— Конечно, нет! Как я могла! Ты была самим совершенством, и над губой такая же родинка, как у дедушки. Но самое главное, ты — последний дар мужа, которого я очень любила, Фортейн. Ты, Индия и Генри — все, что осталось у меня от Рована Линдли вместе со сладостными воспоминаниями. Самое дорогое наследство, которое я когда-либо получала.
— А что случилось с моей двоюродной бабкой Эйбхлин? — спросила Фортейн. — Она все еще жива? Нельзя ли нам повидаться с ней?
— Нет, малышка, — улыбнулась Жасмин. — Эйбхлин О'Малли, упокой Господь ее светлую душу, умерла через два года после твоего рождения. — Она вытерла слезы, неизменно выступавшие на глазах при мысли об Эйбхлин и бабушке Скай, и, взяв себя в руки, сказала:
— Теперь эта комната твоя, малышка. Хозяйские покои должны принадлежать госпоже.
— Но я еще не госпожа здесь, мама, — возразила Фортейн. — Эта комната для вас с папой. Я хочу ту, что выходит окнами на озеро. Если свадьба состоится, тогда мы переберемся сюда, но не раньше.
— Ты уверена?
— Разумеется, — кивнула Фортейн, но тут же нахмурилась. — А тебя не расстраивает мысль о том, что когда-то ты делила эту спальню с моим родным отцом?
— Нет, малышка. Я была здесь и счастлива, и несчастна. Может, нынешнее пребывание изгонит все грустные мысли и я стану вспоминать Эрн-Рок как дорогое мне место, потому что тут ты родилась и обвенчаешься. И мои внуки родятся в Эрн-Роке.
— Может быть, — задумчиво выдохнула Фортейн. Жасмин взяла дочь за руку, и они вместе уселись на большую кровать.
— Малышка, каждый раз, когда речь заходит о свадьбе, ты словно колеблешься. Разумеется, такие чувства вполне естественны для будущей невесты, но мне кажется, дело не только в этом. Что волнует тебя, дочь моя?
— Вы все время повторяете, что не обязательно выходить за Уильяма Деверса, если он мне не понравится, и одновременно говорите о венчании так, словно это всего лишь вопрос времени. Я сама желаю выбрать себе мужа! Вы оторвали меня от дома, привезли в незнакомое место и ожидаете, что я побегу к алтарю с незнакомым человеком! А что, если я действительно не захочу выходить за этого Деверса? Что тогда со мной будет?
— Если такое случится, значит, свадьбе не бывать, но почему ты заранее настроена против этого молодого человека? Лишь потому, что не знаешь его? Фортейн, по правде говоря, первого мужа нашел мне отец. Великий Могол, и я не видела принца Ямал-хана до самой свадебной церемонии. Однако мой родитель сделал мудрый выбор, и я была счастлива в браке. Моя бабушка представила мне моею будущего мужа, твоего отца, хотя мы тоже не были раньше знакомы, а старый король Яков повелел мне обвенчаться с твоим отчимом. Иногда старшие лучше знают, что нужно молодым, но, если ты воспылаешь к Деверсу неприязнью, никто принуждать тебя не станет. Мы с Джемми не хотим, чтобы ты была несчастна.
— Но никто из нас в глаза не видел этого Уильяма Деверса, — мрачно заметила Фортейн.
— А мой кузен, Каллен Батлер? А преподобный Стин? Они считают его самым завидным женихом и достойным претендентом на твою руку, малышка. Возможно, это так и есть. Время покажет. А мы посмотрим. Однако поскольку его семья уже извещена о наших намерениях, самым справедливым будет, если мы дадим молодому человеку возможность показать себя.
— Ты права, — согласилась Фортейн, правда, без особого энтузиазма.
— Пойдем спустимся к джентльменам, — позвала Жасмин. — Думаю, мой кузен уже успел прибыть в замок.
