела нечто звучное и ласковое, морщинки боли разгладились на усталом лице. Стражи подхватили Пэи под руки и утянули вниз. Риоми возмущенно охнула и сразу узнала: там удобнее лечить, больному под водой ничто не угрожает. Утонуть по-настоящему под присмотром пяти жителей глубин невозможно, Пэи погружен в целительный сон, не требующий дыхания. Так можно оставаться под водой несколько часов. Тилл договорила и последней скрылась в глубине.