Я отвлекся от заговаривания ран девушки и взглянул на добычу. На бархатной подушке, извлеченной из шкатулки, украшенной рунами и снабженной хитрющим замком, который сейчас был вырван с мясом, лежал какой-то желтый лист бумаги с нанесенными на него рисунками и каракулями. Магии в нем не было ни на грош.
– Это чего?! – практически повторил я возглас Артема, заставив уже Ярослава оторваться от пациентки.
– Документ, – склонился он над добычей. – Хм… не пойму, что тут написано, буквы какие-то не такие, как мне показывали. А вот дата разборчивая… эта промокашка была написана восемьсот лет назад?! Мы рисковали своими жизнями за какой-то драный папирус?!
– Угу, – мрачно сказал я, отчаянно желая вылететь из корабля. Найти того остроухого помощника посла и скормить его акулам. – За реликвию. Историческую!!!
В небольшом домике посреди припортового города царила весьма своеобразная атмосфера, обычно свойственная исключительно полководцам, выигравшим сражение, но потерявшим армию. Вроде и праздник, но, право слово, лучше б его не было! Хозяева дома, видя состояние своих опасных квартирантов, сочли за лучшее срочно сходить в гости к знакомым. На другой конец города. Простых людей почему-то сочетание из трех темных магов в состоянии депрессии и большого количества выпивки, которую поглощают, как воду, пугает. А потому никто не мешал далеко не самым слабым волшебникам заливать свое горе и обмениваться впечатлениями о событиях, послуживших поводом для столь мрачного торжества. На столе соседствовали друг с другом копченая рыба, жареное мясо, свежая зелень и много, очень много разнообразных сосудов с туманящим разум, но таким притягательным содержимым.
– И потом этот гад стал невидимым, – рассказывал самый высокий и худой из них, – а я почувствовал, что горю. Припекало не сильно так, но ощутимо. Сложнее всего было дышать. Пытался я потом этого многостороннего специалиста по магии на палубе отыскать, пока он своим пирокинезом не устроил мне обугливание всего организма, но куда там… В общем, вышвырнули пираты меня с корабля как кутенка, имперцам, пошедшим в контратаку, по морде дали, с кораблем их расцепились, да и поперли в открытое море, пожар на ходу гася… Алхимик, жидковат твой напалм. Некондицию гонишь. Доски сверху обуглились, а насквозь не прогорели.
– Не переживай, Артем, рано или поздно подберу необходимые сочетания местных материалов, – пожал плечами другой волшебник, – да и против рунической защиты от огня что-нибудь придумаю. Но да, в этом бою я себя показал не очень. А вот кто у нас герой и главный пострадавший одновременно, так это Алколит. Эй, Ярослав, хватит в одиночку уничтожать запасы спирта, нам оставь чуть-чуть! Лучше расскажи, каким образом умудрился Ленваху изгнать, если, как ты утверждаешь, к светлым силам нам взывать бесполезно.
– Ну, Виктор, человеческими артефактами-то пользоваться можно. – Самый низенький и толстенький из собравшегося трио демонстративно отодвинул от себя бутыль. На расстояние толщины волоса. – Я его у внучки одного прекрасно знакомого вам обоим священника еще давно выпросил в обмен на чертеж печати Соломона, просто вам не показывал.
– Алколит, а Тонахью нам не вломит за кражу ценного артефакта? – забеспокоился тот, кого звали Артемом, и оглянулся на дверь так, словно прямо сейчас в нее мог ворваться разгневанный создатель зачарованной вещицы.
– Не должен, – пожал плечами Ярослав. – Ему таких штучек наделать не очень сложно. Вот только одноразовые они, да и потом, это зачарованное зеркальце против кого попало в ход не пустишь. Обычных людей даже ослепить оно не сумеет. Но вот различные порождения Тьмы от его света, как ты сам убедился, буквально тают на глазах.
– А зачем тогда здешнюю молитву читал? – удивился Виктор.
– Чтобы Ленваху обмануть, – честно ответил Ярослав. – Перебороть магический артефакт, пусть и сильный, он бы мог попробовать, а вот связываться с волей более сильного существа, скорее всего, не рискнул бы.
– Получается, ты блефовал?! – поразился Артем, отрываясь от кружки с пивом, которая уже опустела больше чем наполовину.
– Ну, в чем-то где-то как-то, – неопределенно покрутил руками Алколит. – Все-таки на тот корабль явился не острозубый гоблинский божок лично, а всего лишь его тень, хоть и походила она больше на голографическую проекцию. Возможностей оригинала у нее не было и быть не могло, но я решил подстраховаться. От совсем неискренней молитвы Отцу Времен меня не убудет, а думать о том, как темный маг мог воззвать к представителю светлых сил, у Ленваху времени не было. Он был вынужден удалиться под угрозой болезненного щелчка по носу от сущности крупнее себя. Как видишь, сработало.
– Да уж, – мрачно произнес Виктор и налил себе в глиняную кружку немного рубиновой жидкости. – Хм… а неплохой коктейльчик получился в результате моих алхимическо-гастрономических экспериментов. Хотите попробовать?
В дверь громко постучали.
– Кого там еще принесло? – громко крикнул Артем, не донося до рта кусочек от души натертого свежим чесноком ржаного хлеба, который он сжимал в руке.
Видимо, гость счел это приглашением войти, потому что спустя секунду присоединился к застолью, без спроса пододвинув к себе свободной табурет.
– Вкусно. – Непонятно как, но небольшой тощий человечек в церковной рясе с изображением священного круга напротив сердца успел налить себе в кружку пива и ополовинить ее. Давно не стриженные темные волосы с обильной проседью завивались на концах небольшими кудряшками, вносившими в прическу некоторый хаос, карие глаза с любопытством осматривали помещение, а нос картошкой с явным предвкушением втягивал в себя витавшие в доме аппетитные запахи. – Передайте, пожалуйста, сухариков.
– А это видел?! – Кулак Артема, сунутый под нос пришельцу, стремительно становился похож на букет, собранный из бритвенно-острых лезвий.
– И не раз, – без малейшей дрожи в голосе ответил странный священник. После чего отвел опасную конечность в сторону голой рукой, которая столь же быстро приобрела облик блестящей латной перчатки, украшенной гравировкой в виде очень тщательно прорисованной крылатой и рогатой краснокожей демонессы, единственным предметом одежды которой являлись сережки. – Маги духа, конечно, редкость, но я и сам такой в некотором роде.
– Что ты сказал? – заинтересовался Ярослав. – А можно поподробнее? Кто это такие и чего они могут, а то сами с его способностями никак не разберемся.
– Да? – поразился священник и с любопытством взглянул на своего коллегу. Увидел, что тот с большим интересом рассматривает его руку, и явно смутился. Похабный рисунок мгновенно поблек и сменился изображением круга.
– М-да, так о чем я? – прокашлялся он и снова налил себе пива в неизвестно когда опустевшую кружку. – Маги духа знамениты главным образом тем, что их основным инструментом творения чар является собственная аура, которую они временно изменяют и делают материальной. Этот метод требует очень большого расхода внутренних сил, но и дает немало. Те, кто практикует данную ветвь волшебства, могут с легкостью обойтись без доспехов и оружия даже в самой жаркой сече, потому как их им заменит собственное тело. Конечно, возникает побочный эффект в виде невозможности использования классической магии, но почти полная неуязвимость до тех пор, пока в резерве есть хоть капля силы, с лихвой возмещает этот недостаток.