— Почему у мужчин растут усы, а у женщин нет, пап?
— Ну… Я полагаю, чтобы мужчина мог щекотать ими женщин и сводить их с ума.
— О Боже. Ты снова обрезался? Больно?
— Да… да. Вот что получается, если начинаю разговаривать с тобой, когда бреюсь.
— Знаешь, папа, когда я вырасту, то выйду замуж за кого-нибудь очень похожего на тебя! Я ; бы хотела выйти замуж за тебя, но мама говорит, что это невозможно, потому что ты уже женат на ней.
— Да, конечно, чудо ты мое. К тому же я стану старым и дряхлым, а тебе нужен будет кто-нибудь моложе и красивее.
— Готова поспорить на все, что угодно, что никогда не найду такого красивого мужчину, как ты.
— Может, эта и так. Думаю, Бог выбросил формочку, в которой отливал меня.
О, как он пошутил над ней! И как наивна она была, когда думала, что может выйти за него замуж. Но тогда, когда ей было пять лет, она не понимала, что такое брак. Ее отец был для нее героем. Ее идолом. У нее все еще стояла перед глазами эта сцена, Скай даже видела, как пенится мыло в небольшой чашке, видела, как падают в нее мелкие волоски. Видела капли крови на порезе.
Кровь…
Вдруг Риордан завыл. Это сразу же вывело Скай из задумчивости, Эсуп резко вскочил, ощетинился и глухо зарычал. Этот дурак Риордан запел! Скай, забыв обо всем, бросилась вперед, пробралась сквозь густую листву и подскочила к Мэтту.
— Тс! — крикнула она испуганным голосом. — Тише ты, или люди снова вернутся.
Мэтт сполоснул бритву и провел рукой по выбритому лицу. Девушка заметила, каким гладким было его лицо, и подумала, что оно должно быть такое же мягкое, как лицо отца, когда он сбривал щетину. Скай заметила маленький кусочек мыла, оставшийся в уголке его губ, которые вдруг скривились в усмешке.
— Я так и знал, что ты шпионишь за мной, — резко сказал Мэтт. — Надеюсь, ты не зря потратила время и заметила что-нибудь интересное.
Девушка залилась румянцем.
— Я не шпионила!
Он изогнул брови, не веря се словам.
— Я проходила мимо и несла кроликов, потом услышала твое завывание, способное поднять мертвого из могилы, — продолжала защищаться она.
— Это было не завывание. Это была песня.
— Песня? Это больше походило на мычание коровы, которая пытается найти потерявшегося быка.
— Ты делаешь мне больно, женщина. К твоему сведению, я был ковбоем и пел скоту, когда перегонял его из Техаса. Мой голос звучал просто великолепно, и мне удавалось так успокоить животных, как тебе и не снилось.
— Скорее, они в панике бросались в разные стороны. А если ты собираешься и дальше так шуметь, то мне придется попросить тебя уехать. Ты уже поправился и можешь уехать отсюда, к тому же, чем дольше ты здесь тем опаснее становится здесь находиться.
Мэтт осознал всю серьезность ситуации. Радость исчезла из его глаз, и он опять превратил , ся в человека с мрачными тайнами и скрытыми мыслями, которому Скай не могла доверять и которого совсем не понимала. — А ты не боишься, что я могу рассказать кому-нибудь, где ты находишься? Она отвернулась от его смущающего, ожидающего ответа взгляда. .Снова он заставлял ее делать выбор.
— Я не смогу помешать этому, если ты решишь так поступить. Я рисковала, когда принесла тебя сюда.
— Да, — произнес Мэтт, — ты поступила смело, и я благодарен тебе за это. Не волнуйся. Я никогда никому не расскажу, где ты находишься. Я пришел сюда, чтобы в полной безопасности отвезти тебя обратно к цивилизации, если ты решишь дать свидетельские показания. А потом, если ты захочешь, я отпущу тебя обратно. Я даже сам тебя отвезу.
Скай почувствовала, что ее предали, и пожалела о том, что доверяла ему.
— Ты говорил, что уедешь, как только сможешь держаться в седле.
— Я передумал.
— Ты хочешь сказать, что ты меня обманул? Я же тебе говорила, что не поеду! Теперь я понимаю, что лучше бы оставила тебя умирать. Много Когтей оказался прав.
Скай резко развернулась и собралась идти, но Мэтт схватил се за руку. Девушка сразу же потянулась за ножом.
Он взял се за руку и придвинул ближе к себе. Волк зарычал, но Мэтт приказал ему замолчать, и, к его удивлению, тот послушался.
Скай испугалась, увидев широкую мускулистую грудь Мэтта и его сильные руки. Дыхание девушки стало учащаться, и она почувствовала легкое головокружение. Мэтт без труда мог бы скрутить ей руки, если бы захотел. Он мог бы сломить ее волю и заставить поехать с ним. Скай потеряла бдительность и теперь была поймана. У нес не оставалось никакого выбора.
Девушка могла бы позвать на помощь Эсу-па. Он бы послушался, даже несмотря на то, что знал Риордана. Скай поступила бы так, если бы не оставалось другого выхода.
— Отпусти меня, Светловолосый, — попросила она.
— Я не Светловолосый! Меня зовут Мэтт Риордан, и мне бы очень хотелось, чтобы ты называла меня по имени!
Скай видела, как иссякает его терпение.
— Ты повышаешь голос. Тебя могут услышать, — Скай пыталась выскользнуть, но он держал ее достаточно крепко, и она не могла вырваться.
— Меня это не волнует, потому что вокруг нет ни души.
Эти слова и неожиданно страстный взгляд еще сильнее напугали девушку, но этот страх не был похож на тот, который она испытывала тогда, с теми мужчинами, и даже на тот, который испытывала перед ним сначала. Нет, это был совсем другой страх. Скай боялась своей слабости, этого странного желания, которое вызывала близость с ним. Девушке хотелось подчиниться своей слабости и его силе, ей хотелось, чтобы он всегда защищал се. Но пожелает ли Мэтт защищать ее и не оставит ли ее одну, растоптанную, здесь, как поступили те люди.
Конечно же, Мэтт был из тех, которые всегда добиваются того, чего хотят. Скай не должна поддаваться его видимой доброте. Но она никак не могла понять, какой же он человек
— Откуда ты знаешь, что здесь никого нет? — Скай заставила себя посмотреть в его завораживающие синие глаза и попыталась противостоять все нарастающему волнению души и тела. — Ты же не слышал, как я приближаюсь.
Это действительно так. Он просто знал, что Скай здесь. И ей самой было неловко от того, что она часто наблюдала за ним еще до того, как принесла его сюда. Но до этого она никогда не подглядывала за ним в такие интимные моменты, как купание. Скай часто наблюдала, как он скачет на своем отливающем медью коне, зачарованная тем, как он на нем держится, будто они единое существо, заинтригованная его мужественностью и теми загадочными качествами, которыми она не обладала.
Глаза Мэтта потемнели, и она снова почувствовала исходящую от него опасность. Ей снова захотелось вырваться.
— Пусти меня, — попросила она, пытаясь высвободиться из его сильных объятий.