Интересно, далеко ли турецкая граница? Если ферма князя Черкесского на побережье, может, удастся стащить лодку. Морем уходить все-таки надежнее; ни собак, ни людей. Если спрятать волосы под шапкой… Нет, лучше отрезать! Можно перекраситься, надеть мужскую одежду… Миранда с тоской посмотрела на пышную грудь — с тех пор как маленький Том появился на свет, она заметно увеличилась в объеме. Надо будет потуже перебинтовать.
А компас? Знают ли в этой стране, что это такое? Миранда лихорадочно обдумывала детали побега. Без компаса можно заблудиться! Когда расскажет все Джареду, вот уж он посмеется! Джаред… При мысли о нем глаза наполнились слезами. Неужели он поверит, что ее нет в живых? Поверит… Куда денешься, если представят неопровержимые доказательства.
«Я люблю тебя, Джаред! — мысленно взывала она к нему. — Люб-лю-люб-лю-люб-лю…»
Саша решил не докучать ей. Пускай посидит поразмыслит! Женщины его вообще мало интересовали. Он никогда не видел от них ничего хорошего.
Мать состояла при княгине Черкесской. Он давно уже догадался, что отец у него с Алексеем общий. Сначала княгиня родила девочку, а спустя семь месяцев и он, Саша, на свет появился. Княгиня Александра сочла, что он — очаровательный ребенок и, чтобы сделать приятное любимой горничной, оставила его в доме. Могла бы, конечно, отослать в деревню… И кем бы он сейчас был? Темным, забитым крепостным.
Сашу вскармливала грудью княжеская кормилица. С княжескими отпрысками он провел младенческие годы в детской, а когда подрос — перекочевал вместе с Алексеем Владимировичем в классную комнату. Когда князю было восемь, ему только-только исполнилось шесть. Приставили гувернантку, и та начала обучать их всяким наукам. Алексей Владимирович ленился и не хотел учить уроки, а розгами секли Сашу. Он стал мальчиком для битья. Разве гувернантка или гувернер имели право наказывать князя? Нет, конечно! Первые полгода редкий день обходился без наказания. Гувернанткой у них была француженка. Знатного происхождения, она вынуждена была после Французской революции эмигрировать в Россию. Саша являлся для нее олицетворением быдла, посмевшего восстать против господ, против раз и навсегда заведенного порядка. На беззащитном ребенке обедневшая аристократка вымещала накопившуюся злобу. Князь Алексей оказался на редкость ленивым учеником. А Саша, обладавший феноменальной памятью, учился прекрасно. Юный князь, весьма раздосадованный успехами крепостного, приналег и вырвался вперед. Мадемуазель была довольна, а Саша получил передышку. Когда князю исполнилось двенадцать, вместо гувернантки-француженки появился гувернер-англичанин. Мистер Бредбери обладал непомерным чувством справедливости. Он одинаково относился и к Саше, и к Алексею. Князь это проглотил, поскольку смирение позволило ему подружиться с гувернером.
Как раз в этот период трагически погиб его отец. Князю Алексею было всего четырнадцать лет, а в этом возрасте подростки, как известно, заводят друзей значительно старше себя. Мистер Бредбери охотно предложил мальчику свою дружбу, которая вскоре переросла в половую связь. Через год они уже дружили втроем. Англичанин и князь не чурались и женщин, Саша к ним испытывал неприязнь. Он с детства привык не доверять слабому полу. Родная мать относилась к нему прохладно. Одним словом, Саша не знал женской ласки.
Он женщин не любил. Но та, что сидела сейчас напротив, удивила его. Он ожидал истерик, однако Миранда не кричала, не билась. Он был уверен, что без наркотиков не обойтись. И вот, пожалуйста, она спокойно беседует, задает умные вопросы и не трещит без умолку.
