— Что-то ты больно много знаешь, дядя! — сказал Генри, не скрывая своего недоверия.
— Конечно, много, — согласился Эдмунд. — Для охраны Фрайарсгейта нам пришлось нанять людей из клана Хепбернов. Мы им платим, предоставляем кров и стол. Что бы там ни затеяли наши короли — мы были и остаемся добрыми соседями. Эти шотландцы давно считают нас за своих. Они скучают по семьям и не прочь поболтать с нами вечером за кружкой эля. Конечно, они ужасно гордятся своими связями, ведь это их родич, граф Босуэлл, Патрик Хепберн, удостоился чести выполнить тайное поручение самого короля. Он отвечал за то, чтобы спрятать золото у самой границы. Рано или поздно о нем пронюхает и лорд Дакр. Но пока не похоже, что он что-то знает. Так что тебе, племянник, и карты в руки — если, конечно, не трусишь.
— Я не трушу! — поспешил заверить дядю Генри. — Тебе известно, когда отправляется повозка?
— Они сказали, что не раньше чем через три дня, но на твоем месте я бы не стал хлопать ушами и заранее отправился в Лохмейбен — караулить в засаде. — С этими словами Эдмунд повернул коня, намереваясь покинуть логово Генри-младшего.
— Дядя! — остановил его окриком Генри. Эдмунд обернулся:
— Что, племянник?
— Если ты мне наврал, я достану тебя из-под земли и прикончу! — пообещал Генри, зло сверкнув глазами.
Эдмунд лишь презрительно хохотнул в ответ:
— Ты и правда достойный сын своего отца!
Он пришпорил коня и в сопровождении своих охранников поскакал домой. Там он встретился с Томом, только что вернувшимся после встречи с лордом Дакром.
Мужчины не спеша вошли в зал.
— Ну? — в нетерпении спросила Розамунда, увидев их.
— Когда я покидал логово Генри, твой кузен на прощание пообещал прикончить меня, если я ему соврал. — Эдмунд презрительно хмыкнул. — Он заглотнул наживку, племянница!
Розамунда обернулась к кузену:
— Том?
— Поначалу лорд Дакр никак не хотел верить, что я знаю, о чем говорю, — начал свой рассказ лорд Кембридж. — «Милый мальчик, — сказал я ему, — я бы не понесся сломя голову через полстраны только для того, чтобы позабавить вас новой сказкой. Я получил сведения из весьма надежных источников!» Затем я дал ему понять, что кое-кто недоволен излишним усердием, проявленным им в набегах на приграничные земли. Ведь я недавно был при дворе и слышал, как король выразил недовольство тем, что своими действиями он подвергает опасности англичан, живущих возле границы. К примеру, мою кузину леди Розамунду Болтон, очень близкую подругу королевы Екатерины. У нее есть обширное поместье Фрайарсгейт, и оно располагается как раз возле границы. Тут я понизил голос, чтобы лорд Дакр проникся важностью моих слов, и сообщил, что дочка леди Фрайарсгейт удостоена чести стать через два года личной фрейлиной ее величества. Если набеги не прекратятся, рано или поздно шотландцы возьмутся за оружие и отправятся в ответный набег. И не дай Бог, если они разорят Фрайарсгейт. А потом я рассказал, что сестра одного из наших охранников замужем за шотландцем. И он проболтался своей жене, что на днях из тайника в монастыре возле Лохмейбена будет извлечена целая куча золота, которое повезут в Эдинбург. Королеве Маргарите потребовались деньги, чтобы укрепить власть своего сына. И если лорд Дакр отнимет у нее эти деньги, то наш дорогой король Генрих будет очень ему благодарен, ведь он не в лучших отношениях со своей сестрой. А без денег она наверняка станет более сговорчивой, не так ли? «Конечно, — добавил я, — если вы, дорогой мальчик, опасаетесь встречи с бандой дезертиров, промышляющих в тех же местах, я пойму вашу осторожность. Но вот поймет ли ее король Генрих?» Все дружно засмеялись, а Розамунда сказала:
— Какой ты коварный обманщик, Том! Значит, Дакр все-таки тебе поверил?
