— Что ты делаешь?! — всхлипнула она, наконец начиная пугаться.
— Все хорошо, ягненочек, — попытался он ее ободрить. — Мне нужно знать, насколько туга твоя девственная перегородка. Не хотелось бы причинять тебе боль без нужды.
Он поцеловал ее в губы, чтобы отвлечь, одновременно пытаясь найти то, что искал.
И когда нашел, нахмурился, ибо худшие его страхи подтвердились. Стоило чуть прижать палец к барьеру ее целомудрия, как Фланна поморщилась от боли. А он-то думал, что ее легко раскупорить, поскольку она много ездила верхом, а это растягивает перегородку.
«О Боже, что сейчас будет? — думала Фланна. — Хочу ли я этого? Но какая разница? Он все равно возьмет меня, чтобы получить Брей!»
Она не сознавала, что плачет и из уголков глаз катятся слезы. Он придавил ее к перине и не выпустит.
Фланна задрожала и отвернула голову, кусая губы, чтобы не зарыдать вслух. Но Патрик все равно заметил, и это почти лишило его решимости. Он не зверь и не грубое животное, привыкшее брать женщин без раздумья и против их воли. Страсть приносит наслаждение, и он хотел подарить ей это наслаждение.
— Фланна, девочка, — позвал он, присев на корточки, — не бойся меня. Открой глаза и скажи, что тебя тревожит! Не хочу, чтобы ты страшилась моих объятий!
Фланна повернула голову и, тяжело дыша, взглянула на него.
— Это все не имеет значения, милорд. Ничто не имеет значения Я никогда не думала, что выйду замуж, но не хочу, чтобы это было просто так… зря… Ах, я несу вздор, но…
И она с новой силой начала всхлипывать.
— Ах, Фланна, моя неукротимая женушка, — мягко начал Патрик Лесли, — все это не просто так! Ты и не подозреваешь, как я ценю и дорожу тем даром, который ты собираешься мне принести! Всю жизнь ты бережно хранила свое сокровище, и для меня большая честь быть единственным его обладателем. Ни одна невеста не может принести мужу, будь он пастух или король, дар более ценный, чем девственность. И все это не просто так и не зря, Фланна Лесли.
— А Брей? — не выдержала она.
— Брей всего лишь приданое, — пояснил Патрик.
— Но ты желаешь его больше, чем меня, — упрямилась Фланна. — И если бы отец согласился продать, ты просто заплатил бы и уехал, не заботясь обо мне.
— Верно, — согласился он, — но я жаждал его настолько, что взял в придачу и тебя, а оказалось, что ты готова дать мне награду, которая дороже всего золота мира.
— Правда? — прошептала она, тронутая его словами.
— Я хочу тебя, Фланна Лесли, — прошептал он, наклоняясь, чтобы прикусить мочку ее уха. — Хочу соединить мое тело с твоим и подарить нам обоим наслаждение. Такого, которого ты еще не знала.
Кончик языка обвел розовую раковинку ее уха.
— Ты хитрее лиса, а твоя речь так же гладка, как воды озера, — парировала она, набравшись храбрости. По спине пробежал озноб предвкушения.
— Мы останемся, пока дело не будет сделано, — сказал он. — Неужели ты собираешься провести здесь остаток жизни? Ты полюбишь Гленкирк, обещаю, и, кроме того, освободишься от своего па и братьев.
— А ты позволишь обставить замок по своему вкусу, чтобы он стал мне настоящим дом? — дерзко спросила она.
В ответ раздался тихий смешок.
— И после этого, мадам, вы называете хитрецом меня?
Хорошо, можете рыться в моих сундуках, сколько пожелаете. Я не пожалею расходов, — кивнул Патрик. Его плоть была крепче камня, и если он не окунет ее в горячий бархат нежных ножен, неминуемо взорвется.
— В таком случае поцелуйте меня, милорд, чтобы скрепить клятву, — попросила она, обвив руками его шею и прижимаясь полными грудями к его груди. — Я постараюсь не бояться, но и вы будьте со мной помягче.
Их губы встретились в головокружительном поцелуе. Он целовал ее все яростнее, пытаясь отвлечь от того, что должно было произойти, и раздвигая коленом ее ноги. Оба задыхались: он — от желания, она — от волнения. И несмотря на все усилия Патрика, Фланна насторожилась, когда его копье медленно вошло в нее, заполняя, растягивая. Уна велела ей лежать спокойно, но она ничего не могла с собой поделать. Ее неопытное тело пробовало подстроиться под ритм его движений, и когда он замер, она раскрыла недоумевающие глаза.
— Что-то не так?
— Будет больно, — предупредил он. И прежде чем она успела опомниться, отстранился и с силой рванулся вперед.
Фланна вскрикнула. В голове зазвенели слова Уны. Она тоже говорила о боли, но добавила, что это всего лишь секундное ощущение и сразу проходит.
Но ничего не проходило. Она громко застонала, когда он опять вонзился в нее, но на этот раз сумел прорвать тот барьер, который мешал его наслаждению.
Жгучая боль отдалась в ее груди, мешая вдохнуть. Бедра налились свинцовой тяжестью. Но Патрик лежал на ней не шевелясь, и постепенно Фланне стало легче.
— Ты храбрая девочка, — шепнул он, приподнимаясь.
Фланна оцепенела, готовясь к новым мучениям, но, к ее удивлению и облегчению, все обошлось. Теперь она чувствовала только тяжелые толчки и, захваченная мерным ритмом, стала двигаться вместе с ним. Через минуту-другую странный жар наполнил ее тело такой медовой сладостью, что Фланна, не в силах справиться со своими ощущениями, тихо всхлипнула:
— О-о-о, как прекрасно!
Патрик застонал так громко, что Фланна испугалась.
Неужели он что-то повредил себе? Но стон больше не повторился. Патрик замер, застыл на мгновение и обмяк, сотрясаемый непонятной дрожью. Она почувствовала, как твердая плоть, наполнившая ее, словно размякла, и тихо вскрикнула, жалея о потере. Уна оказалась права: боль сопровождалась некоторым удовольствием.
Патрик молча отстранился и лег на спину. Фланна лежала рядом, тихо плача, и он, потрясенный тем алчным сладострастием, которое ей удалось в нем пробудить, сжал жену в объятиях.
— Тише, ягненочек, тише, все прошло. Ты была отважной девочкой и дала мне огромное наслаждение. Но и получила тоже, ибо сама сказала об этом, — приговаривал он, гладя ее шелковистые волосы. — Не нужно грустить. Больше я не причиню тебе боли, Фланна Лесли. А сейчас спи.
Он поцеловал ее макушку, и на душе у Фланны стало на удивление спокойно. Как глупо с ее стороны плакать и рыдать, подобно тем слабым женщинам, которых она всегда презирала! А вот теперь уютно устроилась в его объятиях, с наслаждением вдыхая его мужской запах.
Она закрыла глаза и мирно уснула. Патрик улыбнулся, почувствовав, как она расслабилась и задышала ровнее. Он женился на ней из-за приданого, но, может, эта сделка принесет ему гораздо больше, чем предполагалось.
Лохленн Броуди, все это время подслушивавший под дверью, торжествующе улыбнулся.
— Готово! — шепнул он старшему сыну. — Теперь он не сможет от нее отказаться.