– Почему бы не оставить их здесь? – спросила Нина.
– Они возмутительно дороги. Здесь просто не найдется таких богачей, чтобы их купить, Валентина будет присылать мне по шесть предметов трижды в год. Ручная работа. Сделать больше ей не под силу. И, кроме того, ей тоже нужно чем-то торговать. Мы выставим их на продажу к Рождеству, Валентинову дню и июньским свадьбам.
Она поставила на прилавок вышитый атласный футляр для белья и открыла молнию.
– Вот это да! – ахнула Нина, разглядывая светло-голубую шелковую ночную рубашку. Осторожно взяла и принялась изучать, отмечая почти невидимые стежки. – Сшито из двух кусков ткани. Поразительно! И такая простая, но в то же время элегантная и изысканная. Ты права – это только для Нью-Йорка. Здесь они не продадутся. Хочешь, чтобы я отослала их Сюзетт?
– Да, но сначала нужно снять лейблы Валентины и нашить наши. Я просила ее отныне не нашивать свои лейблы на веши, которые она готовит для нас, – пояснила Эшли.
– Все правильно, – кивнула Нина. – Не нужно, чтобы кто-то знал, где мы берем эти потрясающие неглиже. Они создадут репутацию городскому магазину! Сюзетт знакома с важными людьми. Убеждена, что по крайней мере одна рубашка достанется какой-нибудь актрисе.
– Скоро День благодарения, – вспомнила Эшли. – Городской комитет уже решил, какова тема украшения витрин в этом году?
– Зимняя сказка. Бюллетень вышел на прошлой неделе.
– О, в таком случае мне лучше поскорее продумать дизайн, – всполошилась Эшли.
Время, казалось, летело стрелой. Из Венеции прибыл гардероб графини, и Райан уехал на несколько дней в Нью-Йорк, чтобы проследить за разгрузкой и объяснить мастерам, с чего начать реставрацию. День благодарения прошел тихо. Они пригласили к ужину Лину, Фрэнки с сыном и Нину. Девятого декабря владелец местного цветочного магазина принес вазу из уотерфордского хрусталя с сиреневыми розами и запиской: «С днем рождения, дорогая Эшли. Бьянка».
– О, как мне стыдно! – покраснела Эшли. – Ее день рождения был третьего!
– Не волнуйся, – успокоил Райан. – В ее обычаях помнить подобные вещи. Она и не ждала, что ты запомнишь день ее рождения.
– Наш флорист до сих пор в шоке от того, что кто-то может прислать ему вазу из уотерфордского хрусталя, в которую потребует поставить цветы, – улыбнулась Эшли.
Вечером, когда они сидели за праздничным ужином, приготовленным миссис Би, Райан вдруг сказал:
– Ты не спросила, что я подарю тебе на день рождения.
Эшли, смеясь, покачала головой.
Он протянул ей бархатную коробочку, и Эшли увидела прекрасный канареечно-желтый бриллиант в оправе из ирландского червонного золота.
– Я не покупал тебе обручального кольца, – тихо сказал Райан, – и заказал кольцо в Венеции, а потом отослал домой и попросил Бернса припрятать его до сегодняшнего дня. Не хотел, чтобы ты нашла его раньше.
– О, Райан! – ахнула Эшли, надевая кольцо на палец. – Оно прекрасно. Я слышала о желтых бриллиантах, но никогда не видела раньше.
– Мне казалось, что он тебе пойдет. С днем рождения, беби.
– Спасибо, дорогой, – откликнулась она, вставая и целуя его в губы.
В этот уик-энд они стали украшать дом к Рождеству. Бернс отправился в местный питомник и привез оттуда гирлянды сосновых веток, которые обернул вокруг колонн портика и украсил цветными лампочками. На входной двери повесили гигантский венок из сосновых веток с шишками, ягод можжевельника и белого вереска. В каждом окне стояли электрические свечи, а двадцатого Эшли и Райан снова поехали в питомник выбирать ели для гостиной, столовой и маленькой гостиной рядом с их спальней. Десятифутовое дерево уже прибыло и было установлено в центре круглого холла. Его украсили клетчатыми бантами, лакированными красными яблоками из папье-маше и белыми лампочками.
