Второй старший лейтенант возник в моем кабинете, огляделся, увидел коллегу, и на его лице появилось удивление.
– Присаживайтесь, – пригласила я, кивая на второе кресло для посетителей.
Тут снова появилась Люся и колыхнула могучим бюстом, склоняясь к столу между лицами двух молодых людей, чем вызвала очередной прилив краски к лицу Вадика и вспышку интереса в глазах нового члена нашего застолья.
– Как вас зовут? – с милой улыбкой спросила я второго старшего лейтенанта.
Он уже начал доставать ксиву, но я с еще более обворожительной улыбкой попросила просто назвать имя.
– Старший лейтенант Пирогов, – представился он.
Господин Пирогов знает разницу между именем и фамилией?
– А зовут-то вас как?
– Кирилл, – наконец добилась я желаемого.
Затем коллеги стали представляться друг другу и обсуждать между собой причины, приведшие к их появлению в моем кабинете. Я чувствовала себя лишней, и мне очень хотелось, чтобы они вели свои разговоры где-нибудь в другом месте и дали мне спокойно работать. Я прервала их и обратилась с предложением предоставить им кабинет для беседы тет-а-тет. Они переглянулись и приняли его. Я незамедлительно связалась с Виталием Сергеевичем и изложила ему суть проблемы. Пусть наш начальник службы безопасности решает, нужно ему прямо сейчас слушать их беседу или не нужно – мое дело поставить его в известность. Что я хотела до него донести, Виталий Сергеевич понял сразу же и секунд через тридцать появился у меня в кабинете, излучая радушие. Молодые люди, прихватив чашки, удалились. Я вздохнула свободно и попыталась снова углубиться в работу.
Но не тут-то было. Раздался звонок – представители нашей службы безопасности, отправленные на «Фортуну», звонили с отчетом. Поскольку Виталий Сергеевич в настоящий момент был занят с посетившими наш офис действующими стражами правопорядка и, наверное, вспоминал свое милицейское прошлое, а Сени в офисе фирмы не было, звонок перевели на мой аппарат.
– Александра, – заговорил Иван Иванович, – появилась свободная минутка, я с отчетом. Когда будет еще возможность позвонить, не знаю. В общем, слушай. Здесь что-то не совсем понятное. Мы в Таллине.
Я, откровенно говоря, удивилась. Почему в Таллине? Они же должны быть в Хельсинки. Они же прошлой ночью…
– Саша, у меня мало времени, – перебил Иван Иванович.
– Давайте тогда вкратце, потом перезвоните Виталию Сергеевичу, – сказала я.
Оказалось, что «Фортуна» уже отплыла из Хельсинки. Ее с минуты на минуту ждут в Таллине. Ребята караулят на причале, чтобы ее не пропустить.
– Вы что, не по сотовому звоните?
– Сейчас нет.
– Но аппарат же должен работать в Таллине! – закричала я.
– Он и работает. Но я решил, что так пока лучше. Объяснения потом, Саша. Некогда. Слушай дальше. «Фортуна» очень быстро разгрузилась в Хельсинки. Вроде бы там они сгружали только наш товар. Сгрузили – и отчалили. Не теряли ни минуты.
– Да, конечно. Они же опаздывают.
В общем, наши не успели поймать «Фортуну» в Хельсинки. Позвонили в аэропорт, выяснили, что есть самолет на Таллин, взяли такси, на самолет успели, билетов полно. И вот они в столице Эстонии.
– Что намерены делать?
– Посмотрим по ситуации. Ты передай Виталию Сергеевичу, где мы. Может, потом снова вылетим в Хельсинки. Но я решил, что нужно следовать за судном.
По-моему, решение было правильным. Главное: поговорить с капитаном и экипажем. В Хельсинки наши всегда успеют съездить. Или еще кого-то пошлем. А «Фортуна» опять может уйти куда-нибудь к японским берегам – и ищи ветра в поле, вернее, судно в океане.
В ответ мой собеседник заявил, что возвращается к своим напарникам и они свяжутся с нами попозже. Я обещала все передать Виталию Сергеевичу.
Он собственной персоной нарисовался у меня в кабинете минут через сорок в сопровождении двух старших лейтенантов, которые зашли только попрощаться и поблагодарить за кофе. На этот раз они не пытались ворваться, а сразу же попросили Люсю сообщить об их желании увидеть меня еще раз. Вопросов они мне никаких не задавали, но второй (Кирилл Пирогов) обещал еще зайти. Я пригласила и Вадика заглядывать, что опять вызвало прилив краски к его щекам.
Когда старшие лейтенанты откланялись, Виталий Сергеевич плюхнулся в кресло, в котором последним восседал Вадик, вытер пот со лба и уже собирался открыть рот, но я его опередила, сообщив про звонок из Таллина.
– А чего такая срочность была? – не понял Виталий Сергеевич. – Ну сообщили бы через несколько часов, что туда прибыли. Горит у нас, что ли? И у них же у всех мобильники с собой. А они работают в Эстонии. Это ты правильно заметила. Нет меня на месте – перезвони через десять-пятнадцать минут.
– Мне не доверяете? – прищурилась я.
– Да не в этом дело, Саша! Я не об этом! Включи-ка еще раз запись.
Я включила.
– Ты понимаешь, о чем я? Иван Иванович куда-то ходил тебе – то есть нам – звонить. Оставил ребят следить за причалом. Почему они не звонили по трубке?
– Может, боятся радиоперехвата? – высказала я свое предположение. – Или на причале «Фортуну» встречают не только наши? Или наши не хотят, чтобы другие встречающие хоть краем уха слышали их разговоры с Питером?
Виталий Сергеевич пожал плечами, ничего не ответил и глубоко задумался. Я сидела тихо, не прерывая его раздумий. Откровенно говоря, ситуация с «Фортуной» мне нравилась все меньше и меньше. Одно было абсолютно ясно: пользоваться ее услугами больше не следует. Судов много. Пусть мы и незнакомы лично со всеми капитанами.
Начальник службы безопасности по очереди набрал номера всех мобильных телефонов, которые ребята взяли в Таллин. Все были или выключены, или находились вне зоны обслуживания, как сообщил автоматический голос. Туюсов еще посидел молча некоторое время, наконец пришел к какому-то выводу, правда, мне ничего не стал сообщать о результатах напряженной работы своей мысли и перешел к Маринке Громовой. Общаться с милицией он, естественно, умел – как-никак сам отдал службе лет тридцать, а поэтому ему удалось вытянуть из двух молодых старших лейтенантов все, что только было возможно.
Вадик Трифонов, можно сказать, свое задание выполнил и пропавшую гражданку нашел, а вот у Кирилла Пирогова ситуация складывалась не так радужно, и работы впереди был непочатый край. Сколько времени труп лежал в квартире Андрея Храповицкого, оставалось неизвестным, время смерти смогли определить только примерно – теплая погода не способствовала сохранению трупа в первичном виде. Это я могла подтвердить лично, и узнала-то я сама Маринку только по родинкам и волосам пепельного цвета. Пирогов не сомневался, что убили девушку в другом месте, а потом привезли туда, где ее нашли. Вадик сообщил о высохшем пятне крови в квартире Маринкиной матери. Господа милиционеры отправились в отделение Трифонова, чтобы совместными усилиями проводить дальнейшее расследование теперь уже убийства Громовой.