— Я сообщил ему в точности время и место, милочка, и высказал свое мнение насчет того, что лучше ему поторопиться, чтобы не опоздать. Как и Эдмунд, я оставил поблизости одного из своих людей. Он вернется к нам, как только Дакр и Генри окажутся в окрестностях Лохмейбена и вступят в драку. Между прочим, солдаты лорда Дакра вооружены до зубов.
— Тем хуже для Генри-младшего, — заметил Эдмунд.
— Возможно, но не исключено, что он все-таки победит, — добавил Том.
— Нам же больше ничего не остается, как ждать новостей, — заключила Розамунда.
— А где твой настырный шотландец, милочка? — поинтересовался Том.
— Он не мой! — вспылила Розамунда.
— А чей же еще? — ухмыльнулся лорд Кембридж. — Так где же он?
— Он поехал к Лохмейбену, — ответила Розамунда. — Я не поверю, что могу больше не опасаться Генри-младшего, пока сама не похороню его.
— Черт побери, девочка! — воскликнул Том. — Не хотел бы я оказаться в числе твоих врагов!
— Я вовсе не такая уж жестокая, Том, но мне нужно быть абсолютно уверенной в безопасности Филиппы, — объяснила Розамунда. — А Генри мой кузен. Мой кровный родственник. Его следует похоронить здесь. Это будет все, что он получит от Фрайарсгейта, как и его отец.
Через десять дней отряд шотландцев под предводительством Логана спустился с гор. Один из всадников вел лошадь с привязанным к седлу бездыханным телом. Труп уже начал разлагаться, но Розамунда не сидела без дела и позаботилась о том, чтобы могила и саван были приготовлены заранее. Она бросила последний взгляд на лицо Генри-младшего. После смерти он выглядел гораздо привлекательнее, чем в жизни, и вовсе не казался опасным. Розамунда собственноручно зашила саван, и слуги опустили в могилу тело ее младшего кузена.
— Вот и все, — сказала Розамунда, когда все снова собрались в зале. — Всю свою жизнь я сражалась то с Генри-старшим, то с Генри-младшим. Слава Богу, эта битва закончилась. — Она обвела глазами мужчин, сидевших перед ней. — Спасибо, — поблагодарила она.
— Все прошло по плану? — спросила Мейбл, которой не терпелось узнать подробности.
— Точка в точку, — сказал Логан. — Мне впервые довелось видеть, чтобы план полностью соответствовал действительности. Оба отряда прибыли на место, не зная о присутствии друг друга, и устроили засады по разные стороны от дороги. Все вели себя тихо и решительно. Твой кузен ударил первым. Как только его увидели погонщики, они соскочили с повозки и скрылись в лесу. А потом на Генри-младшего и его головорезов навалился лорд Дакр. Он принял их за шотландцев и разил без пощады. Из банды твоего кузена ни один не остался в живых. Потом Дакр скинул парусину с повозки и схватил верхний кирпич. Он прикинул его на вес и довольно улыбнулся. Но стоило ему развернуть тряпку и увидеть, что под ней, как он разразился страшными ругательствами и не переставал ругаться все время, пока вместе со своими солдатами потрошил повозку. Они развернули все до единого кирпича. Никогда не слышал такой цветистой и прочувствованной брани, — с ухмылкой заключил Логан.
— А потом? — Мейбл подалась вперед, ловя каждое его слово.
— Они вскочили на лошадей и с места в карьер понеслись к монастырю. Конечно, они обнаружили, что он давно заброшен. Тогда они вернулись на дорогу и с величайшим тщанием обследовали повозку. Я был так близко, что сам слышал, как чертыхается английский милорд. Он решил, что монахи так поспешно бросили свой груз, потому что знали: никакого золота там нет. Но поскольку шотландские мародеры тоже охотились за этим грузом, значит, золото действительно было когда-то спрятано в монастыре и, вероятно, где-то по Эдинбургскому тракту катится повозка, груженая золотом, и он мог бы попытаться ее догнать, пока она не окажется в густонаселенных районах, где его банде лучше не появляться. По команде Дакра отряд снялся с места и ринулся вдогонку за воображаемым золотом, прихватив с собой и тех лошадей, что были запряжены в повозку.