Я сделал несколько звонков, посетил два магазина и загрузил багажник машины двумя большими пакетами вещей. Все наши были предупреждены. Шеф сказал, что мой план — это полный бред и дичь, что он в таком нелепом шоу участвовать не будет, что я его полностью разочаровал и вообще, не с его габаритами прятаться по склепам кошачьего кладбища! Думаю, это значило, что он прибежит самым первым. Так, теперь срочно отправить эсэмэску…
Чмунк купил мне новенькую сим-карту и отдал свой сотовый, я поменял симку и быстро набрал нужный текст: «За что ты со мной так? Саманта».
После чего поставил рассылку-напоминание, так чтобы тот же текст появлялся у адресата каждые десять минут в течение двух часов. Это не пугает, это бесит. Надо ли говорить, кому она была адресована…
— Алло, сержант… простите, я не запомнил вашего имени? — позвонили мне уже через полчаса.
— Брадзинский.
— Да, точно, спасибо. — В голосе Перси Тату слышались лёгкие нервозные нотки. — Я пришёл в отделение, но там такой тощий тип с какой-то неаполипьянской фамилией сказал, что комиссар не сможет меня принять.
— Неужели? — ничуть не удивился я.
— Он сказал, чтобы я пришёл завтра утром.
— A-а, ну что ж, уверен, что завтра утром комиссар полиции охотно примет вас. Вы ведь по вопросу завещания придёте?
— Да. То есть нет. Я не знаю… У меня плохое предчувствие.
— Вы о чём?
— Мне стали приходить странные послания от какой-то Саманты, — с наигранной весёлостью продолжал студент. — Чей-то глупый розыгрыш, наверное, правда? И постоянно приходит один и тот же текст, один и тот же, снова и снова, один и тот же…
— Успокойтесь, — равнодушно зевнул я. — Возможно, это ваша бывшая пассия? Женщины любят напоминать о себе каким-нибудь оригинальным способом.
— Но у меня нет ни одной знакомой Саманты!
— Честно говоря, у меня тоже. Я вообще впервые услышал это имя от той сумасшедшей бабульки… ну вы её видели, но…
— И что, что?! — Теперь в голосе месье Тату звучал неприкрытый интерес и волнение.
— Так звали её кошку, которая чем-то отравилась. Завтра с утра назначена эксгумация трупа, не хотите присутствовать?
— О нет! — облегчённо хихикнул он. — Я готовлюсь стать врачом, а не ветеринаром. Извините за звонок, сержант…
— Брадзинский, — лишний раз повторил я, хотя был уверен, что он отлично запомнил с первого раза.
Ну вот вроде бы пока и всё. Что будет делать наш умник, когда через часок эсэмэс перестанут приходить? Успокоится и забудет. А если к десяти ночи они начнут приходить снова? Думаю, побежит за разъяснениями к той самой старухе, что живёт по соседству с домом его покойной тёти. И что ему расскажет драчливая компаньонка? Что её Саманточку отравили, что она добьётся правосудия, что старина Жерарчик всех найдёт и накажет, а молодой и вежливый индеец уже вовсю разнюхивает следы. Если я не перехвалил ум будущего медика, он сопоставит два к двум и поймёт, чем могла отравиться кошка — выброшенной им аптекарской свечкой. А кто мог выбросить свечу из упаковки мадам Каролины рядом с её же домом? Только тот, кто принёс их ей и вставил в пустую ячейку отравленную аллицином смерть…
— У тебя только один выход, парень, сделать так, чтобы тело кошки Саманты не было эксгумировано и вскрыто специалистами, — удовлетворённо резюмировал я.
Времени у меня хватало в избытке, можно сделать паузу, выпить кофе и перекусить. Вторую рассылку «письма с того света» запустим согласно утверждённому плану. Да, и позвоню-ка я Эльвире, это её тема.
Перескакивая через целую кучу незначительных описаний, изменений, корректировок времени, гримирование, переодевание и прочую увеличивающую общий текст ерунду, начну сразу с главного — он пришёл! Ровно в двенадцать ночи на кошачьем кладбище появился неуверенно улыбающийся молодой чёрт с маленьким фонариком, сапёрной лопаткой и большим полиэтиленовым мешком. Месье Перси Тату был напряжён и сосредоточен. Не то чтобы в нём чувствовался страх, скорее некая досада и желание побыстрее устранить непонятную помеху с пути к грядущему богатству. Он быстро огляделся по сторонам, нашёл нужную могилу, прочёл надпись на камне, опустился на колени и только замахнулся лопатой, как…
— Мяу-а… — тягуче раздалось над тихим кладбищем.
Студент вздрогнул, обернулся, никого не увидел, покачал головой и замахнулся снова.
— Мяу-ау! — ещё громче прозвучало под звёздным небом, и огромная чёрная кошка бесшумно выскользнула из тени ближайшего склепа. Зелёные немигающие глаза уставились на побледневшего убийцу.
— Саманта? — осторожно спросил он, перехватывая лопату так, чтоб удобнее было нанести рубящий удар. — Иди ко мне, киса, киса, киса…
— Хочешь убить меня ещё раз, Перси? — мягко мурлыкнула кошка.
Племянник на мгновение потерял дар речи…
— Кошки не говорят!
— Нас и не травят лекарствами для лечения геморроя. За что ты так поступил со мной, Перси?
— Заткнись! — сорвался студент. — Тебя никто не трогал. Ты сама виновата! Кто просил тебя жрать ту свечу, что я выкинул?
— А зачем ты её выкинул, дорогой? — Из дверей склепа на цыпочках вышла тощая чертовка в уродливом чепце и старом домашнем халате. — Неужели только чтобы убить меня? Ах, мой мальчик, как ты меня огорчил…
— Тётя Каролина?!! — Будущий медик выронил лопату. — Но вы… откуда вы… я же…
— Я не сержусь на тебя за свою смерть, — замогильным голосом продолжала женщина. — Но почему ты убил невинную Саманту? Она была такой доброй. Ты ведь не ждал и от неё наследства?
— Да я и от вас ничего не ждал! Вы же всё подписали «старшему рода», этому тупоголовому жирному Жерару! Который вспоминал про вас раз в году, когда ему напоминали отправить открыточку на день рождения! А я… О, я возился с вами два долгих года! Я пошёл в медики, только чтобы быть поближе к вам, чтобы в один прекрасный момент сделать нужный укольчик и…
— Что «и»? — одновременно спросили обе «жертвы», и я на миг побоялся, что они сорвут спектакль.
Но парня уже понесло…
— Я заслуживал этого наследства! Только я! Я молод, беден, но честолюбив и хочу учиться! Я бы спас тысячи жизней потом, став первоклассным медиком, но вы… никак не хотели умирать, и всё время помыкали мной! Перси, сюда! Перси, туда! Перси, вымой! Перси, принеси! Думаете, так уж радостно днями и ночами твердить: «Да, милая тётушка, как пожелаете!» Я бы убил вас снова, я бы…
— Всё, я больше не выдержу. — Из соседнего склепа, пыхтя, вывалился комиссар Базиликус. — Арестовать этого гнусного типа. Дьявольские козни, как же у меня всё затекло…
Перси Тату замер столбом. Его «покойная тётушка» скинула чепец, нимало не стесняясь, задрала подол и вытащила из форменных брюк портативный диктофон.
— Всё записалось, шеф! — радостно доложил Флевретти. — Но, пожалуйста, не заставляйте меня больше наряжаться женщиной, мои подружки в Интернете этого просто не поймут.