Бегущая на меня волна захлестнула, закружила в помойном водовороте и, несмотря на мою привычку всегда крепко стоять на своих двоих, уронила, как кеглю. Под ногами сквернавцев инстинктивно сжался в комок, принял позу эмбриона, закрывая лицо и бока согнутыми руками. Но отделался я легко. Несколько слепых и слабых ударов под ребра, незначительных тычков дубинами и древками копий, да излишне ретивый кот не совсем уверенно цапнул за ляжку, словно передумал в последний момент загнать в мое мясо зубы на всю длину.
Естественно, я вопил во всю глотку! Более того, я матерился на родном, великом и могучем, забыв про классический имперский. Так громко и самозабвенно, что не расслышал повелительного окрика, заставившего распаленную толпу отступить от жертвы.
Проклиная свой план, я поднялся в плотном облаке из пыли, зловония раззявленных пастей и ненависти. Отряхнуться не дали – окружившие меня плотным кольцом враги, сдерживая рвущихся с поводков котов и извергов, не очень учтиво погнали древками копий к широкому провалу в руинах стены. Судя по замеченной во время недавней рекогносцировки колее на пересекающей ров насыпи, этот проем использовался как грузовые ворота. Его защищала пушечка, укрытая невысокой баррикадой из камней.
Демонстрация уродов, двух– и четвероногих животных двигалась медленно, обрастая, как снежный ком, новыми участниками, один краше другого. Хаотические движения внутри подогревали бурлящие страсти. Поскольку я примерно на голову возвышался над самыми рослыми бандитами, то прекрасно обозревал положение дел вокруг. Уже у самой стены понял, что моя персона оказалась в центре всей банды за исключением часовых, кашеваров и раненых. Обстановка накалялась. Во внутреннем кольце прибавилось колоритных персонажей, тянувших ко мне свои грязные руки с острыми предметами, обдававших вонью своих тел и ртов, оглушающих рычанием и воплями.
Местную элиту представляли четверо сквернавцев крупнее прочих, одетых в толстые пестрые халаты с ржавыми кирасами поверх и вооруженные двуствольными пистолетами и саблями. Головные уборы каждого соперничали в конкурсе пародий и безвкусицы, который, видимо, с большим размахом проходил в лагере у подножия крепости. «Украшенные» сверх всякой меры всевозможной металлической хренью от пробитых монет до пряжек солдатских ремней, эти шляпы, надо полагать, служили атрибутами власти. Четыре бородатых клоуна, размахивая вооруженными конечностями в наслоениях грязи и грубых украшений, затеяли между собой весьма экспрессивный спор. Скорее продолжили начатый, ненадолго прерванный моим появлением, судя по тому, как мало внимания уделялось моей персоне. Понимая их тарабарщину с пятого на десятое, я уловил, что ублюдки не только выясняли, кто из них главнее, но и делили мои сапоги.
Я продолжал экспрессивно выкрикивать, что являюсь гражданином великой страны, золотопогонным офицером генерального штаба и гарантирую им хороший выкуп от себя лично или же лютые кары от имени Императора. В ответ один из спорщиков мимоходом ткнул меня посохом в солнечное сплетение. Удар на время лишил дара речи, чего, видимо, сквернавец и добивался. В качестве побочного эффекта – я упал на вытоптанную траву. Да укушенной ляжкой об землю!
Расталкивая толпу пинками и руганью, ко мне приблизились два аккуратно одетых и хорошо вооруженных мужчины, разительно отличавшихся от остальных своим телосложением и чистой кожей. Пожалуй, их можно было бы назвать офицерами, вот только их доспехи не несли никаких знаков отличия. Лаконичный функциональный стиль в их одежде и молчаливый интерес резко контрастировали с пестротой лохмотьев и эмоциональным галдежом бандитских главарей.
Отряхиваясь, поднялся с земли и встретился глазами с первым визитером, чье лидерство по внешности и осанке читалось бесспорно. Сказать, что от него веяло безжалостностью, было бы в корне неверно. Разве можно психически здоровому мужчине испытывать жалость к каким-то там насекомым? На секунду почти поверил, что мое место где-то с тараканами и мокрицами, отчего глупо улыбнулся холодному взгляду, одновременно давая себе обещание непременно убить этого опасного персонажа первым. Его шлем намеренно и старательно был лишен намеков на крепление плюмажа, а отличить этот шлем от каски имперского штурмовика мог лишь опытный глаз при ближайшем рассмотрении. Былую принадлежность с головой выдавал узнаваемый дизайн.
Кираса, наплечники и набедренники, великолепно подогнанные, но без каких-либо изысков, слегка отливали медью в тон загорелому лицу с резкими чертами. Массивные наручи, единственные детали его брони, украшенные выпуклым рисунком, смотрелись чужеродно. Змейки изящно оплетали руку от локтя до запястья, а их головы с вмурованными в пасти небольшими красными гамионами напоминали многоствольные пулеметы в магическом исполнении. В который раз за сутки в новом мире поймал себя на мысли, что уметь видеть и понимать увиденное – две большие разницы.
Вооружение начальника составляли офицерская сабля с золоченой гардой в простецких ножнах с красными кистями и короткоствольный огнестрел в наглухо застегнутой кобуре. Тем не менее мужик производил впечатление очень и очень опасного в бою противника. Возможно, традиционное оружие являлось вспомогательным. На грудной пластине как приклеенная покоилась стальная цепь с обыкновенным, на вид полностью заряженным, гамионом, разве что весьма внушительных размеров. Еще один среднего размера камень блестел на пряжке пояса – оба содержали активированный физический щит. Не ради понтов – видно, что мужик понимал цену не только чужой, но и своей крови.
Второй смотрел на меня чуть презрительно и вскользь, больше уделяя внимания лидерам сквернавцев. Стоя вполоборота, прикрывал левый бок и спину своего напарника. Его ладони с обманчивой небрежностью покоились на рукоятях богато отделанных двуствольных пистолетов, выставляя на всеобщее обозрение гибрид защитных перчаток и кастетов, оснащенных неизменными магическими «стразами». Пистолеты находились в кобурах на бедрах. Еще два пистоля непонятной конструкции показывали свои ребристые вытертые до светлых пятен рукояти из-за спины. Узкие коробчатые пульницы занимали на поясном ремне все свободное место.
Его правый локоть защищал стальной наруч необычной конфигурации с тремя внушительной величины камнями на внешней стороне. Физический щит, причем какой-то мудреный, догадался я. Из холодного оружия я разглядел только нож в ножнах на правом плече – по всей видимости, метательный. Дорогостоящий и избыточный арсенал для линейного офицера, но в самый раз для ганфайтера-фанатика.
Моя способность определять гамионы работала вполсилы, подсказывая, что у него имеется крупный амулет под броней на груди и какие-то смертельные штуковины притаились за голенищами его шикарных сапог черной кожи. Носил он зеленые штаны с нашитыми наколенниками и серебряным орнаментом на лампасах, стилизованным под клубки земноводных. Довершала наряд налобная повязка из зеленой ткани в виде двух змей, держащих в пастях по гамиону с неизвестными мне функциями. Правильно они опасались сквернавцев. Тут и меньшее количество дорогих игрушек, чем на них понавешано, серьезный повод убить и ограбить. Неужели эти персонажи командовали княжескими стрелками? Тогда анархические эскапады Буяна и Молчуна вполне обоснованны.