Однако Таня не двинулась с места. Пронзила его взглядом. Медленно произнесла:
– Ты не понял, Майк.
– В смысле?
– Я с благодарностью приму у тебя деньги. Возьму в долг и обязательно верну. Но больше никакой помощи мне от тебя не нужно.
– Та-аня, – укоризненно протянул он.
Однако она отрезала:
– Или так – или никак.
– Но… но ты же здесь, на острове, ничего не знаешь! Куда ты отправишься? С больной мамой? Без машины?! Такси ты сейчас не найдешь – карнавал. Да и без документов тебя не то что в гостиницу, в пансион не возьмут!
А Таня словно не слышала. Продолжала:
– Ты сейчас выйдешь. Пойдешь по центральной улице, не спеша. И будешь идти по ней долго-долго. Чтобы я видела. А потом забудешь обо мне. Ясно?
Он усмехнулся. Произнес почти с восхищением:
– Ты неподражаема.
И протянул ей деньги.
– Спасибо, – холодно кивнула Татьяна.
– Вот мой телефон. – Майк протянул ей визитную карточку. – Позвони, если захочешь.
Под окнами пустого бара что-то стукнуло, с грохотом покатилось. Раздался звон битого стекла, женский визг.
– Но ты все равно не выберешься отсюда одна, – вздохнул Майк.
Взглянул в ее неумолимое лицо. Пожал плечами. И вышел из бара. В окно Таня видела: он действительно идет по центральной улице, прочь от них.
«Кто ж ты такой? – сквозь зубы пробормотала девушка. – Сначала частный детектив, потом – подручный мафиозного босса, нынче – благодетель…»
Впрочем, особо раздумывать было некогда.
Дочь растолкала Юлию Николаевну:
– Мамуля, вставай! Надо спешить!
В лицо матери вглядывалась со страхом. Боялась прочитать в нем еще большее безумие. Но в глазах ее увидела лишь безграничную усталость.
– У меня голова болит… – простонала маман.
– Сейчас, мамулик, сейчас отдохнешь. Еще чуть-чуть потерпи…
Таня обняла Юлию Николаевну за плечи, потянула к выходу из бара. Идти им оказалось действительно недалеко – еще по пути сюда Татьяна приметила на фасаде аккуратного домика вывеску: «Rent-a-bike». Похоже на семейный бизнес: на первом этаже за зарешеченной витриной – ряд мопедов. Со второго доносилась музыка, смех, детские голоса. Только бы уговорить семейство оторваться от празднества…
* * *
Из-под плотно закрытой двери в гостиную пробивалась полоска света.
Ричард Трэвис бросил взгляд на часы – начало первого ночи. Заглянул Дэн, его молодой подручный. Опять полуночничает. В правой руке стакан с неизменным ромом, на коленях – толстенный талмуд по истории искусства Возрождения. Скульптор хренов!
– Чего спать не идешь? – буркнул Трэвис.
Парень дернулся, капли рома выплеснулись на брюки. Проблеял:
– Да-а… Сейчас.
– А где Майк? – словно между делом поинтересовался Ричард.
– Он у себя. Отдыхает, – поспешно (слишком поспешно!) откликнулся юнец.
– Ладно. Спокойной ночи.
Трэвис отправился на третий этаж, в свою спальню. Но по пути, на втором, остановился. Стараясь не шуметь, прошел в крыло, где ночевали подчиненные и прислуга.
Дверь в комнату Майка оказалась заперта. Стучать Трэвис не стал – отомкнул замок универсальным ключом.
Как и предполагал: в комнате никого, постель не смята.
Время – к часу ночи. Где, черт возьми, Майк ходит?!
* * *
Главное качество успешного руководителя, всегда считала Татьяна, не ум с образованием, не изворотливость и не умение общаться с людьми. Самое важное – уметь расставлять приоритеты. И сейчас, по ее мнению, первоочередной задачей было поскорее дать отдых себе, а главное – маме.
Потому пронеслась по ночному шоссе от силы с десяток километров и свернула на первом же указателе: «Пляж Госье». Рассудила: коли табличка блестит свежей краской, а дорога недавно заасфальтирована – место наверняка туристическое. А значит, относительно безопасное.
И не ошиблась: в километре от шоссе обнаружилась аккуратно разграфленная парковка, а по сторонам от нее утопали в зарослях пальм и гибискуса симпатичные отели.
Таня – памятуя о собственном непрезентабельном виде – выбрала из них самый скромный, на отшибе. Наплела сонному портье, что вот незадача: мало того, что рейс задержали, почти сутки они в дороге, еще чемоданы потерялись, авиакомпания обещала вернуть только завтра. Мужчина сочувственно зацокал языком и без лишних вопросов проводил их в номер – просторный, без излишеств: плетеная мебель (от нее удушающе пахло сыростью), спартанская, с одним лишь душем, ванная комната.
– Зато у нас замечательный ресторан, повар каждое утро печет круассаны, и пляж рядом, и тихо, и…
– Хорошо, спасибо большое, – оборвала его Садовникова.
Говорила она по-французски, а представила их с мамой (на всякой случай!) туристками из Словакии. Вряд ли местный житель разберется, на каком языке они общаются между собой. А паспортов портье, к счастью, не спросил.
Она захлопнула за служителем дверь. Заперлась на ключ, накинула цепочку. Помогла маме (та уже еле на ногах держалась от усталости) раздеться. Уложила ее в постель. А сама – хотя перед глазами тоже все плыло – быстренько приняла душ. С отвращением натянула до сих пор влажное после «карнавального омовения» платье. И вернулась в фойе. Ей срочно нужен был Интернет.
* * *
Бесплатный вай-фай обнаружился в библиотеке. Здесь же имелся плохенький лэп-топ.
Таня шлепнула по кнопке «Enter», пробудила компьютер от сна и вышла в Сеть.
Доменная зона. ag бурлила по поводу трех невиданных преступлений на тихом острове: двух убийств – Глэдис и Мирослава – и последовавшего на следующий день нападения на тюремный фургон.
Все три телеканала острова Антигуа и обе газеты только об этом и говорили.
Таня сперва кинула на адрес Ходасевича ссылки на эти пять местных СМИ.
Потом написала пару слов от себя: «Разумеется, я не верю, что мама убила своего любовника».
Нахмурилась, застучала по клавишам дальше:
«Признаю: я была полная идиотка, когда решила освободить мать из тюрьмы. И вдвойне дура, что попросила помощи у людей, мне практически незнакомых. Лучше б тебе сразу позвонила, ты бы что-нибудь придумал… Но и ты меня пойми: мне настолько ее жаль стало… Как представила, что ей обратно возвращаться в камеру и сегодня, и завтра… В общем, что сделано, то сделано. Прости».
Потом Таня описала, как их с матерью – вместо того, чтоб вывезти из страны, – похитили и как они спаслись, а потом указала приметы троих джентльменов, что хотели их убить, да почему-то не убили. Пожилой человек-гора Майк (якобы владелец детективного агентства на Антигуа). Восторженный юноша Дэн, который представился ей скульптором. Наконец, начальник обоих – господин Трэвис. «По всем повадкам какой-то местный мафиози. Но культурный. Выговор правильный. Ценитель прекрасного, блин. Когда про картины спрашивал, аж трясся весь».