— Но когда родился Алистер, вы ведь изменились, не правда ли, леди Мойра? — осведомилась Фиона.
— Да, твой приезд поначалу меня разгневал, но тут на свет появился мой крошка-внук. Я взглянула на него, Фиона, и поняла, что времени осталось не так уж много и нельзя проводить оставшиеся дни в злобе и ненависти. По своей вине я потеряла одно дитя. Трудно осуждать Доналда, ведь он всегда был честен со мной. Я принимаю твое предложение начать все сначала. Ты согрела счастьем этот дом, хотя я сознаю, как нелегко тебе пришлось. Когда-то ты любила другого… но я не стану тебя расспрашивать. Ты уже дала слово, что не навлечешь позора на дом моего сына. — И свекровь обняла худенькими руками потрясенную Фиону. — Спасибо, дитя мое, за все, что сделала для нас, и за любовь, принесенную в дар Найрну.
Фиона осторожно сжала тощие плечи Мойры Роуз и поцеловала в щеку.
— Пожалуй, мне лучше одеться, не то опоздаем, — мягко заметила она.
— Ты права, дочь моя, — кивнула старуха, — все уже собрались в зале. Найрн так трясется, что можно подумать, впервые женится на тебе. — И со смешком добавила:
— Я предложила ему вина, но он отказался, боясь, что ты рассердишься, если он будет нетрезв на собственной свадьбе.
Фиона невольно улыбнулась.
— А еще я велела ему вымыться, — лукаво сказала она.
— Он благоухает, как букет роз, — заверила Мойра Роуз и направилась к двери.
Фиона натянула чистые белые чулки и кожаные сапожки. Нелли подала мягкую полотняную сорочку, платье цвета лесного мха и взялась за гребень. Расчесав волосы госпожи, она уложила их в серебряную сетку и прикрепила поверх ленту из серебристой парчи и зеленого бархата, в центре которой сиял большой зеленый камень. Под конец служанка старательно уложила на плечи Фионы охотничий плед Макдоналдов, который особенно любил Колин, — светло-зеленый с узкими и широкими белыми полосами. Плед был заколот круглой серебряной брошью вождя клана Хеев, с соколом, вцепившимся в корону. По краям был выгравирован девиз:
«Serva Lugum»— «С честью выноси иго».
Фиона улыбнулась. Кажется, ей вечно суждено склонять голову перед ярмом… едва ли не с самого рождения, и вряд ли впереди ждет свобода.
Она взяла Нелли под руку, и женщины вместе спустились в зал. Раздались громкие звуки волынки. Как ни странно, но тучи, нависавшие над замком все эти недели, рассеялись и проглянуло солнце. Хороший знак! В комнате, украшенной ветвями с яркими осенними листьями, собрались все домочадцы. Алистер тихо хныкал на руках девушки-служанки. На «высоком столе» стояли походный алтарь отца Ниниана, складное распятие и серебряные подсвечники, в которых горели восковые свечи. Музыка смолкла.
— Ты готова принести брачные обеты, дочь моя? — вопросил священник. Фиона кивнула и, сжав руку Найрна, повлекла его вперед. Пара встала перед священником, и церемония началась. Но Фиона почти ничего не слышала. Сегодня рядом с ней должен был стоять Энгус Гордон! Однако он так легко отказался от нее, принял на веру слова о ее гибели или таинственном исчезновении и утешился с жеманной англичанкой! И все из желания угодить королю. Будь проклят Энгус… Нет! Сегодня не место горечи и злобе. Нельзя вступать в супружескую жизнь с сердцем, исполненным ненависти! Колин хороший человек и любит ее. Он заслуживает жену, которая верна ему не только телом, но и помыслами.
«Прощай, мой Черный Энгус! Больше я не стану думать о тебе…»
Священник объявил их мужем и женой. Найрн расцеловал Фиону и провозгласил этот день праздничным.
— Что ты потребуешь от меня, Фиона моя? Я отдам все на свете, сделаю все, что в моей власти, ради любви к тебе! — громко пообещал он. — Только скажи, чего желаешь!
— Помирись с матерью, — негромко попросила Фиона, но в наступившей тишине ее слова долетели до самых дальних уголков зала, и присутствующие изумленно раскрыли рты. Фиона знаком попросила свекровь подойти. — Я хочу, чтобы в моем доме царил мир, Колин Макдоналд. Мыс твоей мамой больше не станем враждовать. Теперь дело за тобой. Это единственный подарок, который мне нужен от тебя, господин мой и супруг!
Мать и сын глядели друг на друга, не зная, что сказать.
Наконец Мойра Роуз тихо вымолвила:
— Фиона обещала, что этот день будет для всех нас началом новой жизни. Ты так похож на отца, сын мой.
Ее синие глаза были мокры от слез.
— Видите, мадам, в этом по крайней мере мы сходимся, — улыбнулся Найрн. Оба любили Доналда Макдоналда.
Он сжал ее в медвежьих объятиях, и зал разразился приветственными криками.
— Вы совершили чудо, госпожа, — прослезился священник. — Да благословит вас Бог! Сама судьба привела вас в Найрн-Крэг.
— Обязательно передайте королю мои слова, — прошептала Фиона и, услышав недовольные вопли сына, вспомнила, что настало время его покормить. — Я еще вернусь, после того как твой сын насытится, — сказала она мужу, который, надо признать, выглядел настоящим красавцем в своем килте и белой рубашке.
— Алистеру скоро понадобится товарищ для игр, сердце мое! — ухмыляясь, крикнул он вслед. — Не мешало бы подумать над этим.
— Что может быть лучше щенка, Колин? — со смехом откликнулась Фиона и поспешила взять у служанки сына.
— Вы счастливец, Колин Макдоналд, — сообщил священник. — Многие подобные обручения и похищения невест кончаются совсем не так хорошо, как ваши. Вспомните несчастный брак родителей вашей супруги и не забудьте поблагодарить милостивого Господа нашего, когда станете молиться на ночь. Я непременно отслужу вечерню, прежде чем мы отправимся спать. А завтра после мессы пора и в путь. Я не вернусь до весны.
— Может, передумаете, отец Ниниан, — спросил Найрн, — и останетесь с нами? Не представляете себе, как мы будем рады.
— Нет, сын мой. Я остановлюсь в Гленкиркском аббатстве и буду жить всю зиму по законам монастыря. Но как только с юга подуют теплые ветры, с гор побегут ручьи, а в низинах зацветут фиалки, долг снова позовет меня в дорогу, нести слово Божие в заброшенные и отдаленные местности.
Возможно, когда я стану старше, то осяду в Найрн-Крэг, но пока вынужден отказаться, господин мой, хотя благодарен за приглашение.
Остаток дня прошел в пиршестве и танцах. Отобедав, все вышли на просторный, поросший травой двор, где мужчины, сняв рубашки, метали копья и большие каменные шары, соревнуясь на дальность броска. Слуги выкатили бочонки с элем, и вскоре копья уже летели мимо цели. Заиграл волынщик, приглашая всех в зал. Фиона снова танцевала свадебный танец с мужем, после чего к ним присоединились остальные желающие. Родерик Ду, гордо выпячивая грудь, подскочил к Нелли и протянул руку.
Девушка долго колебалась, но в конце концов приняла приглашение. Окружающие знали, что это означает. Родерик Ду давал понять, что намерен всерьез ухаживать за Нелли и до тех пор, пока она не решит, как быть, ни один мужчина не имеет права приближаться к ней. Лицо Нелли сияло. Не было никаких сомнений, что сегодня здесь нет человека счастливее.