Ель в столовой нарядили в зеленые и темно-красные шелковые банты и разноцветные стеклянные шары: рубиновые, сапфировые, изумрудные, аметистовые, золотые и серебряные. Крошечные лампочки тоже были белыми. Зато елке в гостиной достались игрушки викторианской эпохи, почти все подлинные и прекрасно сохранившиеся.
Елочку в салоне поставили на круглый стол, покрытый темно-зеленой бархатной скатертью. Стол поместили у камина. На ветки повесили маленькие красные бархатные бантики и стеклянные шары с изображением сценок, якобы происходящих в мастерской Санта-Клауса. Среди украшений весело мигали цветные лампочки.
– Сюда мы положим наши подарки, мой и твой, – решила Эшли. – У меня припасен совершенно необычный подарок к нашему первому Рождеству. И я нашла кое-какие игрушки для мальчиков, которые должны тебе понравиться. – Она лукаво улыбнулась.
– Что же мне купить женщине, у которой есть все? – искренне встревожился Райан.
– Я люблю красивые и необычные вещи. А также что-то мягкое. И ты всегда можешь добавить новые экземпляры к моей коллекции Санта-Клаусов.
– Той, что в столовой на буфете? Совершенно фантастическое собрание! – воскликнул Райан.
Эшли рассмеялась:
– Дед стал собирать их для моего отца, когда тот был еще маленьким. За годы супружеской жизни моя мать добавила несколько фигурок. Я начала пополнять коллекцию после гибели брата. И всегда ищу что-нибудь интересное. О, Райан! Это будет наше лучшее в жизни Рождество! В доме давно не бывало столько народа. И теперь он снова наполнится людьми, смехом и весельем!
– Неужели обязательно было приглашать всех? – проворчал он.
– Райан, на Рождество исполнится четыре месяца со дня нашей свадьбы. Конечно, твои сестры не подарок, но к этому времени уже должны были смириться с твоей женитьбой. То, что началось как брак по расчету, неким чудом превратилось в брак по любви. Надеюсь, они оставили свои попытки судиться с тобой?
– Только потому, что Рей и их адвокаты посоветовали забыть о всяких судах. У них нет ни малейшего шанса выиграть процесс. Я женился до сорока лет, как и требовал отец в завещании. И ма пригрозила им всяческими карами. Помни, у нее тоже полно денег и в один прекрасный день она составит завещание, а гарпии ужасно алчны.
– Им просто нужно узнать меня получше. Они приняли наше приглашение на Рождество? – спросила Эшли.
– Ты попросила их остаться на две ночи. Они умирают от желания посмотреть, как ты живешь. Фрэнки же наслаждается, терзая их описаниями прекрасных обедов и роскоши спален.
– Все будет хорошо, – заверила Эшли.
Муж с сомнением покачал головой, но что он мог поделать? Нельзя же отозвать приглашения! Кроме того, миссис Бернс готовит на целую армию, а Бернс чистит столько серебра, словно открыл ювелирную лавку. Райан в жизни не видел столько серебряных приборов. Бернсы, с разрешения Эшли, наняли еще двух женщин – помочь им в эти десять дней. В доме все перевернуто: ковры, шторы и занавески пылесосятся, мебель вытирается, на кровати стелется надушенное лавандой белье, перьевые перины и чудесные одеяла из гусиного пуха. В день приезда гостей в каждой спальне стояли маленькие вазы с букетами из красных гвоздик и сосновых веток. К тому времени как перед домом остановился необычайно длинный лимузин с родственниками, Райан почти смирился с неизбежным. Сегодня, в сочельник, в доме пахло сосной и корицей. Он влюблен в жену и еще год назад не представлял, как будет счастлив!