Хаген задрал подбородок и почесал шею.
— Черт, я должен был это предвидеть.
— Предвидеть что?
— Что возможна утечка. Насчет того, что мы пытаемся тебя разыскать. И что Бельман захочет этому помешать.
— А можно более подробно?
— Все это, как я тебе уже сказал, довольно сложно. В полиции идет сокращение и оптимизация. И дележка области компетенции. Убойный отдел с КРИПОС давно не ладят. А есть ли в такой маленькой стране возможность содержать две параллельные структуры, занимающиеся одним и тем же делом, — еще вопрос. Спор разгорелся не на шутку, когда в КРИПОС пришел новый зам. главного — некто Микаэль Бельман.
— Расскажи мне о нем.
— Бельман? После Полицейской академии совсем недолго проработал в Норвегии, а потом попал в Европол в Гааге. После чего вернулся домой эдаким вандербоем, которому другой дороги нет, кроме как вперед и выше. Шум начался с самого первого дня, когда он захотел взять на работу своего бывшего коллегу из Европола, иностранца.
— Не финна, случайно?
Хаген кивнул:
— Юсси Колкку. Получил базовое полицейское образование в Финляндии, но такой квалификации недостаточно, чтобы работать полицейским в Норвегии. Профсоюз просто встал на дыбы. Ну, решение конечно же нашли: Колкка был принят на работу временно, в рамках программы обмена. Следующим номером Бельман заявляет, дескать, правовые нормативы следует трактовать так: в случае громких убийств именно КРИПОС решает, кто будет ими заниматься, — они сами или местное полицейское управление. А не наоборот.
— И?
— И это конечно же совершенно неприемлемо. У нас в Полицейском управлении — самый большой в стране убойный отдел, и мы сами должны иметь право решать, какие убийства в Осло нам расследовать, в каких случаях нам нужна помощь и что мы хотим отдавать на откуп КРИПОС. Они вообще-то создавались, чтобы оказывать полицейским округам техническую помощь в расследовании убийств, но Бельман, ничтоже сумняшеся, придал своему подразделению статус императорского. В дело втянули и министерство юстиции. И там немедленно сообразили, что появился шанс сделать наконец то, от чего нам удавалось пока отбиваться: чтобы все убийства расследовались в одном месте. Наши возражения там просто не слышат — что возникает риск односторонности и бюрократического вырождения, что полицейские на местах лучше знают местные особенности, что они передают свои знания молодым, выращиваются новые кадры…
— Спасибо, но меня за это можно уже не агитировать.
Хаген поднял руку:
— Хорошо, но сейчас министерство юстиции готовит представление…
— И?..
— Они говорят, надо быть прагматиками. Что речь идет о том, как наилучшим образом использовать имеющиеся скудные ресурсы. И если КРИПОС удастся доказать, что они добиваются лучших результатов, когда им не надо оглядываться на местную полицию…
— …тогда — вся власть Брюну, — заметил Харри. — Бельману — большой кабинет, и прости-прощай убойный отдел?
Хаген пожал плечами:
— Что-то в этом духе. А когда был обнаружен труп Шарлотты Лолле позади этого «датсуна» и стало ясно, что общая картина очень схожа с убийством другой девушки в подвале новостройки, то мы просто столкнулись лбами. В КРИПОС заявили, что, хотя трупы найдены в Осло, двойными убийствами занимается КРИПОС, а не полицейский округ Осло, и начали собственное расследование. Они поняли, что именно в этом деле решится вопрос, кого будет поддерживать министерство.
— Значит, придется управиться с делом раньше КРИПОС?
— Я уже сказал, что все очень непросто. КРИПОС отказывается делиться с нами информацией, хотя они и топчутся на месте. Вместо этого они сбегали в министерство. Оттуда сразу звонок к нам, начальнику управления, мол, на их взгляд, было бы целесообразнее, чтобы дело вела КРИПОС, — пока не примут решение о разделении сфер ответственности в будущем.
Харри медленно покачал головой:
— Начинаю понимать. Вы в отчаянии.
— Не хотелось бы употреблять это слово.
— Вы отчаялись настолько, что даже откопали старого охотника за серийными убийцами Холе. Аутсайдера, которого больше нет в вашей зарплатной ведомости, но который мог бы тихо-спокойно расследовать это дело. И поэтому я никому не должен был говорить об этом.
Хаген вздохнул:
— Ну, очевидно, Бельман все равно это выяснил. И пустил за тобой хвост.
— Чтобы посмотреть, как вы игнорируете вежливую рекомендацию Минюста. Поймать меня с поличным, когда я читаю старые донесения или допрашиваю старых свидетелей.
— Или еще более эффективно: вывести тебя из игры. Бельман знает, достаточно одного-единственного неверного шага, единственного бокала пива на службе, единственного нарушения должностной инструкции, чтобы тебя отстранили.
— Хм-м… Или сопротивления при аресте. Он решил еще дальше пойти, этот козел.
— Я с ним поговорю. Он отстанет от тебя, когда я скажу, что ты все равно не захотел заниматься этим делом. Мы не втаптываем полицейских в грязь без особой необходимости. — Хаген взглянул на часы. — Ну, у меня работы полно, давай-ка побыстрее вытащим тебя отсюда.
Они вышли из КПЗ, перешли парковку и остановились у входа в Управление полиции — здание из стали и бетона, возвышающееся над парком. Рядом, как пуповиной связанные со зданием Управления подземным туннелем, темнели серые крепостные стены Ботсена — окружной тюрьмы Осло. Ниже них в сторону фьорда и порта простирался район Грёнланн. Фасады были по-зимнему бледные и грязные, словно обсыпанные золой. Подъемные краны внизу в порту виселицами вырисовывались на фоне неба.
— Не самое красивое зрелище, правда?
— Да уж, — согласился Харри и вздохнул.
— И все равно, что-то в этом городе есть.
Харри кивнул:
— Верно.
Они немного постояли, держа руки в карманах.
— Прохладно что-то, — произнес Харри.
— На самом деле нет.
— Ну, значит, мой термостат все еще настроен на Гонконг.
— Понятно.
— У тебя там наверху чашка кофе найдется? — Харри кивнул в сторону шестого этажа. — Хотя ты сказал, у тебя полно работы? Дело Марит Ульсен?
Хаген не ответил.
— Так, — подытожил Харри. — Значит, Бельман и КРИПОС и его себе заграбастали…
Идя по красной зоне шестого этажа, Харри то и дело отвечал на сдержанные приветственные кивки. Да, конечно, в этом здании он был легендой, но особой популярностью никогда не пользовался.
Они вошли в дверь, к которой был прикреплен лист А-4 с надписью: «I see dead people».
Хаген кашлянул:
— Пришлось отдать твой кабинет Магнусу Скарре, у нас тут такая теснота.