– Твои слова пугают меня, Конал, но ты не можешь отказать принцу, после того как попросил у него одолжения. Однако почему именно Хепберн заговорил об этом? Почему не сам принц?
– Принц не желает, чтобы его обвинили в злых умыслах против отца. Он хороший сын, но король Яков никогда не был способен править страной. Он негодный король, хоть и порядочный человек. Но неистребимое высокомерие в его характере, наследие матери-француженки не помогло ему снискать любовь подданных. Шотландия больше не желает терпеть такого правителя. Лорды отнимут у него власть и поставят принца регентом. Тогда в Шотландии снова появится сильный монарх.
Адэр, немного подумав, заметила:
– Я всегда считала, что если король теряет трон, его обязательно убивают. Если на троне два правителя, всегда есть опасность восстания той партии, что послабее.
– Принц не хочет, чтобы с отцом случилось неладное, – убежденно возразил лэрд. – Я верю ему, Адэр. Он неплохой парень.
– Я тоже ему верю, – кивнула Адэр. – Но знаю также, что для узурпатора главное в таких делах – любым способом упрочить свое положение. Ходили слухи, что мои братья были убиты в Тауэре по приказу герцога Глостера. Но это ложь. Дядя Дикон отослал мальчиков в Миддлем ради их же безопасности. Вскоре после гибели герцога в сражении при Босуорте мальчиков задушили, и мне достоверно известно, что это сделали сторонники Ланкастеров, хотя я не верю, что приказ отдавал король Генрих, несмотря на всю его жестокость ко мне.
– Значит, ты считаешь, что кто-то из сторонников принца непременно расправится с королем? – уточнил лэрд.
– Это вполне вероятно, хотя принц не станет отдавать приказ; мало того, он даже не захочет знать, кто совершил преступление.
– В таком случае мне не слишком хочется укрывать заговорщиков. Я не смогу сделать это – после всего, что ты рассказала мне, моя медовая любовь. Ты понимаешь сильных мира сего и их повадки. В отличие от меня.
– У тебя нет выхода, Конал, – покачала головой Адэр. – Они будут плести заговоры независимо от твоей воли. И бедного старого короля Якова пинком сбросят с трона, а принца коронуют вместо него. Поэтому нам лучше быть на стороне принца.
– Но почему мы вообще должны принимать чью-то сторону? – возмутился Конал.
– Без этого не прожить. Тебе не позволят остаться в стороне, воздевая глаза к небу, когда вокруг разворачиваются такие события. Поверь, выбор придется делать каждому шотландцу.
– Твоя жена права, братец, – поддакнул Дункан, незаметно вошедший в зал и услышавший часть разговора.
– А что будет делать Армстронг из Даффдура? – осведомился Конал, имея в виду старшего брата Дункана, лэрда Даффдура.
– Он тщательно просчитает все ходы и, как человек хитрый и коварный, станет сторонником принца. Йен не воткнет нож нам в спину и постарается выговорить как можно больше милостей для себя и своего клана. Он не дурак. Попроси разрешения у Хепберна позвать его в следующий раз, когда здесь соберутся знатные лорды. Неплохо, если на этом собрании будут представлены как Брюсы, так и Армстронги. Конечно, приедут и куда более знатные и влиятельные люди, но мы будем говорить от имени простых приграничных лэрдов, и принц наверняка запомнит нас. Кто знает, если мы одними из первых проявим преданность новому королю, может быть наши семьи и кланы сумеют что-нибудь выиграть.
– А если Шотландское нагорье пойдет за королем? Тамошние жители были всегда верны Стюартам, – возразил Конал.
– Там обитают такие же люди, как мы, которые знают, при каком правителе им будет лучше, – заверил Дункан. – Да, они придут к королю, если он их позовет, но вот насколько рьяно станут отстаивать его интересы – это дело другое. А когда войска принца начнут выигрывать битву за битвой, они постараются как можно скорее заключить с ним мир.
Адэр зачарованно слушала разговор братьев. Похоже, повсюду царит борьба за власть. То же самое было и в Англии, когда партии Йорков и Ланкастеров сражались за трон. Очевидно, ее муж не так искушен в политических интригах, как Дункан или она сама. Он и вправду простой приграничный лэрд, хотя и хороший человек, несмотря на свою неотесанность. Ей повезло с мужем. Если, конечно, он не ухитрится погибнуть в очередной проклятой войне.
Днем в замок явился молодой Мердок, жалуясь, что Агнесс Карр не пожелала впустить его в свой коттедж, после того как он отвез ее домой.
Братья от души посмеялись над его неудачей и объяснили, что всему виной принц, вытянувший из девушки последние силы. Вряд ли она обрадуется виду вздыбленного «петушка» по крайней мере еще несколько дней.
– Нам нужна еще парочка шлюх, – пожаловался Мердок под неудержимый хохот братьев. – Ну, Конал, тебе это ни к чему, а вот куда ходит Дункан, когда ему требуется женщина?
Но Дункан таинственно улыбнулся и, к искреннему веселью Конала и раздражению Мердока, ничего не ответил. Адэр осведомилась, когда принц и Хепберн приедут снова.
– Не могу же я принимать гостей, не узнав, когда их ожидать? Наши зимние запасы небезграничны.
Но и Конал, и Дункан заверили ее, что так даже лучше. Те, кому нужно будет встретиться здесь, просто появятся в один прекрасный день, и никто не обвинит хозяев в сговоре с мятежниками.
Однако Адэр немедленно послала мужчин на охоту. Ей нравилось снова быть в гуще событий, но нельзя, чтобы гостеприимство Клайта подверглось сомнениям. И силы природы словно услышали ее, потому что в округе в изобилии появилась дичь. Скоро ледник был набит тушами оленей, кабанов и дикой птицей. Пойманная рыба засаливалась и коптилась. Адэр про себя радовалась, что голод теперь им не грозит.
Выпал первый снег, укрыв белым покрывалом ближайшие холмы. В холодные длинные ночи, земля блестела миллионами крошечных бриллиантиков. Супруги посоветовались с деревенской повитухой, которая велела лэрду держать похоть в узде.
– Ваша жена уже не так молода, милорд. Двадцать три года – солидный возраст, и это ее первый малыш. Постарайтесь сдержать свою пылкую натуру, пока не родится младенец. Клайту нужны наследники, а вы достаточно медлили с женитьбой.
Адэр с облегчением выслушала тираду повитухи, поскольку чувствовала себя неважно. Ее постоянно тошнило, а слабость росла. Но, нужно признать, Конал умел ее утешить. Дважды в день расчесывал ей волосы, по ночам нежно ласкал грудь и гладил набухавший живот, тихо разговаривая при этом с ребенком. В конце ноября Адэр почувствовала первые движения малыша и впервые серьезно задумалась, кого она носит: действительно сына или девочку?
В конце декабря они отпраздновали Рождество. Священник отслужил рождественскую мессу в зале: госпоже было тяжело добираться до деревенской церкви. Зал украсили ветвями сосны и можжевельника, а также положили в камин гигантское бревно, которому предстояло гореть все Святки. В каждом углу горели недавно отлитые свечи.
– Ты снова кажешься счастливой, – заметила Элсбет одним холодным утром, когда принесла госпоже свежий хлеб, масло и бекон.