Милым родителям он не успел отплатить; кратковечной

Жизнь его стала под пикой великого духом Аякса.

Выступил первым вперед он, и в грудь ему пика попала,

В правый сосок; и насквозь через плечо пробежало наружу

Медное жало. И на землю в пыль он свалился, как тополь,

Выросший в низменном месте, в средине широкой долины,

Гладкий и ровный, на самой вершине раскинувший ветки.

Мастер его колесничный блистающим срезал железом,

Чтоб на ободья согнуть для колес колесницы прекрасной;

Там на речном берегу распростерт он и медленно сохнет.

С тополем схожий, лежал Симоесий, от лат обнаженный

Богорожденным Аяксом. В Аякса внезапно ударил

Острым копьем из толпы сын Приама, Антиф пестролатный,

Но промахнулся. Попал же он в пах Одиссееву другу,

Храброму Левку, тащившему труп в это время из свалки.

Левк возле трупа свалился, и труп из руки его выпал.

Гневом вспылал Одиссей, увидавши убитого друга.

Вышел вперед из рядов, облеченный сверкающей медью,

Стал очень близко от тела и, зорко вокруг оглядевшись,

Бросил блестящую пику. Назад отступили троянцы

Перед метнувшим. И пику метнул Одиссей не впустую:

В Демокоонта попал он, побочного сына Приама,

От табунов лошадиных прибывшего из Абидоса.

Пикой его Одиссей, раздраженный за друга, ударил

Прямо в висок, и с другой стороны головы из виска же

Вышло ее острие, и глаза его тьмою покрылись.

Грянулся на землю он, и доспехи на нем зазвенели.

Взад подалися передних ряды и блистательный Гектор.

Крикнули громко ахейцы, убитых к себе оттащили

И устремились вперед. Негодуя, смотрел из Пергама

Бог Аполлон дальнострельный. И громко вскричал он троянцам:

«Конники Трои! Смелее, вперед! Не сдавайте ахейцам

Поле сраженья! Ведь кожа у них не железо, не камень!

Острою медью ударишь — удара она не задержит!

И не свирепствует здесь Ахиллес быстроногий сегодня:

Всё пред судами свой гнев переваривать он продолжает».

Так к ним из города бог обращался ужасный. Ахейцев

Зевсова дочь возбуждала, преславная Тритогенея, [33]

К каждой толпе подходила, где люди на бой не спешили.

Тут Амаринкова сына Диора судьба оковала.

Камнем зубристым он был поражен возле щиколки самой

В правую голень; его поразил предводитель фракийцев

Пейрос, Имбрасом рожденный, прибывший под Трою из Эны.

И сухожилия оба, и кость раздробил совершенно

Камень бесстыдный. И навзничь Диор повалился на землю.

К милым товарищам обе руки простирал он с мольбою,

Дух испуская. Но тот подбежал, кто пустил в него камнем, —

Пейрос могучий, и пику в пупок погрузил. И на землю

Вылилась внутренность вся, и глаза его тьмою покрылись.

Пейроса, ринувшись, пикой Фоант этолиец ударил

В грудь повыше соска. И в легких пика застряла.

Близко к нему подбежал Фоант и огромную пику

Вырвал из ребер, и, острый свой меч обнаживши, фракийца

В самый живот посредине ударил и душу исторгнул.

Снять же доспехов не мог: фракийцы чубатые грозно

Тело вождя обступили, уставивши длинные копья;

Как ни огромен он был, и могуч, и достоин почета, —

Прочь отогнали его. И Фоант отступил содрогаясь.

Так распростерлись в пыли окровавленной рядом друг с другом

Оба вождя — и фракийцев, и меднодоспешных эпейцев.

Много вокруг и других там погибло троян и данайцев.

Этого дела хулить ни один человек не решился б,

Если б, еще невредимый, не раненный острою медью,

Стал он ходить средь бойцов и его бы водила Афина,

За руку взяв и от копий летящих и стрел охраняя.

Много в тот день и троян конеборных, и храбрых ахейцев

В пыль головою упало и рядом друг с другом простерлось.

Песнь пятая Подвиги Диомеда

Тут Диомеду Тидиду богиня Паллада-Афина

Силу и смелость дала, чтобы он отличился меж прочих

Храбрых ахейцев и славой украсился самой великой.

Пламень ему вкруг щита и вкруг шлема зажгла неугасный,

Блеском подобный звезде той осенней, [34] которая в небе

Всех светозарнее блещет, омывшись в водах океана.

Плечи и голову светом таким озарила Тидиду

И устремила в средину, где гуще кипело сраженье.

Был меж троянцев Дарес, богатством владевший немалым,

Жрец непорочный Гефеста. И были сыны у Дареса, —

Двое: Фегес и Идей, в разнородных искусные битвах.

Оба они, отделившись, помчались навстречу Тидиду

На колеснице, а он по земле на них бросился пеший.

Только что, друг наступая на друга, сошлись они близко,

Первым троянец Фегес метнул длиннотенную пику.

Близко над левым плечом Диомеда она пролетела,

Но не попала в героя. Тогда Диомед многомощный

Пикой взмахнул. И метнул не впустую он острую пику:

В грудь меж сосков поразил он Фегеса и сбил с колесницы.

Спрыгнул Идей, побежал, колесницу прекрасную бросив,

И не посмел защитить даже трупа убитого брата.

Также и сам не избегнул бы тут он погибели черной,

Если б Гефест не унес и не спас, окружив его ночью,

Чтобы не вовсе старик сокрушался печалью о детях.

Коней меж тем изловив, Диомед, воеватель могучий,

Отдал товарищам их, чтоб угнали к судам изогнутым.

Как увидали троянцы, что оба Даресова сына, —

Тот, испугавшись, бежит, а другой с колесницы низвергнут,

Духом смутилися все. Совоокая дева Афина,

За руку буйного взявши Ареса, к нему обратилась:

«Слушай, Apec, о Apec людобоец, твердынь сокрушитель,

Кровью залитый! Оставим-ка мы и троян, и ахейцев

Спорить, кому из них славу присудит отец наш Кронион.

Мы же, давай, удалимся, чтоб зевсова гнева избегнуть».

Так говоря, увела из сражения буйного бога

И посадила его на крутом берегу над Скамандром.