Айлин с досадой наблюдала, как спешат слуги выполнить повеления девушки. Ей они так низко не кланялись! Ничего, должно быть, просто пытаются подластиться к наивной девчонке. Ничего, когда Саэр станет здесь хозяином, они еще попляшут. Ленивые, тупые скоты!

Но ее ждал сюрприз. Войдя в спальню, Айлин была потрясена царившей там идеальной чистотой. Такого она в жизни не видела!

Каменные полы и стены выскребли, из очага выгребли золу, окна протерли, и сквозь бычьи пузыри лилось солнечное сияние. Два гобелена, висевшие на стенах, выбили, так что не осталось ни следа пыли и паутины. Над кроватью, где она спала с Ричардом, повесили чистый полог, постелили пахнувшее лавандой белье, положили новые пухлые подушки и перину. Деревянные сундуки Айлин переставили и откинули крышки, чтобы показать аккуратно сложенные вещи. Еще один небольшой раскрашенный сундучок, которого Айлин раньше не видела, стоял в изножье кровати. Там лежала скромная одежда Эльф.

Девушка захлопала в ладоши и засмеялась.

— Это сундук моей матушки! — восторженно воскликнула она. — Я совсем забыла! Он всегда нравился мне, потому что на нем нарисованы животные и птицы! Когда-то он принадлежал моей прапрабабке. — И, осмотрев комнату, добавила:

— Они хорошо потрудились, не так ли, Айлин? Комната в полном порядке. Пойдем скажем Седрику, что мы довольны.

Она сжала мягкую ладошку невестки. Но та вырвала руку.

— Сказать Седрику, что мы довольны? Да ведь слуги просто выполнили свой долг! Да это давно следовало сделать! Не собираюсь никого благодарить!

— А я собираюсь, — возразила Эльф. — Думаешь, слуг не опечалила смерть Дикона? Он последний де Монфор, который правил здесь, потомок старого саксонского рода. Крепостные и их семьи жили тут сотни лет, Айлин. Они страшатся будущего.

— Но этот древний род, о котором ты говоришь, не прервался бы, если бы ты вышла замуж, вместо того чтобы остаток дней гнить в монастыре. Теперь, когда Ричард умер бездетным, твой долг оставить мысли о монашестве и принять на себя ответственность за управление поместьем. А ты эгоистично приносишь интересы семьи в жертву своим желаниям.

Эльф потрясение уставилась на невестку. Ей такое в голову не приходило.

— Но я уже монахиня, Айлин.

— Ты еще не приняла постриг, Элинор. Ричард отдал тебя в монастырь, опасаясь, что с таким маленьким приданым ты не найдешь достойного мужа, который владел бы собственным поместьем. Ричард долго обсуждал это с моими родителями, и тогда было решено отвезти тебя в монастырь. Монахини рады любому приношению, а тебя ожидала бы спокойная жизнь в полной безопасности, посвященная служению Господу нашему. Теперь, однако, ты стала наследницей землевладения, имеешь дом, скот и собственных крепостных. Любой рыцарь из хорошей семьи будет счастлив получить такую жену.

— Мой путь определен, — твердо ответила Эльф. — Я посвятила себя Богу в тот день, когда мне исполнилось десять. Начала готовиться к вступлению в орден. А в двенадцать лет стала послушницей. В октябре, в День святого Фрайдсуайда, я приму постриг под именем сестры Олбен. Именно этого я хочу. Именно этого желает Господь. Ты не права, Айлин, когда пытаешься сбить меня с избранной дороги. Что бы ты ни говорила, тебе меня не соблазнить.

— А я думаю, это ты не права, — отозвалась Айлин.» Но твое упрямство еще сослужит мне хорошую службу. Я буду наслаждаться, наблюдая, как Саэр лишает тебя девственности и покоряет своей воле. Он покажет тебе, как целовать его, облизывать и сосать. Узнаешь, что губы годятся не только для молитв. Поймешь, как доставить мужу удовольствие способами, о которых раньше понятия не имела, маленькая монашка! Даже в монастыре тебя не приучат к такому повиновению! А когда дашь Саэру сильного сына и наследника, я собственноручно прикончу тебя!«— размышляла она.

Глава 4

— Я буду спать на кровати для служанки, — решила Эльф, когда они готовились ко сну.

— Сначала искупаемся, — предложила Айлин. — У огня уже стоит лохань с горячей водой. Иди первой, дорогая сестрица.

Эльф неловко поежилась. Лохань так велика, что может вместить двоих! Не то что маленькая и неудобная монастырская!

Нагнувшись, она распутала ленты подвязок, скатала чулки, сбросила туфли, стянула и сложила серую тунику и юбку. Потом заколола на макушке косу и взошла по ступенькам к лохани.

— Ты хочешь мыться одетой? — взвизгнула Айлин. — Да ведь ты еще в камизе, Элинор!

— Так принято в монастыре. Это куда скромнее. Неприлично выставлять напоказ свое тело.

— Но ты не в монастыре, — запротестовала Айлин. — Сними и искупайся как следует. Обещаю, что не стану смотреть, если ты так невинна, что боишься моего взгляда!

— Тогда отвернись, — велела Эльф, не желая спорить и откровенно любопытствуя узнать, каково это — сидеть в воде голой. Айлин послушно отошла. Девушка сняла длинную камизу, бросила на пол и ступила в лохань. Вода оказалась душистой и горячей. Какие чудесные ощущения!

Эльф вздохнула от сознания собственной греховности. Она и не ведала, что на свете существует подобная роскошь!

Но девушка тут же пожурила себя. Всю свою жизнь она обходилась без подобных излишеств, так что нечего и начинать!

Саэр де Бад из своего укрытия за гобеленами пожирал жадным взглядом стройное юное тело. Пусть формы не такие пышные, как у кузины, но для своего роста она идеально сложена. Ему смертельно хотелось броситься на нее и изнасиловать прямо сейчас, но рыцарь сдержался, вспомнив, как ее рвало при одном его приближении. Нет, он снова попытается соблазнить се, завоевать.

Айлин подошла к тому месту, где он стоял.

— Ну, — прошептала она, — и что ты думаешь, кузен?

— С ней неплохо будет позабавиться на мягкой перине, — едва слышно ответил он.

— Уходи, — тихо велела она и с облегчением вздохнула, когда раздался негромкий щелчок. Потайная дверь за гобеленом закрылась, и Айлин повернулась к золовке:

— Ну как, Элинор? Понравилось?

— О да! — воскликнула девушка. — Так куда лучше, чем в моей камизе, но в монастыре приходится быть скромнее, сестрица.

— Ах, Элинор, подумай о моем совете, — добродушно заметила Айлин. — Ты прелестна и, клянусь, получила бы не менее дюжины предложений руки и сердца, если захотела бы. Мой отец, барон Хью, будет счастлив стать твоим опекуном в этом деле. Ты нужна Эшлину.

— Господь призвал меня, — покачала головой девушка. — Не настаивай, Айлин. Супружеская жизнь предназначена для тебя, а монастырь — для меня.

Айлин поджала губы. Саэр воображает, что сможет обольстить девчонку, но сильно ошибается. Все-таки ему придется изнасиловать ее, чтобы получить Эшлин.

— Возьми простыню, — сказала она. — Выходи из воды, чтобы и я наконец смогла искупаться.

— Отвернись, — попросила Эльф, вставая, хотя борта лохани скрывали ее наготу. Она вышла и, краснея под любопытным взором Айлин, принялась вытираться. Невестка пожала плечами, сбросила камизу и погрузилась в воду. Эльф оделась и легла на низенькую кровать.