Не сказать, что отношения меж Торрами и хоргами в лице Арролда и Ллайды, за полгода превратились в дружбу не разлей вода. Нет, в их общении еще присутствовала некая скованность, но вот враждебности не было, точно. Скорее легкая настороженность, впрочем, довольно успешно нивелируемая их общим благоволением Т'мору. Понимая, что форсировать события не стоит, арн, тем не менее, всячески способствовал перерастанию их приятельских отношений в дружбу, но в меру. В общем, в свете этого, Т'мор был даже рад, когда Ллайда, узнав о рождении риссов-близнецов, развила столь бурную деятельность, результаты которой вылились в захламление гостиной резиденции уймой подарков, начиная от практичных и действительно полезных, иногда даже необходимых вещей, до замысловатых игрушек и артефактов самого странного назначения…
Посмотрев на разрастающиеся терриконы коробок, коробочек и сундучков, Т'мор решил внести и свою лепту в эту оду расточительности, для чего, на добрые сутки заперся в лаборатории Байды. Результатом стал набор из четырех стальных колец, сродни тем, что они с Байдой подарили на свадьбу Арролду и Ллайде. Безразмерные, зачарованные так, что только не светились от количества закачанных в усыпавшие их поверхность мелкие темные камешки, сил, снабженные добрым десятком самых разных функций и возможностей, эти колечки стали для темного мага настоящим экзаменом на знания артефакторики. Даже Байда не раз удивленно цокал языком, рассматривая рабочие записи по созданным его учеником, колечкам. А по завершении чтения, хлопнул Т'мора по плечу, и заявил, что тому пора обзаводиться собственным клеймом. Представив себе ворох уже имеющихся у него всяческих побрякушек, начиная от крылатого меча мастера клинка до медальона темного мага и причитающегося, еще с выхода из Круга Чести, со слов эра Аллина, но так до сих пор и не полученного кулона Мастера Вязи, арн только устало вздохнул и обещал подумать. Создание сразу четырех, пусть и однородных, но очень насыщенных, мощных артефактов вымотало его слишком сильно. Так что, допив чай, маг не стал задерживаться для беседы с Байдой и засобирался в резиденцию, поторапливаемый одной мечтой — отоспаться.
В резиденцию, Т'мор отправился тем же путем, что и прибыл в лавку артефактора, то есть верхом на основательно заскучавшем от долгого пребывания в конюшне, хауке, почти всю зиму вынужденного довольствоваться лишь короткими выходами в сад, где приличному скакуну и порезвиться-то, толком, негде.
Первый выстрел Т'мор пропустил. Лишь шрам обдало дуновением воздуха, потревоженного пролетевшим в считанных сантиметрах от лица, болтом, отклоненным простеньким защитным амулетом, таскаемым арном, как раз на подобный случай. В следующую секунду, арн соскользнул с седла и, отступая в тень, хорошенько хлопнул хаука по крупу. От довольно болезненного удара, вошедшего в боевой темп хозяина, Серый зарычал и, взвившись на дыбы, резко прыгнул вперед, как раз на выметнувшегося из подворотни наемника в темной, почти неразличимой в наступивших сумерках, одежде. Впрочем, такая маскировка, сейчас, оказала дурную услугу своему владельцу. Угодив мощным копытом в лоб нападавшему, от неожиданности, хаук рявкнул и тут же поступил так, как велел ему инстинкт измененного Тьмой создания, то есть, со всей дури вонзил клыки в оседающее на мостовую тело. Из тени, Т'мору было отчетливо видно, как дернулось тело наемника и из его прокушенного Серым горла, хлестнул фонтан. Хаук отпрянул в сторону, нервно крутя основательно залитым кровью храпом, и рванул вперед, пройдясь уже всеми четырьмя копытами по рухнувшему наземь противнику. А Т'мор, убедившись, что его питомец улепетнул, принялся осматриваться. Вовремя. Над крышами двух домов, стоящих по разные стороны переулка, появились чьи-то Узоры. Очевидно, остальные участники решили обыскать переулок.
