— Я не пойду ни за кого, кроме Саймона, — твердо объявила Джуния.
— Ты говоришь, как Майя, но мы по крайней мере знали, что Лорд Озера — человек состоятельный. А что может сделать Саймона де Боуна завидным женихом в глазах отца?
Он старший сын или младший? Смирится ли его семья с обстоятельствами твоего рождения? Примут ли твою мать?
— Он единственный сын, — отмахнулась Джуния. — И какое имеет значение все остальное, если мы любим друг друга?
— Сестра, сестра, — вздохнул Бринн. — Любовь не имеет ничего общего с выгодным союзом. Браки заключаются ради золота и земель. Любой брак должен давать свои преимущества обеим партиям. Даже я в свои годы это понимаю, что уж говорить о тебе? Неужели не помнишь, как отец собирался женить меня на Мэри Фицхью? Стань она моей женой, мы приобрели бы поместье Эверли и земли на английской стороне. Приграничные лорды всегда ищут способа расширить свои владения по обе стороны границы. Это вполне резонно.
— Я дочь лорда Дракона, — напомнила Джуния.
— Младшая. Рожденная от второй наложницы. Не от жены. Что ты можешь предложить наследнику поместья, разве что он еще беднее тебя?
— Мои сестры… — начала Джуния, но брат не дал ей договорить.
— Брак Аверил был для нее удачей. Результатом ошибки и глупости Риса. И если бы не безвременная кончина Мэри, она до сих пор бы оставалась всего лишь женой управляющего. Майя — законная дочь, и в ее приданое входили не только серебро и скот, но и земли. Не надейся, что отец Саймона так просто согласится на этот брак. Он метит повыше. Ищет наследницу с землями, золотом и стадами скота, чтобы приумножить фамильное достояние.
— Ошибаешься, — твердо возразила Джуния. — Саймон убедит отца согласиться, несмотря на все мои так называемые недостатки.
— Твоя мать родила всего лишь одно дитя. И к тому же дочь, — не сдавался Бринн.
— Горауин тоже родила всего одно дитя, а ее дочь уже имеет трех, и двое из них — мальчики, — парировала сестра.
Бринн снова засмеялся:
— Ладно, вижу, ты готова бороться не на жизнь, а на смерть, чтобы добиться своего, Джуния. Желаю тебе удачи, сестричка.
— Интересно, далеко отсюда дом Саймона? — протянула она.
Саймон жил недалеко и гнал коня во весь опор, торопясь объявить отцу, что влюбился и хочет жениться. В свои восемнадцать он был более чем готов принять на себя ответственность за жену и детей. — Правда, он побаивался привести Джунию в дом, где железной рукой правил отец. Она так невинна, и; судя по историям, которые ему рассказывала, ее дом был куда более уютным и счастливым, чем его собственный.
Саймон не лгал, говоря, что у отца тяжелый характер, что его считают жестоким. Многие считали, что причина этому — смерть возлюбленной жены, но старая няня, вырастившая Саймона, утверждала иное. Что он всегда был жестоким. Но полюбил леди Энн, и та, пока была жива, сумела его смягчить. Она так и не оправилась после родов, и все же Хьюго обожал ее. Когда Саймону было двенадцать, мать снова забеременела и вскоре умерла, не сумев выносить дитя. Хьюго безумно скорбел о жене, но уже через год вновь вернулся к старым и гнусным привычкам. С самого начала он предоставил заботу о Саймоне жене и старой няньке. После смерти леди Энн ни одна женщина не соглашалась добровольно служить в доме де Боунов из опасения стать добычей разнузданного лорда и его людей. Его сервы либо прятали, либо уродовали дочерей, чтобы избавить от насилия. Саймону оставалось только надеяться, что с появлением здесь Джунии все будет по-другому. Может, она окажет на отца такое же благотворное воздействие, как в свое время леди Энн.
Этим вечером в зале было необычайно тихо, и Саймон воспользовался возможностью, чтобы поговорить с отцом, еще не успевшим напиться и усадить на колени очередную шлюху.
— Я хочу жениться, — объявил он без предисловий.
— Да, я уже сам об этом подумывал, — согласился Хьюго. — У меня на примете есть одна наследница, чьи земли граничат с нашими на востоке. Думаю, се отец согласится Имя де Боунов еще что-то значит в этой стране, хотя мы и младшая ветвь.
Он поднял кубок и стал жадно пить.
— Я уже выбрал жену. И женюсь по любви, как ты когда-то, — дерзко ответил Саймон.
— Да, я женился по любви, и чем это кончилось? Единственный сын и разбитое сердце. Все это глупости, и ты женишься на той, кого выберу я.
— Не женюсь я на какой-то уродине ради ее земель, черт возьми. Я хочу Джунию Пендрагон, и, клянусь Богом, отец, я ее получу.
— Кого ты хочешь? — переспросил де Боун, потемнев лицом.
— Ее зовут Джуния Пендрагон. Она валлийка, и, хотя ты клянешься в нелюбви к валлийцам, многие из приграничных лордов смешивают свою кровь с валлийской. Это дает им земли по обе стороны границы, не говоря уже об укреплении своего положения.
— Ни один де Боун никогда не женится на девке из рода Пендрагонов! Ты что, так глуп, что не знаешь эту историю? Только не говори, что старая Элла ничего тебе не рассказывала! — рявкнул Хьюго и, осушив кубок, с силой ударил им о стол. Слуга поспешно наполнил кубок.
— Какая еще история? — удивился Саймон. До сегодняшнего дня он ни разу не слышал имени Пендрагонов.
— Несколько поколений назад, во времена моего прадеда, один из де Боунов был помолвлен с дочерью Пендрагона. Брачный договор был подписан, приданое отправлено в дом де Боунов, когда жених неожиданно умер до свадьбы. Жадные валлийцы потребовали вернуть приданое. Мы, разумеется, отказали. Не наша вина, что парень умер после подписания бумаг. Приданое девчонки было нашим по праву. Но проклятая дура взяла и спрыгнула с башни, потому что, видите ли, без приданого она не могла выйти замуж за другого и ни один монастырь се не принимал. Пендрагоны проклинали нас, но, согласись, при чем тут были мы?
На этом все бы и кончилось, если бы валлийцы отступились, но не тут-то было. Они похитили наследника де Боунов и оскопили в отместку за смерть дочери. Долго он, конечно, после этого не прожил, но жена, к счастью, ходила беременная и родила ему двух близнецов. И воспитала в ненависти к валлийцам, а особенно к Пендрагонам. Вот с этого все и пошло. Пендрагоны и Боуны не женятся и не выходят замуж друг за друга, и на этом конец.
— Как давно это случилось, отец? Сто лет назад или больше? Не пора ли прекратить бессмысленную распрю? И нет ли для этого способа лучше, чем брак между Пендрагон и де Боуном? На этот раз свадьба будет отпразднована, и у де Боунов появятся новые наследники. Помолвка послужила началом кровавой вражды. Пусть все завершится венчанием.
— Иисусе! — яростно выпалил Хьюго. — Этого я всегда и боялся! Ты, чертов мягкосердечный слабак! Возьми девчонку, оседлай и объезди, если так уж невтерпеж, но женишься только на той, кого выберу я! Ты не посмеешь ослушаться!
— Я женюсь только на Джунии Пендрагон! — рассерженно воскликнул Саймон.
— Ты женишься на Эйслин де Белло! — заревел Хьюго. — Она единственный ребенок, и ее отец так же стремится к этому браку, как и я!