— Ладно, свидетели невежественны в подобных вопросах, но что говорят ученые?
— Большинство утверждает, что подобное невозможно. — Майлина сделала паузу, глядя куда-то в сторону и стараясь не смотреть на стол. — Но некоторые выдвигают встречные теории.
Еще в начале своего очередного обжорства Торговец предложил девушке составить ему компанию за столом, но та категорически отказалась. Утверждала, что как раз перед встречей очень сытно отобедала. Так что теперь ничего больше не оставалось, как продолжать наедаться самому, мысленно сочувствовать оголодавшей явно собеседнице и одновременно подталкивать ее к нужной теме:
— Что за теории и кто конкретно?
— Есть такой магистр Яловел, он работает в столице в госпитале для горожан. Очень старый, очень добрый и самый любимый в городе, потому что лечит всех больных, не требуя оплаты, а довольствуясь ставкой с должности да добровольными пожертвованиями. Очень, очень душевный человек.
— Считай, что я уже проникся к нему любовью, — закивал Светозаров, энергично размахивая вилкой. — По существу давай.
— Вот он утверждает, что у каждой целительницы есть некий нарост на некоем гипофизе мозга, который как раз и мешает дать полный отпор магическим атакам хищных тварей.
Что это такое конкретно, где нарост находится, знает только он, но даже он не рискует делать операции по удалению. Говорит, что это очень опасно, практически всегда смертельно.
— Да уж, копаться в мозгу ножом или скальпелем — задача непростая. А вот как магистр Зарнар относится к теории магистра Яловела?
Целительница печально вздохнула:
— Тоже не верит. Да и никто не верит, кроме нескольких, таких же, как и я, воительниц. Тем более что провести подобную операцию никто не в силах.
Уже интенсивно доедая последние булочки на десерт и запивая их неким подобием сливок, Дмитрий несколько осоловело и лениво посочувствовал:
— Понимаю, нейрохирургии у вас еще не существует как таковой. Тем более что раз уж сам Эрик в это не верит…
Может, непомерная сытость повлияла, а может, сонливость была виновата, но, кроме разглагольствований о бренности бытия, в голову ничего не лезло. В понимании путешественника между мирами, бравый маркиз должен знать о своем мире Мерлан все и не испытывать никаких сомнений. Раз говорит, что выживет человек, — значит, выжил! Сказал, что не верит, — следовательно, нечего и голову забивать каким-то наростом! Пусть даже там для такого опытного целителя, как Тител Брайс, дел всего лишь на одну минуту. Но то ведь Брайс! А то…
— Ой! — Торговец вздрогнул всем телом, неожиданно вспоминая, что он сам может удалять и растворять в теле иного человека и в своем собственном любые наросты, небольшие опухоли, спайки, тромбы и так далее, и тому подобное. Причем одна картинка перед глазами стояла как живая: он проводит обследование какой-то миловидной, очень богато одетой женщины и именно на предмет об отсутствии потомства. — Так, так, так, так… — зачастил он словами, стараясь унять прикосновениями ладоней пульсирующие виски. — Что-то мне такое интересное и странное вспоминается.
Но как ни крутил он картинку, как ни проворачивал маленькую сценку, но только и припомнил, что после его магического вмешательства та самая роскошно одетая женщина уже смело могла в будущем стать матерью. Но одновременно с этим окрепла и уверенность в том, что он и любую другую мешающую организму правильно действовать структуру попросту растворит в теле как ненужную. Так почему бы не попробовать удалить так мешающий Майлине нарост? Тем более что устройство мозга и самого гипофиза Светозаров знал преотлично.
Другой вопрос, есть ли этот нарост на самом деле. Вдруг врач что-то напутал? Ведь недаром про него говорят «очень старый». Но ведь попытка не пытка! Тем более что и сама целительница смотрела на графа словно на сошедшего с иконы. Такую долго уговаривать не придется.
— А ну, красна девица, ложись-ка на мою кровать!
Кажется, Майлина поняла требование в несколько ином смысле. Потому покраснела до корней волос и враз охрипшим голосом спросила еле слышно:
— Сразу раздеваться?..
— Мм. Зачем? — Несмотря на яркие вспышки в мозгу и озарения, Торговец продолжал соображать с опозданием и не свойственной ему тупостью. — Просто ложись, постараюсь посмотреть на твой гипофиз. Стул вначале мне подвинь. Набок, спиной ко мне… Отлично! Голову повыше на подушку…
В этот момент скрипнула дверь и в палату заглянула шеф-повар форта. Глаза у нее, конечно, округлились от увиденного, но голос раздался смиренный и ласковый:
— Ваше сиятельство добавки не желает?
Дмитрий уже поднял руку, чтобы отрицательным жестом отправить ее куда подальше, но вовремя спохватился:
— Фиала, зайди на минутку! Иди сюда… ну быстрей же! — (Женщина растерялась окончательно и, когда ставила поднос с добавкой на стол, руки у нее заметно подрагивали.) — Не бойся, не съем! Стой вот здесь и молчи как рыба.
Затем две минуты сосредотачивался и две минуты рассматривал искомый нарост. Размером с четверть рисового зернышка, он смотрелся на гипофизе вполне естественно и нормально. Но как раз для сравнения была и призвана кудесница котлов и сковородок.
— А теперь быстренько меняйтесь местами! Раз-два, раз-два!
Он еще и в ладоши похлопал, явно не в силах сдерживать охватившее его возбуждение ученого и исследовательский азарт. Еще через пять минут он торжествующе вскричал:
— Ага! Все-таки разница есть! Однозначно есть! — И тут же сам себя осадил: — Но это еще ничего не значит! Поэтому… Майлина! Бегом за своей тетей! Еще есть в форте целительницы?
— Одна.
— Ее тоже волоки! Бегом! Фиала! Ты давай за своими подругами, веди штуки три. Если они заняты, давай сюда любых трех женщин или девушек, которые не спят.
Оставшись на время наедине, заглянул в собственные внутренности, с удовлетворением констатируя, что внутренний жар не просто лечит давно сросшиеся кости или восстановленные сухожилия, а уже принялся за активную перестройку мускульного каркаса.
«Ха! Да с таким питанием я еще через два часа коня смогу на себе волочь!»
Но от лишнего куска еды на столе не отказался. И пока первой явилась старшая медсестра форта, успел приговорить два куска мяса, похожего на крольчатину, и здоровенную лепешку. Запивая уже все это неким подобием водянистой простокваши, промычал с полным ртом в сторону новой пациентки:
— Ложись! А где еще одна коллега?
— Она спит… Не одна…
— Ладно, без нее зависимость вычислим.
Тетя тоже укладывалась с большим сомнением. Правда, тут ей помогало непрерывное нашептывание племянницы.
Та, видимо, успевала рассказать все: и про предшествующий разговор, и про новейшие идеи старого магистра Яловела. Верила тетушка в россказни любимой племянницы или нет, но лежала спокойно, что и привело к очередному диагнозу.