– Будь великодушной, Эллен Макартур! Я знаю, что ты все можешь! – попросил король. – И не держи его в напряжении слишком долго.

– Все зависит от Дункана, – безмятежно ответила Эллен.

Яков Стюарт поднялся.

– Иду спать, красотка моя. Завтра утром отправляюсь в Линлитгоу.

– Спокойной ночи, милорд, – прошептала Эллен, глядя ему вслед. Повернувшись, она посмотрела в очаг, где уже затухало пламя. Впереди ее ждали нелегкие дни…

Эллен со вздохом встала и поднялась в спальню. Муж уже спал. Какое счастье, что он не пытался дождаться ее и поговорить! Она еще не в силах сохранять спокойствие.

Сбросив платье, она умылась, легла и повернулась спиной к мужу. Нужно проснуться пораньше и спуститься в зал, чтобы проводить короля.

В действительности Дункан не спал, когда она вошла в комнату, но инстинктивно понял, что ее невозможно смягчить никакой страстью и нежностью. Никакими уговорами. Он видел, какова она в гневе, и хотя часто слышал, что рыжие обладают вспыльчивым характером, до сегодняшнего дня его маленькая женушка была милой, нежной и сговорчивой.

Но тут он вспомнил девушку, которую пытался изнасиловать Болгэр Макартур. Тогда она схватила нож и превратила смазливую физиономию Болгэра в маску ужаса. Очевидно, и ему, Дункану Армстронгу, требуется время, чтобы вернуть уважение и любовь жены. Но он сделает для этого все, потому что любит се.

Дункан улыбнулся в темноте.

Ведь и она его любит!

Придется набраться терпения. Но она обязательно простит его. В этом лэрд Даффдура был уверен.

С этой мыслью Дункан закрыл глаза и заснул.

Глава 18

Разбудил Эллен птичий щебет за окнами спальни. Поднявшись, она проворно умылась, оделась и поспешила на кухню, где Лиззи и ее помощницы уже вынимали из духовки свежеиспеченный хлеб. За столом сидели молодой парнишка и девушка. Юнец тщательно срезал верхушки с караваев, испеченных вчера и оставленных черстветь. Девушка осторожно вытаскивала мякиш, превращая корки в подобие мисок. Мякиш потом клали в рагу. Лиззи была женщиной бережливой, и у нее ничего не пропадало даром, ибо она, как и другие обитатели Даффдура, знала, что такое голод.

– Доброе утро, госпожа, – поздоровалась она с Эллен.

– Король со своими людьми уезжает сегодня утром, – напомнила Эллен. – Все ли готово?

– Да, госпожа, все в полном порядке, – гордо доложила Лиззи. – Овсяные лепешки испекли вчера, чтобы они подсохли и не крошились в седельных сумках. Я поджарила жирного кролика, чтобы дать в дорогу королю. Есть еще крутые яйца, хлеб, сливочное масло и сыр. А к завтраку я подам окорок, яйца в сливках, посыпанные мускатным орехом, сыр, масло и хлеб.

– Спасибо, Лиззи, – благодарно выдохнула Эллен. – Приятно знать, что я могу положиться на тебя и твоих помощников. Подайте вино на высокий стол и эль – на раскладные.

Потом она поспешно поднялась из кухни в зал, где слуги уже расставляли столы и скамьи. Огонь в очагах весело пылал, прогоняя ночной холод из помещения.

Перед самым восходом солнца мужчины толпой повалили в зал. Слуги поднимались из кухни с горячей овсяной кашей, налитой в корки от каравая, которые ставили перед каждым, кто сидел за столом. К каше полагались хлеб, масло и сыр. Две служанки с кувшинами наполняли деревянные чаши. Подошедший слуга сообщил Эллен, что король вот-вот появится. Эллен послала его на кухню с приказом немедленно накрывать высокий стол. Еще один лакей отправился на конюшни – передать конюхам, чтобы седлали коней.

– Доброе утро, жена, – поздоровался Дункан с широкой улыбкой. Он не мог оторвать от нее глаз. Пусть она сердится на него, но прекрасна даже в гневе. Самая обожаемая из женщин. А он – глупец, безумно влюбленный в жену.

Эллен обернулась.

– Доброе утро, мидорд, – ответила она без улыбки.

– Ты хорошо спала? – вежливо осведомился он, хотя знал, что Эллен за всю ночь ни разу не открыла глаз. В отличие от него. Дункан так и не смог найти покоя и ворочался с боку на бок.

– Прекрасно! Видите ли, милорд, моя совесть чиста в отличие от многих! – язвительно бросила Эллен. – А теперь простите. Я должна приветствовать короля, который только что вошел в зал.

Она отвернулась от мужа и, подойдя к Якову, почтительно присела в реверансе.

– Доброе утро, милорд. Надеюсь, вы хорошо отдохнули. Завтрак уже готов, а лошадей седлают. Я дам вам с собой немного еды в дорогу.

– Доброе утро, красотка! – жизнерадостно воскликнул король. – Да, сегодня мы успеем добраться до Хейлз. Моя Мег уже ждет нас, и я ужасно рад, что скоро увижу ее.

Король и лэрд с супругой уселись за высокий стол. К ним присоединился Херкьюлиз Хепберн.

– Яйца в сливочном соусе?! – обрадовался король. – Кухарка сестры моей Мег добавляет туда марсалы.

Он щедрой рукой положил себе яиц.

– Жаль, но у нас нет такого вина, – вздохнула Эллен, – зато соус присыпан только что натертым мускатным орехом. У нас совсем простая кухня, милорд.

– Я прикажу послать тебе бочонок с марсалой, – пообещал король. – Ты, конечно, пробовала ее, потому что моя тетка очень любит это вино.

– Я помню, – кивнула Эллен, лучась улыбкой. – Она утверждает, что оно помогает ей заснуть.

– Вы, приграничные жители, всегда так гостеприимны и великодушны! – заметил король, обращаясь к лэрду. – И я счастлив видеть, что вы достойно приготовились к любому нападению англичан.

– Здесь, на западе, непременно будут стычки, – ответил Дункан, – но мы граничим с Камбрией, местностью столь же уединенной и заброшенной, как наша. А вот восточным границам приходится хуже всех остальных.

Король и Хепберн согласно кивнули.

– Я собираюсь еще раз вторгнуться в Англию, ради мужа Кэтрин Гордон, – объявил король. – И когда призову вас, знаю, что могу рассчитывать на своих приграничных лордов.

– Мы непременно приедем, ваше величество, – заверил Дункан.

После завтрака хозяева проводили короля во двор, где стояли оседланные лошади. Королевский эскорт уже был готов к отъезду. Хепберн поблагодарил Эллен и лэрда за гостеприимство. Яков Стюарт дружески пожал руку Дункану и расцеловал Эллен в обе щеки, после чего, вскочив в седло, повел свой отряд к воротам.

Лэрд с женой долго стояли, глядя вслед удалявшимся всадникам. Когда они исчезли из виду, Эллен в бешенстве набросилась на мужа:

– То есть как это ты присоединишься к королю в очередном бесполезном и бесплодном походе?! Ради какого-то ничтожного самозванца, который вместе с королем изводил и терзал Генриха Тюдора?!

– Он действительно самозванец? – уточнил Дункан. – И говори потише, женщина!