Мать с дочерью рука об руку вошли в зал. Рори и Джеймс беседовали с седовласым священником в черной сутане. Жасмин отпустила пальцы дочери и рванулась вперед.
— Каллен Батлер! О-о-о, как я счастлива снова тебя видеть! Ты совсем не изменился. Спасибо за то, что помог сохранить мир в Магуайр-Форде! — воскликнула она, обнимая и целуя кузена в обе щеки.
— А ты, Жасмин Кама Бегум, так же прекрасна, как всегда, да еще стала матерью целого выводка детей! — радостно блестя глазами, ответил он.
— И бабушкой тоже, Каллен. Моего внука зовут Рован, в честь деда, а малышку — Адрианна, — сообщила Жасмин.
Священник устремил взгляд на Фортейн и едва не ахнул при виде ее пламенеющей гривы, но сумел сдержаться и ничем не выдать своего потрясения.
— Это, должно быть, леди Фортейн, — приветливо заметил он, — которую я сам крестил много лет назад. Добро пожаловать домой в Ирландию, дитя мое.
Фортейн присела и улыбнулась отцу Каллену, в котором сразу распознала друга и союзника.
— Спасибо, отец.
Священник поднял ее и громко чмокнул в обе щеки.
— В семейном кругу я для тебя кузен Каллен, детка. Ничего не скажешь, ты сильно выросла с тех пор, как я в последний раз тебя видел. А волосы совсем как у прапрабабки О'Малли, шотландской девушки с острова Скай. Я сам никогда ее не видел, ибо она скончалась еще до моего рождения, но, говорят, волосы у нее были как огонь.
«По-прежнему умен и сообразителен», — подумал Адали, стоявший у порога. Мацам Скай была бы довольна: ведь она сама вручила ему судьбу Жасмин, послав священника в Индию присмотреть за внучкой. И теперь, желая сохранить покой кузины, он твердит, что леди Фортейн унаследовала волосы от одной из прабабок, хотя больше ни у кого в семье не было волос такого возмутительного цвета. Адали довольно усмехнулся.
— Я хотела бы повидаться с преподобным мистером Стином, — заметила Жасмин.
— Я приглашал его сегодня, но он посчитал, что вам нужно дать время опомниться и устроиться, — пояснил Батлер.
— А Деверсы? Когда мы с ними познакомимся? — продолжала Жасмин.
— На следующей неделе. Приедут в гости дня на три, чтобы молодые люди подружились и решили, нравятся ли они друг другу. А ты, Фортейн? Не терпится узреть нареченного? Могу заверить, парень он красивый.
— Он не мой нареченный и не будет им, пока я не пойму, выйдет ли из нас хорошая пара, — запротестовала Фортейн. — Я не выйду за нелюбимого.
— Так и следует, девушка, — поддержал ее священник. — К браку надо относиться серьезно и со всем уважением, Фортейн Мэри. Все же о мастере Деверсе я слышал только хорошее и думаю, что мы не ошибемся.
— Малышка, иди с Адали, Он покажет тебе остальную часть замка, — велела Жасмин. — Когда-нибудь ты станешь здесь хозяйкой и должна познакомиться с каждым уголком. А мы с отцом Батлером пока побеседуем.
— Она колеблется, что вполне естественно для девушки на выданье, — заметил священник. — Сколько ей лет?
— Этим летом исполнится двадцать, — ответила Жасмин.
— Лежалый товар. Не слишком ли стара, чтобы разыгрывать пугливую девственницу? — резко бросил герцог. — Ее полагалось бы выдать замуж лет пять назад, если бы не ее своевольная старшая сестрица!
— Успокойся, Джемми, теперь уже ничего не поделаешь! И потом, ты сам обещал не торопить Фортейн, иначе она еще больше заупрямится. Неприятно, конечно, если она и Уильям Девере не подойдут друг другу, но это еще не конец света, — рассмеялась Жасмин. — Наверняка где-то есть человек, созданный для нашей Фортейн, и рано или поздно они встретятся, в этом я уверена.