На мгновение он проникся к ней сочувствием. А вдруг все, что она рассказала о себе, истинная правда? Наверняка так и есть! Этой сучке, Джиллиан, он сразу не поверил. Лживая бабенка…
Между тем карета катила по тряской дороге. Они подъезжали к Одессе. Город, расположенный на холмах — первоначально древнегреческое поселение, — был основан в четвертом веке нашей эры. В четырнадцатом веке татары возвели на месте поселения крепость, которую два столетия спустя захватили турки. За семнадцать лет до описываемых событий его захватили русские и построили здесь свою крепость и морской порт. Город утопал в зелени. Карета тряслась на булыжной мостовой, а Миранда с Сашей спали глубоким сном. Миранда, уверенная, что сможет выбраться из переделки, безмятежно почивала. Убежденный, что его подопечная будет вести себя благоразумно, рядом с ней похрапывал Саша. Наконец карета остановилась у ворот, ведущих в обширное поместье князя Черкесского.
— Эй, Саша, просыпайся! — закричал кто-то по-русски, и они с Мирандой одновременно открыли глаза.
— Привет, Миша! Открывай. Я привез новенькую. Ей цены нет.
— Для кого?
— Для Луки. Наконец-то Алексею Владимировичу удалось подыскать ему подходящую пару.
Привратник пристально вгляделся в Миранду и прищелкнул языком.
— Ого! А она хоть куда! Везет же этому Луке! Бабенки одна другой краше. С этой он тоже с удовольствием порезвится, хотя француженке это вряд ли понравится. Как-никак любимая жена…
— Ну, это ее проблемы. Давай открывай! Чем скорее устрою Мирашку, тем быстрее сможем приступить к делу.
— Что он говорит? — спросила Миранда и вспыхнула, сообразив, что перевод ничего хорошего не обещает.
— Восхищен твоей красотой и завидует Луке, — последовал ответ.
— Вот как? — Она секунду помолчала. — А как я буду общаться с этим вашим Лукой? Я ведь не говорю по-русски.
— Ничего, выучишь, — небрежно бросил Саша, но, увидев, как вытянулось ее лицо, и вспомнив, что князь наказывал угождать ей, поспешно добавил:
— Мирашка, Лука очень способный к языкам.
Знает русский, немецкий, поскольку две его жены — немки из Рейнской долины. И по-французски говорит отлично. Помнишь, я рассказывал о француженке? Ее зовут Миньон. Вот она его и научила.
Впрочем, не думаю, что у вас останется время на разговоры.
— Какой ты грубый! — сердито воскликнула Миранда. — Хорошо, что Лука знает французский. Я смогу ему все объяснить.
Думаю, он не станет насиловать чужую жену! Так что придется меня отпустить. А князю можешь сказать, будто я умерла. Тебе и самому не терпится вернуться в Санкт-Петербург. Вижу, как ты без него скучаешь!
На первую часть ее бурной речи он не потрудился отвечать, подумав, что нет никакого резона объяснять, что Лука — великолепный раб и будет делать то, что ему прикажут.
— Если я вернусь в Петербург и скажу князю, что ты умерла, он меня убьет, — сказал Саша просто, как о чем-то самом обыкновенном. — И будет прав, потому что доверил мне охрану самого ценного приобретения. Запомни: я служу у Алексея Владимировича с пятилетнего возраста и еще ни разу не подводил его.
Миранда отвернулась и стала смотреть в окно кареты.
Не удастся его уговорить, печально подумала она.
И все же хорошо, что рискнула! Теперь по крайней мере знает, что Саша предан князю беспредельно. Она с любопытством вглядывалась в окружающий пейзаж. За окном тянулись бескрайние поля и леса. Впереди, на зеленом холме, высоко над уровнем моря, расположилась главная усадьба, вокруг которой раскинулись золотые поля пшеницы, виноградники с еще созревающим и уже спелым виноградом, фруктовые сады. То тут, то там виднелись мирно пасущиеся коровы, овцы, козы. «Сельская пастораль! — подумала Миранда. — Исполненная какой-то бесхитростной наивности, она находится в совершенном диссонансе с жизнью обитателей поместья», — подвела она итог размышлениям.