В то время уже велись переговоры о женитьбе молодого короля Англии на Маргарите Анжуйской. Бланш де Флери выросла вместе с Маргаритой. В шесть лет ее привезли ко двору графа Анжуйского. Мать умерла, отец женился во второй раз и, по правде говоря, считал свою дочь помехой.
Она была на три года старше Маргариты, но герцогиня решила, что у Бланш де Флери прекрасные манеры и она достойна стать компаньонкой ее дочери.
Сначала Бланш была для Маргариты кем-то вроде старшей сестры, но с годами девочки подружились. Когда в двенадцать лет Маргариту отослали к бабке со стороны матери, которой предстояло сделать из девочки достойную королеву, Бланш поехала с ней. Как и молодой врач Александр Гивет. Но перед их отъездом Иоланда Арагонская решила, что его нужно женить. Мать графа поискала невесту среди компаньонок внучки и остановила свой выбор на пятнадцатилетней Бланш де Флери. Послала за разрешением к отцу девушки, — впрочем, это было простой формальностью, поскольку граф уже одобрил этот союз. Мать Аликс позже сказала дочери, что брак оказался очень удачным. Она была знакома с доктором и, как большинство девушек в кругу Маргариты, находила его красивым. И была не против стать его женой. Александру тогда было двадцать пять, ей — на десять лет меньше. К ее удивлению, оказалось, что он интересуется, о чем она думает и чего желает. А Бланш действительно знала, чего желает. Оставаться с Маргаритой Анжуйской. В этом муж был с ней согласен: ехать в Англию в числе других придворных новой королевы считалось честью. Поэтому Бланш каждое утро принимала изготовленное мужем снадобье, чтобы не забеременеть, о чем не рассказывала никому, даже своему исповеднику. А если мудрая Иоланда Арагонская и подозревала что-то, то вслух на эту тему не высказывалась. Бланш де Флери благотворно влияла на ее внучку. И именно Иоланда решила, что доктор Гивет и его жена будут среди тех, кто последует за Маргаритой в Англию.
Но, оказавшись в Англии, Александр и его жена стали мечтать о ребенке. И единственное дитя, дочь, родилось в апреле 1446 года, тогда как Маргарита оставалась бездетной до 1453-го. Английский король был человеком набожным и чурался юной жены, считавшейся ослепительной красавицей. Умная и энергичная юная королева мгновенно распознала все слабости мужа. Генрих не подходил для роли монарха. И все же она прекрасно к нему относилась, по-своему любила и стала союзницей придворной партии Бофоров— Суффолков, чтобы укрепить позиции мужа с помощью его более опытных родственников, пока тот изучал труды философов и богословов. Это он основал Итон и Королевский колледж в Кембридже.
Но слабый король — это всегда опасно, потому что легко найдутся те, кто пожелает свергнуть его с трона. В довершение ко всему он тронулся рассудком. Первый приступ безумия настиг его вскоре после рождения единственного сына, принца Эдуарда.
В следующем году ближайший после принца наследник короля, герцог Йоркский, получил титул протектора и стал править от имени Генриха VI. Когда год спустя король оправился, королева и Эдмунд Бофор, герцог Сомерсет, захватили всю власть, став поистине всемогущими. Между придворными кликами Ланкастеров и Йорков разгорелось соперничество. Эдмунд Бофор был убит в первом же сражении при Сент-Олбансе в мае 1455 года.
За сражением последовал худой мир, но через четыре года вновь начались распри. Короля Генриха захватили в плен в Нортумбрии летом 1460 года и вынудили сделать своим наследником герцога Йоркского, лишив всех прав своего сына, маленького Эдуарда Плантагенета. Королева Маргарита собрала войска сторонников Ланкастеров и пять месяцев спустя одержала победу в битве под Уэйкфилдом, в которой погиб герцог Йоркский. Еще через четыре месяца войска королевы одержали вторую победу при Сент-Олбансе, освободив короля, находившегося в плену у сторонников Йорков еще с июля прошлого года.
Но торжество короля было недолгим. Две недели спустя в Лондоне наследник герцога Йоркского был коронован под именем Эдуарда IV, что формально смещало с трона Генриха Плантагенета. Новый король стал упорно преследовать прежнего и его семью по всей Англии, до самого Тоутона, где произошла последняя битва. И вот теперь Генрих Плантагенет, его жена, сын и немногие оставшиеся сторонники мчались на север, к границе, в снежном вихре ранней весны в надежде на гостеприимство сэра Удолфа Уоттесона, нортумбрийского мелкопоместного барона, не имевшего никаких связей при дворе. Их короткое пребывание в его доме вряд ли будет замечено властями, потому что сэр Удолф, один из безвестных небогатых дворян, до битвы при Тоутоне в жизни не видел короля. У него самого почти ничего не было, кроме не слишком плодородных земель и каменного, ничем не примечательного дома. И никаких ценностей, которые привлекли бы врагов или грабителей. Как можно наказать такого человека, даже если те, кто сейчас пришел к власти, узнают, что он предоставил убежище Генриху Плантагенету? Но сомнительно, чтобы король Эдуард проведал о роли сэра Удолфа Уоттесона в спасении Генриха. Барон был персоной незначительной…
Снег продолжал идти. Лошади вытянулись длинной цепочкой: нос к хвосту — единственный способ не заблудиться в метель. Сэр Удолф, ехавший во главе отряда, вел их вперед, пока наконец через два часа, проведенных на ледяном ветру, они не увидели впереди очертания дома.
Всадники дружно натянули поводья. Сэр Удолф спрыгнул на землю и заколотил в дверь. Она тут же отворилась, и на землю пролились отблески неяркого света.
— Заходите! Заходите! — пригласил барон.
Из дома выбежали мальчишки, чтобы принять лошадей. Аликс тоже спешилась и погладила свою низкорослую кобылку, грива которой смерзлась от холода. Отцу помогли слезть с гнедого мерина. Он едва держался на ногах.
— Обопрись на меня, папа, — тихо сказала подбежавшая Аликс.
— Я совершенно оледенел, — невнятно пробормотал он и зашелся в приступе зловещего кашля, терзавшего его последние несколько недель.
Немного помедлив, он обнял худенькие плечи дочери, и они медленно пошли к дому.
Там их провели в парадный зал, где в большом очаге горело жаркое пламя. Королева уже грела руки над огнем. Рядом стоял маленький принц. Король сидел поблизости на стуле с высокой спинкой. Ему тут же поднесли кубок с вином. Глаза короля были закрыты, и Аликс заметила, что его бьет легкая дрожь.
— Добро пожаловать в мой дом! — воскликнул сэр Удолф. — Я приказал слугам приготовить для вас место. Ваше величество, моя королева, дом этот не слишком роскошен, но у вас будет лучшее, что я могу предложить. Я предлагаю вам свою спальню.
— Спасибо, сэр Удолф, — тихо поблагодарила Маргарита Анжуйская. — Когда подадут ужин? Королю нужно поесть и отдохнуть. Это был ужасный для него день, а, как вы знаете, он нездоров.
Видя растерянное выражение лица хозяина, Аликс выступила вперед.
— Мадам, возможно, будет лучше сначала уложить короля, а потом принести ему горячий ужин? — тихо предложила она.
— Ах, милая Аликс, так действительно будет лучше, — облегченно вздохнула королева, поняв, что кухарка сэра Удолфа не знала о прибытии гостей и не успела ничего приготовить.