В однокомнатной же квартире между моей и «змеиной» проживает некая дама, возраст которой может находиться в пределах от сорока до семидесяти, точнее не определить. Она регулярно собирает по окрестностям бутылки, макулатуру и металл, а также просит не выбрасывать подпорченные продукты. Сколько я знаю Гальку, она еще ни разу ничем не отравилась, и ее даже насморк не берет. Вот ведь повезло человеку со здоровьем. Или у нее организм настолько проспиртован?
У Гальки постоянно появляются ухажеры, с которыми она знакомится то во время сдачи металла, то во время сбора бутылок по кустам, в которых они потом могут и греху предаться, не утерпев до дома. Условия под кустом не особо отличаются от того, что Галька может предложить у себя в квартире: у нее нет даже кровати. На полу валяются два старых матраса. Правда, в комнате есть шкаф, по-моему, переживший не одну революцию, стол и два стула, не исключаю, что найденные на помойке. Ее квартира – тараканий рай, и до появления в природе «Комбата» я была готова кричать «Караул!», потому что в голодные периоды тараканы косяком шли подкрепляться ко мне. Теперь же моя кухня, ванна и встроенный шкаф в прихожей просто утыканы черными кружочками, спасающими меня от рыжеусых соседей.
Итак, очередной Галькин воздыхатель распевал блатные песни у нее под дверью. Надо отдать ему должное, пел с душой, да и голос у него был сильный. Я остановилась у своей двери и заслушалась. Мужик был рад стараться и перешел к репертуару Александра Новикова, которого я всегда слушаю с удовольствием. За «Городом древним» последовала «Катилась по асфальту», потом «Помнишь, девочка?». Но девочка Галя неопределенного возраста дверь открывать отказывалась. Я не исключала, что она давно спит и не слышит исполняемых для нее романсов.
Кто бы мог подумать, что из всех моих знакомых прекрасной дамой, которой посвящают песни, окажется Галька-алкоголичка?
После четвертой песни исполнитель решил сделать перерыв. Я похлопала в ладоши и выразила свое восхищение.
– Здесь живешь? – спросил певец, показывая на мою дверь.
Я кивнула.
– Пивка у тебя нет случайно?
– Сейчас вынесу банку, – пообещала я, зашла в квартиру и вскоре вернулась с пол-литровой бутылкой «Невского».
– Спасибо, дочка, – мужик поднялся, а потом жестом показал, чтобы я подошла поближе.
– Что такое?
– Мужики подозрительные к тебе приходили, – прошептал мужик. – У меня про тебя спрашивали. Когда ушла, не говорила ли, когда будешь. Поэтому ты смотри… поосторожнее.
– Спасибо, – тихо произнесла я и удалилась к себе в квартиру. Настроение было испорчено. Хотя «подозрительные мужики» тоже бывают разные и ко мне могли приходить по разным вопросам.
Но в душу закралось нехорошее предчувствие.
* * *
Я занялась статьей, прислушиваясь к голосу кабальеро, который знал и революционные песни, и русские народные. Галька смилостивилась на «Интернационале», очень своеобразно прозвучавшем под гармонь. Я никогда раньше не замечала за Галькой страсти к патриотической тематике.
Минут через двадцать после исчезновения кабальеро в тараканьем логове в мою дверь позвонили.
– Кто? – спросила я робко и посмотрела в глазок. На площадке паслись два «подозрительных мужика».
– Юлия Владиславовна, мы к вам, – промычал один.
– По какому вопросу?
– Поговорить надо.
В это мгновение я услышала, как на нашей площадке открывается дверь. Затем последовал Танькин вопрос:
– А вы кто такие? Днем тут шастали и снова пришли!
– Мы… – открыл рот один из братков, а затем издал вопль ужаса.
В глазок я увидела, как они на пару с товарищем рванули вверх по лестнице. Я открыла дверь и застала то, что ожидала: Таня показалась в дверях в сопровождении двух своих «охранников», имеющих клички Сара и Барсик. У Татьяны для ее змей не хватает имен. В последнее время она заимствует их у наших политиков, правда, только для ядовитых и тех, кого разводит для забоя на кожу. Сара же и Барсик – существа безобидные, но кто может об этом подумать, встретившись с ними, так сказать, лицом к лицу? Человек ведь предпочтет скорее увидеть злую собаку, чем шипящее пресмыкающееся.
– Сара, Барсик, домой! – уже говорила Татьяна, подхватывая своих питомцев на руки.
Заметив меня, добавила:
– Эти двое и днем тут были. И в машине у дома сидели, потом куда-то уехали. А сейчас вернулись. – Таня посмотрела на меня внимательно. – Юлька, у тебя все в порядке?
Я пожала плечами.
– Юль, может, Сару возьмешь? Ну не домой, а когда куда-то поедешь? Положишь в сумку – она там спать будет. А если кто-то к тебе полезет – выпустишь. Ты подумай. А надумаешь – только скажи.
– Спасибо, Таня, – поблагодарила я соседку.
* * *
Я опять села за компьютер, но не работалось. Я считала, что должна связаться с Сергеем. Мне хотелось получить от него ответы на кое-какие вопросы. А раз ко мне домой начали толпами наведываться подозрительные мужики, вполне можно ожидать неприятностей. Да и журналистское и чисто женское любопытство не давало покоя. Главным вопросом был: знал ли Сергей Ранналу (или Толика, или кто он там) до того, как тот сел к нам в машину?
Я позвонила Сереге на сотовый. Аппарат вызываемого абонента находился вне зоны обслуживания. У меня был домашний номер Сергея (а он уже вполне мог находиться дома), но звонить туда мне самой не следовало, нужно, чтобы его кто-нибудь спросил мужским голосом.
Я набрала номер соседа Стаса, но того не оказалось дома. Придется попросить помощи у Галькиного кабальеро. Я позвонила ей в дверь. За дверью прозвучал хриплый Галькин голос:
– Кого черти несут, мать вашу?! Никакого покоя от вас нету!
Но дверь раскрылась.
– А, Юля, ты… Чего тебе?
– Мужика своего в аренду не дашь на пару минут?
– А зачем это он тебе? – прищурилась Галька. – Понравился?
– Позвонить надо, – честно сказала я.
Галька смотрела на меня осоловевшим взглядом.
– Галя, мне со своими мужиками не разобраться, куда мне еще твой?! – завопила я.
– Так зачем тогда моего в аренду просишь?
Тут открылась Танькина дверь, и они появились на пороге на пару с Ольгой Петровной. Между их ног на лестничную площадку опять просочились Сара и Барсик.
– Галя, тебе что, для соседей мужика жалко? – укоризненно спросила Ольга Петровна. – А кто тебе пустые бутылки отдает? Макулатуру? Кто едой делится, когда тебе жрать нечего?
Пристыженная Галька потупила взор и сказала, что сейчас разбудит. Быстро же кабальеро разморило. Или устал от песнопений?
Кабальеро появился в прихожей минут через пять.
– А, привет! – поздоровался он со мной. На этот раз Галькин хахаль был обнажен по пояс и почесывал впалую, почти лишенную волосяного покрова грудь.