— Любое знание вселенной, доступное любому в любой момент? Я бы тоже испугалась публиковать такие секреты, — признала Дамира. — К тому же, эта теория так и не получила подтверждения. Никто не знает, каким образом можно получать доступ к разуму ноосферы?
— Неудивительно, если учесть, что теория и тайна общения с абсолютом замурована в архивы папской Академии наук и недоступна никому из ныне живущих. Но! — вскинул палец монах. — Можно предположить, что энергетика стража богов, куда более мощная, нежели у простых смертных, пробивает некий барьер и позволяет разуму человека получить нужную в данный момент информацию.
— Пусть будет так, — пожала плечами археологиня. — Теперь предоставьте подтверждение. Дайте мне информацию, которая получена через ноосферу и подтверждена из независимых источников.
— Доказательство… — защелкали костяшки четок. — Что может быть доказательством?
— Предъявите мне ранее неизвестный факт, который я смогу проверить и убедиться в его достоверности. Тогда можно будет предположить, что и остальная информация из того же источника тоже соответствует действительности.
— Легко сказать! Как вы проверите истинность событий случившихся сто тысяч лет назад?
— Если ноосфера сохраняет любое знание — выберите события поближе, только и всего.
— Это возможно, друг мой? — повернулся к Шеньшуну монах. — Посмотреть на что-нибудь, происходящее сейчас?
— Пьер увидел то, что желал, я всего лишь отразил его попытку сломать мою волю. Пусть сделает то же самое, но с другим желанием, — ответил страж богов. — Мне интересны ваши старания, я не стану им мешать.
— То есть, мы можем узнать все, что угодно? — жадно облизнул губы доктор Истланд. — Поговорить с Вальтером Ритцем? Узнать, кто отравил Климента Пятого? Увидеть, как свершалось распятие? Кто продиктовал священные Заповеди?
— Вы совсем забыли, что нам нужно подтверждение теории, — покачала пальцем археологиня. — Кто подтвердит, что рассказ загипнотизированного человека о даровании Заповедей соответствует истине?
— Это неважно, — развернул плечи монах. — Если мы сможем узнать хоть что-нибудь об этой тайне, это уже само по себе окупит все старания ордена!
Дамира примирительно вскинула руки. Она ничего не теряла от появления еще одной версии древнего сказания. Кристофер Истланд торопливо поднялся на второй этаж и вскоре вернулся, ведя психотерапевта, на ходу надевающего халат. Уже в гостиной монах начал азартно объяснять гипнотизеру, что от него требуется. Француз отвечал недовольным тоном.
— Ничего не получится, — перевел для женщины нуар. — Чтобы направить пациента к какому-то событию, нужно знать, куда его отсылать, место и время события, воспоминание о котором желаешь получить. Хотя бы место, чтобы, плавно уходя в прошлое, в итоге выйти к нужному моменту. А где и когда пророку продиктованы заповеди, никто не знает. Ни я, ни он. И про папу Климента он первый раз слышит.
— По ведь он смог увидеть эпизод из войны богов!
— Я знал, когда это происходило. Или он был уверен, что знаю? Я пока не очень понимаю его объяснения…
— Дамира, Пьер не историк, он психотерапевт, — внезапно обратился к археологине доктор Истланд. — Мне кажется, все его познания о прошлом ограничиваются Столетней войной и высадкой в Нормандии. Ну, и последними выборами президента. Это вас устроит?
— Хотите доказать существование ноосферы — приведите неизвестные ранее факты, которые можно проверить. Все, что связано со Столетней войной, проверить будет трудновато. Все, что связано с высадкой, может быть объяснено фильмами, книгами и школьным курсом. Под гипнозом пациент вспомнил что-то из увиденного ранее, только и всего.
— На вас не угодить, мэм! Неизвестные факты… Знать бы, где их искать?
Гипнотизер сказал еще пару слов.
— О! Оказывается, наш друг Пьер однажды посетил Египет. Пирамиды в качестве неизвестного факта вас устроят?
— Вполне, — неожиданно согласилась археологиня. — По Древнему Египту на сегодня накоплено огромное количество информации. Если вы предоставите хоть что-нибудь новенькое… — например, о строительстве все тех же пирамид, — это заявление можно будет легко и быстро проверить, сравнив с тем, что мы уже знаем о земле Та-Кем. Для десятков тысяч специалистов подобный аргумент станет решающим в оценке качества источника информации.
— Отлично! Тогда прошу вас, друг мой… — Кристофер приглашающе указал нуару на кресло.
— Полагаю, это место лучше оставить для вашего товарища, — резонно предположил Шеньшун.
— И то верно! — согласился монах и перешел на французский.
Врач внимательно его выслушал, кивнул и вытянул из кармана стеклянный шарик…
* * *
…несмотря на закатное солнце, пески продолжали дышать жаром, обжигая босые пятки. Летток шагал шестым в их восьмерке, удерживая на плече бревно как раз перед плотно подвязанной к натертому подпятнику, качающейся опорой. Ноша была не тяжела — на своем пути к пристани бригада скорее отдыхала, нежели работала. Хотя корзина с хлебом, курицей и двумя кувшинами пива за этот день им все равно полагалась, Строительство пирамиды — работа почетная и очень прибыльная. Не только сам всегда сыт — на содержание, назначенное повелителем, две семьи прокормить можно.
Однако время отдыха еще не наступило. Незадолго до заката их восьмерка встала в короткую очередь у причала, на который шардуф из пяти длинных пальмовых стволов выгружал с плота каменные блоки. Устройством не без труда управляли сразу тридцать человек под командой писаря, и еще трое стропальщиков трудились на причале и корабле. Их работа казалась самой простой — лови канат, вдевай в петлю, крепи палкой. Но Летток ведал, что сюда назначаются самые опытные из каменщиков, и содержание у них втрое превышает содержание простых таскателей. Стать стропальщиком было главной мечтой Леттока — но он знал, что это невозможно. Ведь таскателей — не счесть, целый поселок. А стропальщиков — всего половина сотни на все строительство.
К канату прицепили очередной камень. Писарь, сделав отметку на папирусе, громко крикнул, и тридцать шардуфщиков, разом потянув веревки, опустили свой край гибкой пальмовой связки, побежали по причалу. Камень, оторвавшись от палубы, с обманчивой легкостью скользнул над бортом, над полоской воды и жердяным настилом причала, бухнулся на песок. Береговой стропальщик отцепил его, махнул рукой ожидающей очереди восьмерке.
Бригада подбежала, старший просунул короткий конец бревна в петлю обвязки, подправил опору:
— Готово!
Остальные рабочие его бригады дружно навалились на длинный конец, отрывая камень, пробежали десяток шагов к реке. Бревно со скрипом повернулось на подпятнике, сместив камень на один шаг в сторону. Восьмерка, опустив груз, приподняла бревно, побежала вперед, смещая и рычаг, и опору. Опустила, навалилась, отрывая строительный блок, перешла назад, сместив груз еще на шаг, опять перебежала.