– Милорд, вы слишком дерзки! – упрекнула Эллен, уже освоившаяся в присутствии этого короля, который говорил на ее диалекте и поддразнивал, совсем как старший брат.
– Мужчина, которому предстоит взойти на трон и оставаться там до конца жизни, должен быть дерзким, – пояснил он.
– Да, милорд, это чистая правда, – согласилась Эллен.
– Ты играешь в шахматы, Эллен Макартур? – осведомился Яков Стюарт.
– Играю, – кивнула она. – Но ни одна из дам вашей тетушки, похоже, не владеет этим искусством.
Король снова усмехнулся:
– Моя бедная тетушка! Такова ее несчастная участь! Пока я не найду себе жену, ей приходится пасти маленьких дурочек, приезжающих ко двору, чтобы охотиться на мужа. Она предпочла бы запереться в своем не прибранном и неряшливом доме на Касл-Хилл в Эдинбурге и днями и ночами читать книги. Вот она действительно играет в шахматы. Передай, что я просил ее сыграть с тобой партию, и если она посчитает тебя хорошим игроком, значит, мы с тобой сядем за шахматную доску.
– Милорд, вопрос не в том, достаточно ли я хороша, чтобы играть с вами. Достаточно ли хороши вы, чтобы играть со мной? – ответила Эллен, к его величайшему изумлению.
Яков Стюарт разразился оглушительным смехом, поразив всех окружающих. Даже Мэрион Бойд вскинула голову и пристально уставилась на рыжеволосую девушку, развлекавшую короля беседой на варварском шотландском диалекте. Но теперь он заговорил на общепринятом языке своего двора:
– Эта малышка воображает, будто сможет обыграть меня в шахматы. Но не могу же я повергнуть ее в слезы! Сыграй с ней несколько партий, тетушка, и скажи, так ли она искусна, как похваляется!
Широко улыбнувшись Эллен, он повернулся к своей любовнице, нетерпеливо дергавшей его за рукав.
Маргарет поспешила отвести Эллен подальше от племянника.
– Он говорил с тобой на кельтском языке, которого я не знаю. О чем шла речь?
Эллен передала суть разговора, и Маргарет облегченно улыбнулась. Вряд ли стоит беспокоиться относительно намерений короля насчет Эллен. Девушка с самого начала дала понять, что не относится к пустоголовым созданиям, готовым на все ради монаршей милости, пусть и недолгой, и что превыше всего ставит женскую честь. Король уважал порядочных женщин, но не устоял перед тем, чтобы очаровать Эллен и дать ей поскорее освоиться при дворе.
– Ты действительно хорошо играешь в шахматы? – спросила она девушку. – Мой племянник не любит легких побед.
– Испытайте меня, мадам, а потом судите сами, – скромно ответила Эллен.
Тетушка короля так и поступила и, к своему немалому изумлению, обнаружила, что тихая девушка оказалась превосходным игроком в шахматы. Именно так она и сказала своему племяннику, и с тех пор Эллен стала постоянным партнером короля. Она не разочаровала его и время от времени даже выигрывала партию, к неизменному восторгу его величества. Итак; Эллен Макартур из обычной провинциалочки с северо-запада неожиданно превратилась в утонченную даму, обратившую на себя внимание придворных джентльменов. Но Эллен, неизменно милая и остроумная, не поощряла ни одного мужчину и ясно давала понять, что обручена и верна Доналду Макнабу. И как ни странно, за это ее уважали не только мужчины, но и женщины. Она подружилась с Мэрион Бойд, любовницей короля. Та призналась Эллен, что снова беременна.
– Почему король не женится на тебе? – как-то спросила Эллен, тогда они сидели в покоях фаворитки, во дворце Линлитгоу, любимой резиденции его величества.
– Ох, Эллен, я недостаточно знатна, чтобы стать шотландской королевой. Нет, Джейми должен жениться на принцессе королевской крови, и когда-нибудь так и случится. После родов он обещал мне богатое приданое и мужа по своему выбору. У меня нет недостатка в поклонниках, а когда мои дети станут чуть постарше, король заберет их к себе во дворец, и их воспитание и образование ничего не будет стоить моему мужу.
– Очень странный обычай, – заметила Эллен. – Когда мои родители умерли и я осталась сиротой, дедушка перебрал всех родственников и назначил своим наследником внука своей сестры. Тогда мы и обручились. Хотя Доналд и носит фамилию Макнаб, в его жилах течет кровь Макартуров. И конечно, моя девственность принадлежит ему, как будущему мужу.
Мэрион разгладила складочку своего темно-красного бархатного платья.
– Да, такова судьба большинства женщин, но когда поманит сам король, вряд ли ты сможешь отказаться. Я по крайней мере не смогла, – добавила она с легкой улыбкой.
– Паренек он красивый, – в свою очередь, усмехнулась Эллен. – Ты любишь его? Не будешь грустить, когда вы расстанетесь?
Лицо Мэрион на мгновение пересекла тут же исчезнувшая тень.
– Да, Джейми мне небезразличен, но я знаю свое место. И никогда не питала иллюзий. Об этом позаботился мой дядя, старик Прямодушный.
– Почему у графа такое прозвище? – удивилась Эллен.
– Когда еще правил отец нынешнего короля, знатные люди тайно встречались, чтобы осудить его политику, но никто не посмел откровенно поговорить с его величеством. Наконец мой дядя Арчибальд, который терпеть не может дураков, вскочил и объявил: «Я все выскажу ему в лицо!» Он так и поступил, хотя это ни к чему хорошему не привело. С тех пор его и прозвали Прямодушным.
Эллен покачала головой.
– А теперь моя очередь спрашивать! – воскликнула Мэри – Зачем ты приехала ко двору, если дед уже выбрал тебе мужа?
Эллен объяснила свою ситуацию.
Мэрион кивнула:
– Лорд Макдоналд, владелец островов, воображает, что имеет такую же власть, как Яков Стюарт, и что Шотландское нагорье принадлежит только ему. Но когда-нибудь, себе на погибель, обнаружит, что это вовсе не так!
Эллен ничего не ответила. При дворе лучше молчать и хранить в памяти все, что услышишь. Интересно, понимает ли Мэрион, насколько влиятельна семья Макдоналд?
Шли месяцы, и оказалось, что она пробыла при дворе целый год. От деда известий не было. Оставалось предполагать, что он здоров. Мэрион Бойд родила дочь, крещенную Кэтрин. Она не вернулась ко двору, а немного погодя король отчаянно влюбился в прекрасную Маргарет Драммонд, известную как Мег.
Наконец, в середине лет, из Лохерна прибыл посланник, и Маргарет Стюарт позвала Эллен в кабинет короля. Девушка много времени уделила своему туалету, как всегда, когда предстояло встретиться с повелителем.
– Мои платья совершенно износились, – пожаловалась она Пейги. – А у меня совсем нет денег, чтобы купить новые ткани. Надеюсь, дедушка прислал нам кошель потолще.
– Надеюсь, он потребует нашего возвращения, – вздохнула Пейги. – Я тоскую по нашему озеру и холмам.
Она вдруг закашлялась так, что все ее худое тело сотрясалось.
– О, только не это! – вскричала Эллен. – Он говорил, что позовет меня, когда будет умирать! Я так хотела бы вернуться, но не вынесу мысли о том, что навеки расстанусь с дедушкой!