– Ну, какой следующий раз? О чем ты?! Я же планирую работу в другой квартире, это на противоположном конце Москвы. А еще проект дома на днях буду сдавать, для одной классной дамочки; такой шикарный дом придумал – сам бы жил! Ты пойми, у меня просто времени не будет к вам смотаться. Андрей, да я понимаю, что тебе все равно! Но мне-то не все равно! У меня душа не на месте! Может, это смешно – быть таким педантом. А мне по барабану, как это со стороны выглядит. Да, я такой, я так живу…
– Вот ведь Лика! И кто ее только за язык тянул про этот горшок тебе рассказывать! – в сердцах бросил Андрей. – Совсем моя подруга не думает, что надо говорить, а что при себе следует оставить! Благодаря тебе у нас теперь есть классный дом! И вместо того, чтобы слушать, как все гости восторгаются твоей работой, ты срываешься и уезжаешь. Только из-за того, что Лика поехидничала насчет какого-то там горшка! Ну, ведь это же не дело! Да я на то кашпо вообще и внимания не обращал! Я только после того, как оно отвалилось, о его существовании узнал! Старик, забей; чего из-за всякой фигни париться! Моя Лика – это что-то! Не обижайся, на самом деле она тебе очень благодарна.
Вадим открыл машину и мягко улыбнулся:
– Не ругай свою девушку. Она у тебя замечательная, очень красивая. И я все равно бы отъехал, даже если бы она промолчала; мне еще кое-что по отделке не понравилось. Там в одной комнате панель под подоконником потемнела. Ее надо было лаком покрыть, строители стормозили, а я, видимо, не проконтролировал. Так что я и лак заодно привезу, сам покрою, это несложно. Зато все будет – без сучка без задоринки. Как я и люблю.
– Вадик, останься. Да никто кроме тебя на эту панель и внимания не обратит. Я такой шашлык классный замариновал, пальчики оближешь!
Вместо ответа Вадим махнул рукой и скрылся в салоне автомобиля. Андрею не осталось ничего, кроме как посторониться, освобождая машине дорогу…
Бросив взгляд на часы, Вадим нажал на газ.
Надо побыстрее съездить в свой таунхаус и вернуться обратно.
Конечно, Андрей уверял, что глаз с его сестры не спустит и что среди приглашенных – только его близкие друзья. Но все равно, лучше не задерживаться…
Вадим включил радио, обогнал еле ползущий старенький «Москвич» и попытался сосредоточиться на дороге.
Почему-то внимание рассеивалось, мысли перепрыгивали с одного на другое.
Внезапно накрывало волной раздражения из-за того, что у коттеджа, мимо которого мчался джип, покосился забор. Потом вдруг думалось: а ведь у него самого, у талантливого дизайнера, который с утра до ночи рисует проекты таких вот коттеджей, собственного дома вообще нет. Таунхаус – это удобнее, чем квартира в какой-нибудь «панельке», но совершенно не тот уровень комфорта, который дает собственный дом. Сапожник без сапог, честное слово! Хотя конечно, покупать недвижимость в Подмосковье особого смысла нет; за такие деньги лучше обзавестись виллой на Лазурном Берегу, да и планы возникали такие – со временем переехать из Москвы, слишком уж суматошный город. А работать на Россию можно будет и из-за границы – не в таких объемах и не тех формах, как теперь, но все-таки возможно. Электронная почта, телефон – все это позволяет устроить офис в любой точке мира…
Вадим задумывался о множестве мелочей, но никаких опасений насчет того, что происходило в его собственной квартире, у дизайнера не возникало.
Ни следа не осталось от всегда царившего там идеального порядка.
Распахнутые шкафы, вытащенные ящики, валяющаяся на полу одежда… Декоративные панели, местами придававшие стенам фактуру природного камня, были безжалостно отодраны; та же участь постигла искусственный камин и огромный плазменный телевизор.
Весь этот бардак мог свидетельствовать только об одном: в этом доме явно что-то искали; быстро, лихорадочно, не церемонясь.
О сильном болезненном ударе по голове, неожиданно выключившем кино этого мира, Вадим тоже пока не задумывался…
* * *
«Все-таки мой Вадька – большой молодец, – думала Таня, вместе с другими гостями осматривая дом. – Мне хочется любоваться всем: и внешней отделкой, и внутренним дизайном. А еще больше – этими восхищенными взглядами других людей… У всех рты открыты от изумления. Только Лика Вронская улыбается явно через силу. Похоже, ругает себя; думает, зря она Вадику про это кашпо сказала. Но он все равно бы сорвался, не за горшком, так еще за какой-нибудь ерундой. В этой придирчивости – весь мой брат. Наверное, поэтому у Вадика так много клиентов. Другие дизайнеры проект нарисуют – и до свидания; в лучшем случае пару раз на объекте появятся. А Вадик постоянно следит за ходом работ, в каждую дырку лезет, может даже материалы сам купить. Никто так не делает, кроме него. Он плюет на все правила. И в итоге добивается безукоризненного качества».
При мыслях о брате Таня грустно улыбнулась.
Нет, то, что Вадька внезапно уехал за каким-то там кашпо, – это совершенно не удивительно. Странно, что он оставил ее здесь, среди незнакомых людей. Всего на пару часов, конечно. Но, тем не менее, это будут пару часов свободы; и без брата, и без Марии Дмитриевны…
«Сама судьба мне помогает. А я-то голову ломала, как от Вадика отделаться! – И вот все так удачно сложилось, – теперь приглашенные на новоселье переместились в спальню, и Таня поймала в зеркальной плоскости шкафе-купе свое отражение. Одежда, выбранная по настоянию брата, конечно же, смотрелась ужасно – как на старой провинциальной тетке. – Теперь я смогу совершенно спокойно встретиться с покупателем альбома Пикассо. Он просто подойдет ко мне в условленном месте, как мы и договаривались. Правда, здорово напрягает то, что я не знаю этого человека в лицо, он отказался прислать фотографию. Я даже не знаю, мужчина это или женщина. Мы начали общаться на форуме, где тусуются коллекционеры живописи; у человека был ник Антиквар. Потом мы стали переписываться по мейлу, Антиквар написал, что собирает полотна известных мастеров. Альбом Пикассо его заинтересовал. Я послала ему фотки рисунков, потом мы торговались, и вот…»
Таня снова и снова рассматривала людей, которые любовались работой ее брата.
Кто-то из них сегодня получит ключ от банковской ячейки, где должен лежать альбом. И вручит точно такой же – от ячейки с деньгами.
Антиквар согласился заплатить за альбом всего сто тысяч долларов. Конечно, эта сумма не эквивалентна настоящей стоимости графики Пикассо. Но все-таки этих денег хватит, чтобы сбежать от брата!
На секунду Тане стало так жаль Вадима, что на глазах даже выступили слезы.
Несмотря на то, что у Вадика вроде как куча знакомых и клиентов, по-настоящему дружеских отношений у него почти ни с кем не сложилось. Девушки у брата тоже нет, со своей подругой он расстался более двух лет назад и так и не сумел найти ей замену. Что его ждет после исчезновения сестры? Вадиму придется возвращаться в пустую квартиру, где ему никто не улыбнется; брат будет включать на полную громкость телевизор, стремясь заглушить мысли об одиночестве…