– Что представляет из себя асиенда? – спросил Сергей Глебович после того, как мы с Ванькой свое повествование закончили.

Я была в состоянии подробно ответить и на этот вопрос, что откровенно удивило и полковника, и майора. Я попросила ручку с листом бумаги и нарисовала детальный план. Ванька рассказал об имеющемся вооружении.

Сергей Глебович присвистнул. Воронцов посмотрел на меня с восхищением. И потрепал Ваньку по волосам. Сын майору улыбнулся.

– Да, вы времени зря не теряли, – признал полковник.

– Мы не собирались там надолго задерживаться, – скромно сообщила я.

Ванька добавил, что наша семья придерживается принципа «спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Ни на чью помощь мы не рассчитывали. И нагло посмотрел на полковника. Тот никак не отреагировал.

– Так. Теперь давайте про других дочерей, – сказал Сергей Глебович.

– Мама – не дочь Олега Алексеевича. Мне казалось, что вы это знаете, – съехидничал Ванька.

Полковник опять не обратил внимания на Ванькин тон, но заявил, что хотел бы и от нас (а не только от Олега Алексеевича) услышать, кто из дам в каком родстве или знакомстве находится с Буйновским.

– Как шеф сказал, так и есть, – отрезала я.

– Вы ему кто? – встрял майор Воронцов. – Это хоть можете сказать?

– Начальник международного отдела «Невского карата», – отчеканила я. – Не дочь. Не любовница. Ни в каких отношениях, кроме деловых, с ним никогда не состояла и не собираюсь.

– Усекли? – встрял Ванька.

Мужики разразились смехом, но быстро его уняли, так как на горизонте появились Буйновский с Зойкой, на этот раз завернувшейся в полотенце.

– Опять, что ли, голая, – пробурчал себе под нос майор, ни к кому конкретно не обращаясь.

Зоя оказалась в крохотных трусиках, почти ничего не оставляющих для воображения, и без лифчика. Именно в таком виде она и залегла у бассейна (под свободным зонтиком), объявив всем, что купаться не будет, так как боится намочить повязку, а просто подремлет – ей нужно восстанавливать силы после ранения.

Я вспомнила Сергея Борисовича, ныне проживающего в спокойной тихой Швеции, который в свое время получил сквозное ранение в плечо. Тогда, в пропитанном кровью пиджаке, он приехал ко мне ночью – машину вел на автопилоте. Я сама бинтовала его, помню, как долго заживали раны и держалась температура, и до сих пор, стоит закрыть глаза, как всплывают из памяти два жутких синих пятна и темно-кровяные сгустки. О том, чтобы валяться у бассейна (и где-либо еще, кроме кровати), речи и быть не могло.

Так что у Зоечки не получится изображать из себя раненую. Меня в этом плане не проведешь, полковника и его людей – тоже. Они знают, что такое настоящие ранения. Стоит хотя бы взглянуть на шрамы на теле полковника.

Но мне было откровенно жаль молодых парней, устроившихся на лежаках. Они в самом скором времени стали переворачиваться на животы, чтобы скрыть реакцию молодых мужских организмов на почти голую Зойку. Ну и стерва!

А довольный Буйновский, мурлычащий себе что-то под нос, сотрясая своими жирами, приблизился к нашему столу, устроился на лежаке и попросил нас с Ванькой рассказать на «бис» о своих приключениях, а затем посмотрел на полковника.

– Что думаешь, Сергей Глебович?

– С информацией, полученной от Ирины Александровны, мы сможем без особого труда взять эту асиенду штурмом, – отрапортовал полковник.

Мне хотелось заметить, что мы находимся на территории другого государства, но я пока решила не вмешиваться.

Затем Буйновский посмотрел на меня и заявил:

– Завтра, Ирочка, у меня запланирована встреча с помощником президента. Поедешь со мной переводчицей.

– Какого президента? – не врубилась я.

– Да этих папуасов, – Буйновский сделал рукой круговой жест. – Договариваться будем о сотрудничестве.

Я на мгновение задумалась, а потом предложила Олегу Алексеевичу прогуляться на пару со мной по тропическому саду.

Он мгновенно встал и последовал за мной. Зойка проводила нас ненавидящим взглядом. На лицах полковника и майора появились ухмылки. Я быстро повернулась и, пока не видел Буйновский, показала мужикам язык. Они с трудом сдержались, чтобы не расхохотаться. Ванька отправился купаться.

Чувствуя на спине (и, главное, чуть ниже ее) мужские взгляды, я не забывала слегка работать бедрами.

Глава 8

Как только мы оказались вне пределов слышимости честной компании, Олег Алексеевич незамедлительно мне сообщил, что открыл на меня счет в швейцарском банке, как мы и договаривались. Зойку я вытащила, сами мы с Ванькой спаслись, про асиенду всю возможную информацию я раздобыла, хотя это в нашу изначальную договоренность и не входило. Но я свое задание поняла правильно, и шеф во мне не ошибся. Как всегда.

– Когда ж вы успели перевести деньги? – спросила я.

– Так я в тебе, лапушка, не сомневался, – Буйновский погладил меня по плечику. – А как твой голос услышал – ну когда вы всей компанией мне звонили, – так и понял: Ирочка времени зря не теряет. Я был уверен, что ты выберешься. Ты – борец. Не то что мои дочери. И в кого они такие нюни?

Олег Алексеевич вздохнул. Я поинтересовалась житьем-бытьем моей тезки. Как я и предполагала, на ее охрану в США была отряжена целая армия. В том, что до Ирки никто не доберется, отец был уверен.

– А это в самом деле спецназ? – мотнула я головой назад в сторону бассейна, у которого остались полковник с подчиненными.

Буйновский кивнул с отсутствующим видом.

– Это не наша служба безопасности? – еще раз спросила я.

– Нет, Ира, – покачал головой Буйновский и пояснил, что у него, как всегда, нашлись знакомые, задолжавшие ему одну-другую-третью услугу. Дернул за всякие-разные рычажки, задействовал связи. Ну и, так сказать, предоставили ему ребят в аренду. Кстати, не ему первому и скорее всего не ему последнему.

Я хотела что-то ляпнуть, но вовремя сдержалась. Не мое это дело. А Буйновский продолжал повествование о том, что и ребятам-то, которых сдали ему в аренду, совсем неплохо. Ну когда бы они выбрались на остров в Карибском море? Все расходы взял на себя Олег Алексеевич. Пока спецназовцам еще почти ничего не пришлось делать – прилетели вчера днем. Сегодня утром Глебович уже каким-то образом вышел на местных партизан, и часть ребят во главе с полковником ездила с ними встречаться. Сам Буйновский в этих переговорах не участвовал – он собирается иметь дело с официальными властями. Но задействовать надо всех, кто есть на острове. Так что каждый участник операции работает по своему направлению. Трое сотрудников нашей службы безопасности безвылазно сидят в Хуан Долио. Они же охраняли меня, пока я там находилась. Может, правильнее было бы сказать: наблюдали за мной? Но я сдержалась и шефа не поправила. Ирку в США тоже охраняют наши ребята из службы безопасности.