— Да здесь он где-то. Я ж видел, как он с коня-то спрыгнул. — Нервно шипел один голос.
— Коня? Это не конь, это инферн какой-то. Видел же, что он с Бузой сделал… — Шептал другой. — Не… и заказ этот мутный какой-то. Ну не мог же он невидимкой стать? А…
— Да какой там. У него просто плащ темный, вот он к стенке прижался, да и утек в ту дыру, через которую Буза выскочил… на свою голову.
Это засада? Это просто цирк какой-то! Т'мор стоял в двух метрах от склонившихся над поломанным сообщником, трех наемников, и недоумевал. Как вот ЭТО собиралось его грохнуть?! Бред. Хотя, если бы болт был зачарован… Нет, Т'мор бы его учуял еще на подлете, успел бы уйти в тень. Но даже если так, то ставить на один выстрел, это просто идиотизм. Да и не похожи эти придурки на бойцов. Настоящий убийца, либо уже слинял, либо сидел и ждал, прикинувшись ветошью, пока объект себя не покажет, или не уйдет, наверняка. А эти убогие… Их даже убивать противно.
Но тут произошло то, что напрочь выбило Т'мора из колеи. Заводила этих горе-наемников, стоявший меж двух своих подельников, как-то странно дернул руками и те рухнули, аккурат по обе стороны остывающего Бузы. Не хило.
Помотав головой от нелепости происходящего, Т'мор скользнул за спину единственному, оставшемуся на ногах убийце и, на мгновение отпустив тени, аккуратно тюкнул его навершием трости по прикрытой капюшоном макушке. С этим надо разобраться.
Оттащив «языка» в подворотню, Т'мор вернулся к валяющимся на мостовой телам и, осторожно, осмотрел последних двух жмуров, оказавшихся хоргами. У обоих, под потрепанной одеждой, рубахами незнакомого покроя, на том боку, что был обращен к их главарю, растекалось по здоровому синюшному пятну, а при взгляде внутренним оком, было заметно, что это пятно, приобретшее вид какой-то странной поблескивающей паутинки, распространяется не только по коже, но и вглубь тканей. Яд. Мгновенный. Но неопознаваемым его назвать нельзя. Уж больно странная картинка им рисуется, ни на что не похожая.
Уже привычно затерев Тьмой отблеск своего Узора, оставленный при осмотре на телах убитых, явно приехавших откуда-то издалека хоргов, Т'мор вернулся в подворотню, и разочарованно выматерился на шаэрре. Пленник сбежал. То ли у него от природы черепушка такая крепкая, то ли тоже не дурак артефактами побаловаться, но факт остается фактом. Сбёг, собака, как говаривал Дед, рассматривая пустые, развороченные мутировавшей дичью, силки. И не спросишь теперь, что за интересный яд такой использовал шельмец…
Вздохнув, Т'мор отряхнул, как мог, изгвазданный в весенней грязи плащ, полы которого так активно вытирали мостовую, пока арн осматривал тела, и отправился в резиденцию пешком… правда, лишь до первого поворота, за которым обнаружился все еще недовольно фыркающий от запаха крови, хаук. Улыбнувшись верному скакуну, Т'мор, без всякой жалости содрал с себя плащ и старательно обтер храп недовольного Серого. Окинув взглядом, окончательно превратившийся в грязную тряпку предмет гардероба, арн закинул его в притороченную к луке сумку и, запрыгнув в седло, направил хаука к резиденции.
Официальный, хотя и необъявленный во избежание запрета Хорта, визит четы ап Хаш к супругам Торр, с поздравлениями, состоялся на следующий день. Т'мор просто умотался перетаскивать груды подарков из гостиной на ту каменную площадку, что изображала портал перед домом на побережье.